Хозяйка почты на улице Роз (СИ) - Анна (Нюша) Порохня
— Смотря как на это посмотреть. Возможно, ты подаришь новую жизнь, разрушив старую, — я не собиралась уговаривать его, навязывать свое видение ситуации. Но если честно, мне казалось, что Фиона станет намного счастливее, узнав, что леди Коулман не ее мать.
— Может, ты и права… — лорд задумчиво посмотрел в окно. — Все очень непросто.
Дом Пранни Пью находился в конце города на улице Яблочной. Он был небольшим, одноэтажным, с маленьким ухоженным садиком.
Мы вышли из экипажа, вошли в открытую калитку, и Гериус постучал в дверь, покрашенную белой краской. Вскоре за ней раздались торопливые шаги, а потом щелкнул замок.
— Да? Я слушаю вас? — полная женщина в накрахмаленном фартуке близоруко сощурилась.
— Доброе утро. Я лорд Коулман, а это моя невеста леди Рене, — вежливо представился Гериус. — Вы Пранни Пью?
— Силы небесные… ох… ох… — женщина вдруг прижалась к стене и стала медленно оседать по ней. — Мне плохо…
Лорд подхватил ее на руки и понес внутрь дома, а я пошла следом, догадываясь, что Пранни Пью точно что-то знала. Об этом явственно говорила ее реакция.
Гериус положил женщину на диван в гостиной и спросил:
— Давайте я пошлю за доктором. Возле дома стоит мой экипаж.
— Нет… не нужно… — слабо произнесла Пранни Пью. — Дайте мне воды… Графин стоит на комоде…
Я поискала глазами графин и налила полный стакан.
— Благодарю вас… — женщина выпила всю воду, а потом, откинувшись на подушки, сказала: — Я всегда знала, что ко мне рано или поздно придут. Всегда…
Мы с Гериусом переглянулись.
— Вы знаете, где повитуха, принимавшая детей у леди Коулман и леди Опри? — спросила я. Мне было жаль ее.
— Сары уже нет с нами три года. Она умерла, — всхлипнула Пранни Пью. — Мы были сестрами.
— Рассказывайте, — лицо лорда окаменело. — И не вздумайте что-то скрывать.
— Я все расскажу, ваше первородство. Меня эта тайна мучила всю жизнь! — заплакала женщина. — Простите меня!
— Рассказывайте, — холодно повторил лорд, глядя в стену. — Все с самого начала.
— Наша семья работала в «Рыжих болотах»… Две средних сестры служили у вас горничными, — начала свой рассказ Пранни Пью. — Одна из них, Ария, носила ребенка, но по вине вашей матушки он не родился…
— Что это значит? — Гериус нахмурился. — Что сделала моя матушка?
— Она всегда плохо относилась к слугам. Позволяла обзывать их, унижать, а иногда могла даже ударить, — женщина испуганно взглянула на лорда. — Я не вру, вы не подумайте!
— У леди Коулман тяжелый характер, но чтобы бить слуг? — он сжал кулаки. — Мне больно это слышать.
— Однажды, будучи тоже беременной, леди Коулман толкнула Арию и та ударилась животом. Ребенок умер, — голос Пранни Пью стал глухим. — После этого наша старшая сестра Сара поклялась отомстить ей. Удобный случай представился совсем скоро. Все сложилось как нельзя лучше. У вашей матушки гостила леди Опри и по велению высших сил у женщин в одно время начались роды. Послали за доктором, но он был на вызове… Тогда Сара предложила свою помощь, ведь она с детства помогала матушке, которая была умелой повитухой. Леди пришлось согласиться. Ваша тетушка, лорд Коулман родила девочку с изъяном. Тогда сестра и подменила детей… Она сказала так: «Пусть эта высокомерная сука почувствует свою ущербность, воспитывая калеку. Думаю, быть матерью такого дитя станет для нее наказанием на всю жизнь! Чистокровная кобыла, привела в этот мир калеку!»
В гостиной воцарилась тишина. В камине уютно потрескивал огонь, по стеклам стучал тихий дождь, но на душе было муторно. Поступок этой женщины, несомненно, ужасен, ему нет оправдания. Но в случившемся виновата и леди Коулман тоже! Своим высокомерием, жестокостью она спровоцировала его, лишив двух девочек, возможности расти в родных семьях. Как следствие, женщина испортила жизнь Фионе. А ведь, скорее всего, девушку бы любили и с изъяном. Не стеснялись бы ее… Я знала, что лорд Опри не такой человек. А что теперь? Разворошить былое, вывалив всю правду, или оставить все как есть?
Глава 8
— Простите меня… — снова всхлипнула Пранни Пью, жалобно глядя на Гериуса. — Прошу вас…
— Увы, мое прощение вряд ли поможет вам обрести покой, — ответил лорд, поднимаясь. — Вам нужно каяться перед высшими силами, а не передо мной. Пойдем, Рене.
— Прощайте, — сказала я, немного задержавшись. — Хорошо, что правда восторжествовала. Вы виноваты лишь в том, что молчали все эти годы.
Она ничего не ответила мне, закрыв лицо ладонями, но я и не ждала ответа.
Мы с лордом молча покинули дом Пранни Пью, сели в экипаж и только потом он сказал:
— Я растерян, Рене. Что мне делать? Как поступить?
— Ты должен сам решить. Это очень личная история, — я понимала его метания. Ворошить прошлое — всегда непростое занятие. — Но если ты все-таки захочешь раскрыть эту тайну, то следует начать с лорда и леди Опри.
— Почему? — Гериус внимательно посмотрел на меня. — Почему не с Фионы?
— Пусть они сами решат, кого называть дочерью: Леонсию или Фиону. Эта семья всю жизнь считала дочерью другую девушку. Думаешь, им легко будет отказаться от воспоминаний, эмоций, которые длиною в жизнь? — мне было трудно подбирать слова, потому что я сама не знала, как правильно. — Возможно, леди и лорд Опри захотят оставить все как есть.
— А как же матушка? — Гериус все больше хмурился. — Пусть она имеет дурной нрав, пусть совершила много нехороших поступков, но разве мать не имеет права знать, кто ее родной ребенок?
— Имеет. Поэтому сейчас все зависит только от тебя. Я лишь дала тебе совет. Как бы ты ни поступил, это будет правильно. Здесь нет единого решения. Только запомни, леди Коулман не оставит все как есть. Прости меня за эти слова, но Фиона для нее тяжкий груз, который она тащила всю жизнь, не имея возможности избавиться от него. Или не говорить
