Мария Малая - Я смогу... Книга 1 (СИ)
Сквозь марево, поднимающееся от песка, она уже видела такой родной любимый образ. Мужчина из её фантазий спускался с песчаного пригорка, по ходу увязая ногами в песке.
Такой красивый... Бежит. Он куда-то спешит? Вот он ещё ближе...
Волосы, не сдерживаемые шнурком, развивались вокруг головы... Только лицо... в её мыслях не было такого выражения неприкрытого страха. Но всё равно это он... любимый...
-... Даррек!!! - простонала Камилла вслух, закрывая глаза. Сил совсем не осталось.
Всё, теперь уже всё.... Если она чувствует сквозь туман в сознании чьи-то руки..., смерть забирает её в свои объятия.
Последнее что девушка слышит сквозь шум в голове:
- Томаш... Меня зовут Томаш, родная..., - произнёс любимый голос, прежде чем темнота накрыла Камиллу.
***
Лорд Томаш Даррек Ла Рон сидел в медотсеке, возле капсулы регкамеры и смотрел на спокойное, умиротворённое лицо Камиллы. Эта была та самая крайняя регкамера, в которой лежала маленькая девочка, найденная его корлером на просторах галактики больше пятнадцати циклов тому назад. И вот снова история повторяется. Ирония судьбы не иначе.
Кончики пальцев, чуть касаясь, провели по теплому прозрачному пластику, который отделял их от девичьего лица. Непривычный жест для Лорда Даррека, но с желанием прикоснуться к лицу девушки мужчина был не в силах бороться. Тонкие черты, что на протяжении двух циклов хранил на задворках своей памяти, притягивали леорийца.
- Камилла, - произнёс вслух мужчина, смакуя каждый звук имени.
Глядя на беззащитную девушку в регкамере, где видно только её бледное лицо, адмирал с ужасом вспоминал последние восемнадцать часов.
Поднимаясь по трапу своего корлера 'Лея', Даррек уже чётко осознавал то, о чём так и не признался брату. Конечно, он испытывает к девушке не просто привязанность, все эти месяцы он боролся с собственными навязчивыми мыслями о землянке, нагружал себя дополнительной работой.
Известие о её гипотетической гибели выбило у него почву из-под ног. Единственное, о чём он тогда думал: главное найти её живой. Даррек надеялся всей душой, что Камилла просто без сознания, а не что похуже. Он торопился. Его появление на капитанском мостике вызвало небольшой ажиотаж. Особенно после его приказа:
- Капитан, курс на планету Тилона системы Альфа. Двигатели на полную мощность!
Долгие часы они безрезультатно бороздили орбитальное пространство каждой планеты системы Альфа наряду с фрегатом капитана Кортэ. С последним адмирал Даррек связался сразу, как только они вышли из подпространства. Сейчас, вспоминая короткий разговор с тхашем, мужчина в очередной раз убеждается, что в своё время правильно сделал ставку именно на эту команду. Капитан Кортэ без лишних просьб предоставил всю исчерпывающую информация по пропаже капитана Ревейн. Ни один мускул не дрогнул на лице парня. Более того экипаж Кроноса уже успел прочесать большую часть близлежащих планет. В мыслях молодого офицера леориец без труда уловил обеспокоенность и желание сделать всё, что необходимо для поисков. При этом капитан Кортэ смотрел на адмирала прямо, не отводя взгляда. По сравнению с тем курсантом, что помнил Даррек в своём кабинете командора базы, когда этот мальчишка был вызван на ковёр, капитан Кортэ был уверен в себе. Было и ещё кое-что, заставившее адмирала сначала насторожиться. Он мог сказать со стопроцентной уверенностью, что офицер Кортэ, в курсе многих обстоятельств. И не только касающихся военных действий. Его проскользнувшая мысль... Томашу показалось, что мальчишка видит и его потаённые желания по отношению к Камилле. Неожиданно было повстречать такую проницательность у молодого гражданина Земного Союза. А с какой уверенностью он смотрел на адмирала, будто не сомневаясь, что Томаш наизнанку вывернется, но найдёт его подругу.
Был и неприятный для леорийца момент в том разговоре. В какой-то миг, глядя на капитана Кортэ, Томаш испытал необъяснимое чувство. Мимолетно проскользнула в его мыслях зависть. У тхаша больше прав быть рядом с девушкой. Осознание этого больно резануло по самолюбию второго наследника империи. Задело что-то глубоко внутри. В какой-то момент он посмотрел на капитана Кортэ, как на соперника. Но быстро отогнал эти мысли, лишь предупредив:
- Надеюсь, Вы, капитан, понимаете, что эта операция секретная, и никто кроме вашего экипажа и Адмирала Тихонова не должен знать о ней?
Ему хотелось предупредить офицера не только о проведении поисков, но и о тех сведениях, в курсе которых капитан Кортэ, несомненно, был в курсе.
А дальше потекли долгие мучительные часы, когда с каждой прожитой минутой из сердца утекает надежда. Надежда найти Камиллу живой. Хоть Даррек и пытался не думать о таком исходе, всё его существо было в таком напряжении, что даже проверенный и привыкший экипаж смотрел на него косо. А Дарреку было всё равно, что о нём подумают. В конце концов, он тоже живой леориец со своими чувствами и эмоциями. Достоинствами и недостатками. Как бы ему хотелось, чтобы и Камилла смотрела на него как на мужчину, а не как на адмирала и наследника...
Только это не так!
Когда адмирал, наконец, почувствовал Камиллу. Почувствовав её боль, он, как не прозвучит страшно, обрадовался. Жива. Она жива. Эмоции были слабые, но можно было вычислить предполагаемое направление. Система 'Вега'. Когда Даррек определил планету, с которой шёл телепатический сигнал и почувствовал Камиллу явно, он испугался. Действительно испугался, так как вспомнил, куда её занесло. На этой планете никто не выживает более пяти часов. А она там почти четыре.
Приказав готовиться к десантированию с регкамерой, Даррек пытался отвлечь девушку, разговаривал с ней мысленно. Подбадривал, уговаривал, надеясь успеть, не опоздать...
И каждое мгновение умирал от мысли, что может быть уже слишком поздно. По эмоциям и мыслям Камиллы леориец догадался, что она ранена. Насколько сильно, сказать не мог.
Чем ближе была поверхность Кресты, тем сильнее Дарреку хотелось оказаться рядом, обнять, прижать к сердцу и никогда от себя не отпускать. При одном взгляде на одинокую фигурку его девочки, которая прилегла рядом с истребителем и на его фоне просто терялась, сердце готово было выпрыгнуть из груди. Её слабый стон, вырвавшийся с его именем, больно резанул прямо по оголенным нервам, напряжённым до предела.
Даррек навсегда запомнит мгновение, когда он аккуратно поднял обмякшее бессознательное тело. Как прижал к себе нежно и благодарил всех создателей вселенной за возможность снова увидеть любимую. Навсегда любимую. У леорийцев не бывает по-другому.
