Ад и Рай Евы (СИ) - "Госпожа Энн"

Любить себя, действительно любить, а не заниматься самолюбованием, значит позволять себе лучшее, заботиться о себе. Ян наденет футболку за десять долларов только если это будет последняя вещь на земле и без неё он попросту умрёт. Для него заботиться о себе так же естественно, как дышать. А мне же стыдно и как-то неловко неподвижно сидеть в салоне у Жанетты и ничего не делать, пока за мной ухаживают другие люди. Да, это их работа, за которую они получают деньги, но мне всё время кажется, что это какая-то ошибка, что я должна быть по другую сторону. Не мне должны приносить кофе, а я.

Насколько же я больна?! Насколько же ядовитыми оказались все эти годы постоянных лишений и ограничений? И как мне научиться любить и принимать себя? Видеть в себе то, что видит Ян? Что-то подсказывало мне, что пока я не приму своё новое положение, мои способности не поддадутся мне. Пока я не пойму, что действительно достойна этого, я не смогу проявить силу.

В тот момент я чувствовала в себе всего три способности: видения, которые я никак не могла контролировать, способность видеть чужие эмоции, которая в последнее время поугасла, и странную самоуверенность. И вот последнее было явно от Яна. Это он сам верил в своё всесилие и убеждал в этом других. Люди назвали бы это харизмой, но я-то знала, что это часть его магических способностей, причём он тоже не вполне контролировал её, мог только усиливать при необходимости. И вот эту последнюю способность, чужую, новоприобретённую я и хотела по возможности обуздать и попробовать в действии первой. На своих новых подчинённых, конечно же.

Водителем сегодня был Андрей. С особым удовольствием он крутился вокруг голубого порша, такого нового, ослепительно блестящего в свете полуденного солнца, что я даже немного приревновала. Всё-таки машина была моей, хоть и водить я её не могла. И это меня раздражало. Я снова хотела владеть безраздельно, целиком и полностью. И от этого жгучего желания у меня застучало в висках. Это явно было от Яна. Или всё же?.. Маленькая принцесса, которая всё ещё никак не могла насытиться, усмехнулась, и я поняла, что всё ещё впереди. Внутри меня была чёрная дыра нищеты, зависти, вечного недовольства собой и сравнения с другими, не в свою пользу, конечно же. Эх, по-хорошему, мне стоило бы проработать это с психотерапевтом, но Ян никогда в жизни не позволит мне делиться мыслями с кем-либо, кроме него и дневника. Да и были вещи, о которых я и сама никогда бы не смогла рассказать. Никому. Вот даже записать их сюда — и то почти что подвиг для меня.

На этот раз всё было по-другому, но с тех пор так было всегда: первым выехал большой чёрный лексус, потом моя машина, а за нами — громоздкий мерседес, такой нелепый в тесноте города. В первой машине ехала четвёрка людей Альберта, а последней — девушки Лилианны. Этот кортеж не мог остаться незаметным, номера на машинах все были как на подбор, такими, чтобы каждый постовой понимал, что лучше даже не смотреть на них. Ещё иногда, в самых крайних случаях, когда мы действительно спешили, водители доставали мигалки, и мы самым наглым образом распарывали вечные столичные пробки. Но до этого ещё было далеко. Пока что мы просто мирно ехали в центр, к самым дорогим бутикам страны.

Я откровенно умирала от скуки, настроения на шоппинг не было, все мысли были направлены на Настасью, которая уже давно должна была приехать в Киев. Но мне никто не звонил и не писал, никаких вестей о том, встретили ли её, поговорил ли с ней Ян, и когда вообще я смогу её увидеть?

Во всей этой тревоге я уныло брела бесконечными коридорами торгового центра, но взгляд ни за что не цеплялся. Я устала, ещё даже никуда не зайдя. Людей было мало, сами залы пустовали, казалось, что в них находятся только продавцы, а я всё ещё боялась привлекать к себе внимание. Андрей валкой медвежьей походкой топтался за мной.

— Евангелина Витальевна, зайдите сюда, — пробасил он вдруг, остановившись возле одного из магазинов.

Это было настолько неожиданно, что я так же резко остановилась и посмотрела на него с немым вопросом.

— Я ездил сюда пару раз забирать для вас вещи. Может, вам здесь что-то понравится, — смущённо пробубнил он, опуская взгляд.

Я решила прислушаться к его совету: в конце концов, шёл уже третий круг моих скитаний по торговому центру, и Андрей тоже устал. Надо было решаться. Эти магазины кардинально отличались от тех, к которым я привыкла: слишком много света, много пространства, все вещи расположены так, чтобы их можно было хорошо рассмотреть, а не вытаскивать из груды вечно падающих и запутывающихся вешалок. Девушка, откровенно скучавшая и залипавшая в телефон, вскочила, на секунду на её лице промелькнул энтузиазм, но тут же исчез. Будто половой тряпкой стёрло.

— Вам что-то подсказать? — кисло уточнила она скорее по привычке, потому что не ожидала, что я что-то куплю. А терять на меня время ей не хотелось.

Я снова видела всё со стороны. Она — приезжая, как и я. Работает здесь шесть дней в неделю по десять часов. Без перерыва на обед. Получает… Ну, на аренду комнаты хватает, на проезд хватает. А вот форма на ней, что называется, казённая. Хорошего кроя блуза и юбка. Почти такого же хорошего качества, как и вещи в зале. Вот только её зарплаты хватит разве что на пару кофточек, ну может ещё на шарфик из последней коллекции. Я же стояла в той самой футболке с единорожкой за десять долларов и в шортах — оделась так специально, чтобы было удобнее примерять одежду. И выглядела я как… как и должна была выглядеть. Как девушка, которая может только посмотреть на такие вещи, да и то лучше через стекло витрины, чтобы не отвлекать продавца и охрану.

Кстати об охране. Девушка заметила возвышающуюся за моей спиной фигуру Андрея и на её лице что-то начало меняться: глаза распахнулись, щёки залило румянцем, губки чуть дрогнули.

— Евангелина Витальевна… — начал было Андрей, но соображал он туго, слова подбирались с трудом, поэтому я поспешила ему помочь:

— Мне необходимо немного обновить гардероб к осени. Новый учебный год требует новой одежды.

Я снова не смогла удержаться от мурлыкающего тона: немного заискивающего и просящего, но в то же время явно издевательского. Натужная фальшивая вежливость, без которой можно было обойтись. Но мы с девушкой поняли друг друга. Из магазина я вышла с неплохим и достаточно разнообразным набором одежды.

— Есть ещё магазины, из которых вы привозили мне вещи? — уточнила я у Андрея, заваленного пакетами.

— Есть, но там почти то же самое, — он пожал плечами, давая понять, что в моде он не разбирается.

Я тоже. Но по тому, во что меня одевал Ян, я уже примерно могла составить требования к моему внешнему виду, поэтому дальше дело пошло шустрее. Девушки в других магазинах сразу замечали загруженного покупками Андрея и улыбались мне уже вполне доброжелательно. Я покупала всё, на что падал взгляд, сразу комплектами, чтобы не думать, как комбинировать вещи между собой. Но оставался ещё один момент, самый главный. Платье на вечер. Нет, я уже успела прикупить несколько вполне приличных и вечерних, и коктейльных платьев, но всё было не то.

Мы уже вышли из огромного ТЦ, но я решила прогуляться по центру в надежде найти ещё что-то интересное. И интересное нашлось там, где я меньше всего ожидала: я увидела книжный магазин. Книжный — и так магазин-музей, куда можно прийти только поглазеть, вдохнуть запах свежей типографской краски, погладить корешки таких желанных книг и грустно уйти ни с чем. А книжный же в самом центре столицы — вообще недостижимая роскошь. Я вспомнила, как мы с Кристиной покупали краски в тот самый последний наш день, и решилась-таки зайти. Пусть останется что-то материальное на память об этом солнечном дне.

У каждого читающего человека есть такие книги, которые оставляют след на всю жизнь. Вроде бы ничего такого, обычный роман, который для кого-то останется непонятным, скучным, бездарным, кого-то поразит в самое сердце. У меня было несколько таких книг, были и любимые писатели, мыслями которых я наполнялась в минуты душевной пустоты. Но была одна особенная книга, случайная, залётная, почти что новая, совсем не классика и даже не моего любимого автора. Но она была со мной долгие годы, тяжёлые, горькие, она могла рассеять тучи, застилавшие будущее, могла осветить мне путь, согреть и утешить меня. Книга, которую я больше любила в аудиоформате. Я слушала, и душа откликалась. И порой мне хотелось плакать. И самой хотелось услышать эти слова… Но о них чуть позже.