Дж. Уорд - Возрожденный любовник

Он молился, пока не потерял нить слов, пока не осталось лишь чувство в груди, огромная нужда, которая, он мог лишь надеяться, была достаточно сильным сигналом для нее, чтобы она ответила, если действительно получит его.

Тро продолжал так долго, как только мог, он замерз до онемения и настолько устал, что его голова была склонена не в благоговении, а от изнеможения.

Он продолжал, пока непрерывная тишина вокруг не нарушила его поиски… и не сказала, что ему придется признать поражение.

Когда он, наконец, вновь открыл глаза, лунный свет озарил небесный свод, под которым он пребывал, противоположность солнца прибыла на ночную смену, чтобы присмотреть за землей…

Его крик раздался громким эхом, когда Тро вскочил на ноги.

Не луна была источником света.

Его Избранная стояла перед ним, ее мантия была такого ярко-белого цвета, что, казалось, отбрасывала собственный свет.

Она протянула руки, словно чтобы успокоить его:

– Прошу прощения, что испугала вас.

– Нет! Нет, нет, все в порядке… я… вы здесь.

– Разве не вы призывали меня? – Казалось, она смутилась. – Я не знала, что звало меня. У меня… просто возникла потребность прийти сюда. А здесь вы.

– Я не знал, получится ли.

– Что ж, получилось, – сказала она, улыбнувшись ему.

О, славная Дева-Летописеца, живущая на небесах, Избранная была прекрасна, ее волосы собраны высоко на голове, тело столь стройное и изящное, ее запах… амброзия.

Она нахмурилась и посмотрела на себя:

– Я неподходяще одета?

– Простите?

– Вы смотрите так пристально.

– О, да, точно… Прошу прощения. Я забыл о манерах… потому что вы слишком прекрасны для моих глаз.

Это заставило ее слегка отпрянуть. Будто она не привыкла к комплиментам… или, может, он оскорбил ее.

– Прости, – сказал он… прежде чем выругаться. Его словарному запасу необходимо выйти за рамки извинений. Причем быстро. И лучше ему перестать вести себя как школьник в ее присутствии. – Я не хотел проявить неуважение.

Теперь она снова улыбнулась, демонстрируя ошеломляющее проявление счастья.

– Я верю вам, солдат. Полагаю, я просто удивлена.

Тому, что он считал ее привлекательной? Боже правый…

Вспоминая свое прошлое в качестве благородного члена Глимеры, Тро низко поклонился:

– Вы оказываете мне честь своим присутствием, Избранная.

– Что привело вас сюда?

– Я хотел… ну, я не хотел рисковать и причинить вам вред, уговаривая оказать огромную услугу.

– Услугу? Правда?

Тро не ответил. Она была так простодушна и настолько рада приглашению, что чувство вины вернулось, усилившись в десять раз. Но она – единственный спаситель, что был у Кора, а это война…

Борясь со своей совестью, он понял, что сможет отблагодарить ее, принеся клятву в обмен на дар, если она решит преподнести его.

– Я хотел бы спросить… – Он прокашлялся. – Мой товарищ смертельно ранен. Он умрет, если мы не…

– Я должна отправиться к нему. Сейчас. Покажите мне, где он, и я помогу ему.

Тро закрыл глаза и не мог сделать ни единого вдоха. На самом деле, он даже почувствовал, как наворачиваются слезы.

– Вы ангел, – произнес он сиплым голосом. – Вы небесное создание в вашем сострадании и доброте.

– Не трать красивые слова. Где ваш собрат воин?

Тро взял телефон и написал Зайферу. Ответ пришел незамедлительно… и время прибытия было нелепо малым. Если только солдат уже не поместил Кора в транспорт и не приготовился надавить на газ.

Такой достойный мужчина.

Убрав мобильный обратно в карман, он вновь посмотрел на Избранную.

– Он вот-вот прибудет. Его нужно перевозить, поскольку он в плохом состоянии.

– И затем мы отвезем его в тренировочный центр?

Нет. Едва ли. Ни за что.

– Вашей крови будет для него достаточно. От недостаточного кормления он ослаб сильнее, чем из-за ранения.

– Тогда мы будем ждать здесь?

– Да. Подождем здесь. – Наступила долгая пауза, и она начала нервничать, будто ей было некомфортно. – Простите меня, Избранная, если продолжаю пялиться.

– О, нет нужды извиняться. Мне просто неловко, потому что я редко привлекаю чье-то сосредоточенное внимание.

Теперь отпрянул он. С другой стороны, Братство, несомненно, обращалось с любым мужчиной в ее присутствии так же, как с ним.

– Что ж, позвольте мне продолжить, – нежно прошептал он. – Потому что кроме вас я больше ничего не вижу.

Глава 48

Тем же вечером, около шести часов, Куин вышел из-за потайной двери под центральной лестницей. Голова не до конца прояснилась, и он, скорее, шаркал ногами, чем шел, все тело болело. Но ведь он стоял прямо, мог двигаться и был жив.

Могло быть и хуже.

К тому же, у него была цель. Когда док Джейн пришла, чтобы проверить его, она сказала, что Роф созвал собрание Братства. Конечно, она также сообщила, что у него выходной, и он должен оставаться в койке, в клинике… будто он пропустит послематчевое подведение итогов о том, что произошло у Эссейла. Да ни за что.

Конечно, она изо всех сил пыталась отговорить его, но в итоге позвонила королю и сказала ожидать еще одного.

Обойдя резной конец перил, он услышал, как на втором этаже говорят Братья, их громкие и низкие голоса перекрикивали друг друга. Ясно, что Роф еще не призвал всех к порядку… а значит, было время, чтобы захватить какой-нибудь выпивки, прежде чем подняться наверх.

Потому что, да, именно это нужно, когда ты и так еле стоишь на ногах.

После тщательных расчетов Куин решил, что до библиотеки ближе, чем до бильярдной. Прохромав до дубовых дверей, он замер, как только оказался в проходе.

– Гребаный ад…

На полу громоздились, по меньшей мере, пятьдесят книг Древнего Права, и это лишь малая часть. Под окном с витражным стеклом, на столе на козлах[1] раскрытыми лежали тома в кожаном переплете,  страницы которых напоминали застреленных на поле боя солдат.

Два компьютера. Ноутбук. Блокноты с линованными листами.

Услышав наверху скрип, он поднял глаза. На тиковой лестнице на колесиках стоял Сэкстон, тянувшийся к книге на верхней полке у молдингов.

– Добрый вечер, кузен, – сказал парень со своего возвышенного места.

Только с этим мужчиной ему не хватало встретиться.

– Что ты делаешь со всем этим?

– Похоже, тебе уже гораздо лучше. – Лестница скрипнула снова, когда мужчина спустился с призом в руках. – Все без исключения волновались.