Пленники чести - Александр Шатилов
Когда они медленно двинулись назад, всё уже было белым бело. Снег продолжал падать, скрывая под своим свежим покровом осеннюю слякоть. Белые и нарядные поля встречали их на окраине запорошенного снегом леса. Прямо перед ними гарцевал белоснежный жеребец. Это был верный Вихрь, вернувшийся к своим хозяевам. Александр посадил Наталью ему на спину, укрыв её своим изорванным кителем, который она приняла с трепетной благодарностью, закутавшись в его грубое тёплое сукно. Сам молодой поручик шёл рядом в одной белой рубашке, покрытой пятнами крови, ведя коня под уздцы. Наталья не отводила от него своих глаз. Никогда прежде она не чувствовала к нему такой нежной и пламенной любви. Весь земной свет отныне был для неё в этом человеке, точно она попала в новую вселенную, где вместе с ней остался он один. Мир уже никогда не станет прежним, но в эту новую жизнь её ведёт самый любимый и дорогой человек. Словно послушная девочка она ехала туда, куда вёз её возлюбленный.
Вскоре перед ними предстал замок Уилсон Холла, выделявшийся большим серым пятном на фоне белоснежных полей и лесов, переходящих в белые густые облака. Но даже и это здание, покрытое белыми кружевными оборками снеговых налётов на карнизах и крышах, смотрелось трогательно и празднично. Хозяюшка Зима радостно встречала их, преобразив и украсив каждый уголок земли на многие мили окрест.
Как благородный рыцарь и его дама, они проследовали прямо к главным воротом замка. Привратник, увидевший, как молодой человек в перепачканной белой рубашке ведёт за собой коня, на котором восседает юная леди, закутанная в изорванный и грязный мундир, опешил от этой картины и лишь смог проводить их долгим немигающим взглядом, про себя решив, что его рассудок помутился под старость лет в этом полном призраков имении. Несколько слуг прибежало посмотреть на необычных пришельцев, с трудом узнав в них молодого поручика и воспитанницу старого хозяина замка. Они были теми же молодыми людьми, но что-то, помимо костюма, показывало в них обоих разительную перемену.
Не проронив ни слова, под удивлённое перешёптывание немногочисленных свидетелей Александр подвёл коня к ступеням парадного входа и помог Наталье сойти с седла, нежно и легко взяв её на руки. И так он пронёс её по ступеням до самых дверей, которые поспешил распахнуть перед ними мальчик, прислуживавший на кухне. И лишь внеся Наталью внутрь, Александр плавно опустил её на ноги.
Молодые люди почти и не заметили, как к ним стремглав подбежал Альфред. Старый дворецкий, много видавший на своём веку, на этот раз не смог найти слов. Он долго осматривал их обоих, стараясь придумать хоть сколь-нибудь подходящую для такого случая фразу, но ничего не шло ему на ум.
— Быстро отведите их по комнатам, вымойте и приведите в порядок! — крикнул он слугам, выглядывавшим из дверей людской.
— Не стойте, быстрее выполняйте, что сказал! — топнув ногой, воскликнул дворецкий, краснея до корней волос. — Ни одна душа не должна больше видеть их здесь в таком виде!
И тут же горничные и лакеи бросились выполнять это распоряжение, ибо каждому не терпелось узнать, что произошло с этими двумя молодыми людьми. А Наталья и Александр безропотно позволили увести себя в их комнаты, не произнеся при этом ни слова. И сколь прислуга ни жаждала выпытать их тайны, старательно умывая, причёсывая и одевая господ, при этом с мольбой и любопытством заглядывая в их лица, ни единого слова не было произнесено о ночи, прошедшей в лесу. Весь замок наполнился народом и кипел, точно улей. Близился полдень, и в скором времени ожидалось некое важное событие, о котором все перешёптывались и перемигивались, со значительным видом знатоков раскрывая некоторые, ведомые только им, детали.
Анна Юрьевна в это время сидела в гостиной, погружённая в свои мысли. Однако поминутно вбегавшие и выбегавшие из дверей слуги привлекли её внимание. Никогда прежде она не замечала такого оживления. Некоторые господа так же появились в гостиной в несколько взволнованном состоянии. В противоположной стороне у самого окна собрался кружок, состоявший из супругов Симпли, Алексея Николаевича и Павла Егоровича. Рядом с ними стоял Борис, возбуждённо что-то рассказывавший этим господам в полголоса. До Анны Юрьевны долетали только обрывки фраз, из которых она решительно ничего не могла понять, и эта таинственность и взволнованность господ привлекла её внимание.
— Говорю вам, милостивые государи, — тараторил Борис, — именно так они и появились… Привратник сам мне рассказал…
— Вздор, не может такого быть! — протестовал Павел Егорович. — Он человек чести…
— Я сразу поняла, что она легкомысленная девица, — возмущённо-презрительным тоном произнесла госпожа Симпли. — Она мне с первого дня казалась даже более легкомысленной… Но это! Это просто верх возможного неприличия!
— Постойте, это точно не могли быть они, это сумасбродство какое-то! — восклицал Павел Егорович, хватаясь за голову.
— Всё, видимо так, как нам рассказывают, — говорил довольным тоном Алексей Николаевич. — Даже я бы такого не смог совершить по молодости! Теперь всё стало на свои места, и мы увидели истинное лицо нашего благородного офицера! — эти слова были полны самодовольным сарказмом. — Теперь мы знаем, какова цена его благородства! Сколько позора тётушке…
— Странная история, — соглашался господин Симпли, — Даже более, скандальная! Это место словно притягивает пагубные для нашей фамилии истории… Между прочим, вы заметили, что на горизонте, к западу, пропала гора…
— Гора? — удивлённо переспросил Алексей Николаевич, даже перестав потирать руки от столь неожиданного замечания.
— Ну да… — робко, произнёс господин Симпли. — Я выглянул утром в окно, и на горизонте, как обычно не увидел такого высокого лесистого холма…
— Милый мой! — всплеснула руками его супруга. — Уж не лишился ли и ты разума? Гора! Скажите, судари, может ли гора пропасть в одночасье?
— Вздор, — фыркнул Алексей Николаевич.
— Если горы нет, значит и не было никогда, — спокойно произнесла госпожа Симпли, и тотчас переменила тему на занимавшую её историю. — Но вы подумайте, верхом, в мужском платье…
— Говорю вам, они тайно венчались! — воскликнул Алексей Николаевич.
— Видно, наследство им теперь не получить, — добавил господин Симпли, решивший больше не упоминать привидевшуюся ему гору.
— Не верю! — упрямо отрезал Павел Егорович.
— Кому-то не сладко придётся в этом доме! — продолжала госпожа Симпли.
— В конце концов, — возмущался Павел
