Отбор для Короля волков (СИ) - Моран Маша
— И я. Эта моя любимая… — Дамазы прикрыл глаза. — Однажды жила девушка. Ее звали Вальпури. Она была княжной. Доброй, нежной и красивой. У нее была сестра. Младшая дочь князя. Она всегда завидовала Вальпури. Ей удалось раздобыть чародейский дар, и она прокляла Вальпури. Сказала, что каждый мужчина, который увидит ее лицо, обречен умереть. Князь, их отец, сразу же отказался от дочери. Заточил в башне. Спрятал ото всех, лишь бы не видеть ее лица. Она просила, чтобы он позволил ей хоть с кем-нибудь говорить, через дверь, но отец сказал, что отныне у него нет дочери.
В те времена жил еще один князь. Молодой и жестокий. Он хотел завоевать все земли от одного края моря до другого. Ни одно княжество не могло устоять перед его армией. Он жег города и деревни. Забирал непокорных в рабство и ненавидел все, что связано с чарами.
В один ужасный день он подошел к стенам крепости, где жила Вальпури. Предложил старику сдаться в обмен на тысячи сохраненных жизней. Но тот не захотел — решил, что лучше погибнет в бою, чем его люди будут служить врагу. Глупо, правда? Сейчас мне кажется, что этот молодой князь был не так уж и жесток. Да, он хотел править. Но он был милостив.
Как бы то ни было, старик отказался подчиниться. Он знал, что все в крепости погибнут, но все равно решил сражаться. И вот тогда-то он вспомнил о Вальпури. Он прислал к ней служанок, которые раздели ее, оставив только ночную сорочку, чтобы всем были видны прелести его дочери. Ей надели мешок на голову и привели к отцу. Он пообещал дочери, что вновь признает ее, если она поможет ему. Вальпури, конечно, согласилась. Ей хотелось быть любимой. Хоть кем-нибудь.
Ее доставили в лагерь врага. Сняли с головы мешок, чтобы все воины видели дар поверженного старика. Никто и не подозревал, какое ужасное проклятие лежит на ней.
Когда ее привели к молодому князю… Он влюбился. Только взглянув на нее. Вся в белом. Испуганная, дрожащая, одинокая. И в то же время сильная и решительная. Он пообещал ей все, что она пожелает, в обмен на ее любовь. Любой ее каприз будет тотчас исполнен, лишь бы она подарила ему себя.
Вальпури не ожидала такого. Она тоже влюбилась в молодого князя. А снаружи воины уже убивали друг друга за возможность обладать ею.
Начала кровавая резня. Они бросились к шатру своего повелителя. Ему пришлось уничтожать собственных солдат. Но он даже не подумал об этом, стремясь защитить свою возлюбленную.
А старик смотрел на все это из окон высокой башни, и был очень доволен. Он один смог одолеть непобедимого врага. Все было залито кровью. Но на его сердце царила радость. И от проклятой дочери избавился, и окропил себя вечной славой.
Вражеская армия перебила саму себя. Молодой князь был смертельно ранен. Его собственные воины объединились против него, чтобы добраться до Вальпури. Но даже едва живой он стоял между ними и любимой женщиной.
Тогда отец Вальпури позвал лучника. Тот выпустил стрелу, которая пронзила сердце молодого князя. Он упал. А Вальпури склонилась над ним, взяла его меч и вогнала в себя. Она сказала, что последнее что они увидят при жизни — лица друг друга.
Дамазы замолчал и перевел дыхание. По коже Аглаи прошел озноб.
— И это все? Конец?
Дамазы грустно улыбнулся.
— Да. А что ты еще хотела услышать?
— Если это сказка, то у нее должен быть счастливый конец.
Специально или нет Дамазы склонил голову к плечу, демонстрируя алый след от ее зубов. Аглаю бросило в жар, стоило вспомнить, как она кусала его за шею. Словно сама одичала.
Принц грустно улыбнулся:
— А разве это не счастливый конец? Они полюбили друг друга. Нашли, хоть могли никогда и не встретиться. И умерли вместе, рядом.
Аглая обняла себя за плечи, стараясь сдержать дрожь. Для Дамазы эта кровавая бойня, пусть и сказочная, была чем-то само собой разумеющимся. Спокойная жизнь для него чужда. Ему нужны сражения. Битвы. Он был так воспитан.
— Будь ты на месте молодого князя, неужели тебе не хотелось прожить с возлюбленной всю жизнь?
— Хотелось бы. Я не допущу его ошибок.
— Какую же ошибку он совершил?
— Не нашел ведьму, которая прокляла Вальпури. Он должен был отыскать ее и заставить снять проклятие.
Аглая горько улыбнулась:
— Все так легко и просто…
Дамазы встал на колени перед ней, упершись руками по обе стороны от ее бедер.
— Все действительно легко и просто. Вот только ты почему-то хочешь усложнить.
Аглая коснулась пальцем незажившей раны на его шее. Дамазы дернулся и зашипел, словно ему было больно.
— Почему укус до сих пор не зажил? — Она потрогала свои. — Даже у меня почти не осталось следов.
— Я всыпал в рану специальный порошок, чтобы она дольше не заживала. Тогда останется след.
Это варварство. И вместе с тем Аглаю бросало в жар от мысли, что он хотел сохранить на своем теле ее укус.
— Ты сумасшедший.
Он положил голову ей на колени и улыбнулся:
— Я — оборотень.
Аглая легонько потрогала черные буквы на его щеке.
— Прости, я не знаю, как их убрать…
— Мне они нравится. Ты сама связала нас вместе и теперь тебе от меня не скрыться.
Сердце тяжело забилось в груди. Ей придется его оставить. Другого выхода нет. Но даже мимолетная мысль о том, чтобы разлучиться с ним, причиняла боль. Аглая взглянула на свои пальцы, перебирающие густые волосы Дамазы. Сейчас она не отказалась бы от птичьих когтей. Чтобы легче было разодрать грудь и достать оттуда сердце. Пусть хотя бы оно останется рядом с принцем.
— О чем ты думаешь? — Его ноздри раздулись от вдоха. — Твой запах изменился.
Впервые в жизни Аглая не могла и не хотела скрывать свои настоящие чувства.
— Я не хочу расставаться с тобой. Возможно, ты всегда будешь меня ненавидеть. А возможно я когда-то тебе наскучу, и твоя любовь закончится… Но ты мне нужен.
Он поднял голову с ее колен и выпрямился. Запустил пальцы в волосы Аглаи и до боли сжал на затылке.
— Хочу видеть твое лицо, когда ты это говоришь. Повтори!
Аглая послушно повторила, утратив всякую способность сопротивляться:
— Я нуждаюсь в тебе. Ты мне необходим.
— Тогда давай уедем прямо сейчас! — Он еще сильнее сжал ее волосы и подтянул к себе. — Нас ничего здесь не держит. У тебя будет все.
Аглая покачала головой.
— Но почему?! — Он грубо встряхнул ее, как тряпичную куклу. — Ответь: почему-у-у?
Она не могла признаться. Он не отпустит ее. Помешает уйти. Но она боялась совсем не этого. Хуже всего был страх, что он отвернется от нее. Как сегодня в читальне. Просто уйдет.
Все, что смогла сказать:
— Я должна быть здесь.
Дамазы подскочил на ноги и вытащил из кармана несколько сложенных листов.
— Из-за этого?! — Он швырнул ей их на колени и оскалился. — Думала, я не узнаю?
Дрожащими пальцами Аглая взяла один из листочков и развернула. Это оказалась вырванная страница. В центре был нарисован круглый стол, тот самый, на котором она пришла в себя, оказавшись здесь. Массивные черные буквы, словно надгробия, парили над остальным текстом. «Жертвенник Сатаны».
Аглаю начал бить озноб. Такой силы, что зубы застучали.
— Откуда у тебя это? — Сил, чтобы развернуть второй листок, не хватило.
Дамазы жестко ухмыльнулся:
— Одолжил у твоего трольхара.
— Что ты с ним сделал? — Аглаю словно подбросило вверх.
Она тоже поднялась на ноги. Вырванные странички полетели на пол.
— Он все еще жив.
Дамазы накрыл ладонями ее плечи и прижал к себе.
— Ты до сих пор не поняла?! Тебе не уйти отсюда. Не спрятаться от меня. Оставь мысли о побеге. Оста-а-авь… Я всегда буду тебя находить. Выслеживать по запаху, по твоим чарам. Я просто прикую тебя цепями и спрячу в цитадели. Ты будешь жить, как моя рабыня, если не хочешь жить, как жена. Но я никогда тебя не отпущу.
Аглаю трясло как в лихорадке. От его слов внутри что-то переворачивалось. Ломалось. Она понимала, что хочет принадлежать ему. Хочет быть с ним. С этим безжалостным зверем. Вопреки всему. И если он исполнит свою угрозу, то она будет только рада. Будет дожидаться его каждый день, скованная цепями, связанная веревками. Но лишь бы не отпускал от себя.
