Мы сделаем это вдвоём - Салма Кальк
- Ну, говори, - усмехнулось это странное нечто.
28. Иди вперёд и ничего не бойся
Всё время, пока мы спускались по лестнице и пока дрались с красноглазыми тварями, внутри меня подвывала от страха одна маленькая Женя. Она очень хотела убежать и спрятаться, только вот бежать было некуда, а прятаться – негде. Только идти дальше, потому что выход где-то там. Мы непременно выберемся, мы просто пошли другой дорогой. Так длиннее, но… пусть будет интереснее, вот. Потом нашим расскажем, что видели. И нечего тут выть от страха. Это Анри страшно, он идёт первым и стоит скалой. А я… а я за ним. И с ним.
Но ничего не менялось, кажется, кто-то там, впереди, нашёл неиссякаемый источник красноглазых. И я опоздала буквально на мгновение, и Анри пропустил удар. И если бы не дивный артефакт, который Женевьев стащила из королевской сокровищницы – то нас бы там просто прихлопнули, и всё. Задавили числом.
А так – нам удивительным образом расчистили дорогу, и мы дошли, дошли почти до самого конца огромного подземелья. Пятеро невероятных союзников помахали нам, и исчезли. Пламя погасло, и я осмотрелась вокруг.
Перед нами – пропасть. И тоненький мостик, одному пройти. И прямо через него тянется моя серебряная ниточка.
О нет, если вы рассчитывали, что я тут пройду, вы ошиблись. Я ухну в пропасть, и ничего вам с меня не будет. Зря вы меня сюда тащили, всё было зря, ясно вам?
И будто кто-то шепнул: иди вперёд и ничего не бойся. Издеваетесь, да? Но я объяснила Анри расклад, и мы пошли. Он просто чудесный – не стал докапываться, что и как, а просто пошёл со мной, и всё. Ступать на мостик было очень страшно, но когда ступня моих унтов коснулась серебряной полоски, то как будто прилипла к ней. И держалась, пока я ставила вторую ногу. Потом прилипла вторая, а я переставила первую. Третий шаг, четвёртый. Пятый. Всего их оказалось двенадцать, а потом я вывела Анри на ровную площадку, и взглянула вперёд, на то, или на того, кто нас тут поджидал. Мамочки мои, ну и образина!
Наверное, легендарные герои как-то так и выглядят. Огромного роста – как полтора или два Анри, а Анри высок. Красные глаза – кто он, вампир? Или демон какой? На пальцах когтищи, на груди золотые рисунки, а сам чёрный. Не чернокожий, а именно чёрный. Когда нет никакого иного цвета, кроме черного – ни серого, ни сепии, ни белого, ни, упаси боже, чего-то цветного. Только глаза красные, но это, наверное, несчитово.
И эти глаза уставились прямо на меня. Эй, я маленькая и безвредная, не нужно на меня так смотреть!
- Кто вы? – спросил он, да так, что по всем углам немалого помещения заухало.
- Женя и Анри, - кажется, остальное тут не важно. – Это вы тут самоуправствуете?
И он как захохочет, что прямо захотелось голову в плечи втянуть. Нечего, нечего. Не нужно показывать ему, что я боюсь. Если не дурак – сам всё видит. А если дурак – ну, значит, судьба наша такая, стоять посреди дивного подземелья в горе и говорить с дураком.
- Я убью вас, Женя и Анри.
- Неправильный ответ, - дерзко сказала ему я.
Он удивился, и Анри тоже как-то хмыкнул, и даже попробовал меня отодвинуть. И тут вдруг чудовище проявило собственную волю.
- Пусть… говорит, - мне показалось, что сами стены вздохнули. – Ты умеешь убивать, я видел. А она здесь зачем? Почему я не должен её убить?
- Потому что мы вместе. И вообще не надо меня убивать, вдруг я тебе пригожусь? – усмехнулась я, сделала шаг вперёд и встала, подбоченясь.
Как соседка Маруся, когда муженёк её, Фёдор, от Гаврилы Ворона поддатый возвращается.
- Ну, говори, - усмехнулось это странное нечто.
- Ты скажи сначала, красноглазые – твои?
- Мои, - он самодовольно кивнул.
- Тогда если они там где-то у тебя ещё остались, ты их придержи. И вообще воспитанный хозяин так гостей не встречает.
- А я гостей не звал, - покачал он головой.
- Туман – твоих рук дело? – нахмурилась я. – Если бы не туман, мы бы сюда не пришли.
- Надо наружу, - вздохнул он.
- Там зима и лютый холод. Здесь-то у тебя не жарко, а в стенах крепости наверху уже сильно холоднее. За стенами так и вовсе.
- Что ты говоришь? Холодно? Но почему? Вы одеты… странно.
- Мы одеты тепло, - отрезала я. – Зимой обычно холодно.
- Не было никакой зимы… - задумчиво произнёс он. – Что за зима? Что там, снаружи, скажи? Неужели Повелитель позволил случиться этой вашей… зиме?
- Я боюсь, Повелителя не спросили. Смена времён года происходит потому, что земля вертится вокруг Солнца. Сейчас время холодов в Северном полушарии, а здесь, на берегу, климат суровый, тут и летом не очень-то жарко.
- Что ты такое говоришь? - популярная мини-лекция по основам естествознания не сильно-то понравилась древнему чудовищу. - Ты… ты не можешь этого знать!
- Почему же?
- Ты чужая! Ты не принадлежишь этому миру! Никто не смог бы увидеть путь сюда! Кто послал тебя?
- Я бы знала, - сказала я серьёзно. – Мне не сказали. Никто не взял на себя ответственность за замену здешней жительницы на чужеземку. А из воды меня вытащил его высочество принц Роган.
Узник внимательно взглянул на Анри.
- Принц? Велика ли твоя армия? Ты славно бился, что ты хочешь за то, чтобы биться под моим началом?
Анри вежливо поклонился, даже шляпу снял и пол перьями подмёл.
- Мне весьма лестно ваше предложение, но вынужден отказаться. Я уже принёс присягу своему кровному родичу.
- Мы убьём его, и ты займёшь его место, - расхохотался узник. – Только выпустите меня отсюда, и мы пройдём по Земле с огнём, и она вновь станет нашей!
Эй, мы так не договаривались!
- Не получится, уважаемый… как тебя называть? Мы представились, а ты? – я строго глянула на него.
- Ты не знаешь, кого звала? – изумился он.
- Мало ли, кого там звал Каданай, вдруг вы знакомы? – пожала я плечами.
- Я Хэдегей, и это имя заставляло дрожать и
