Сизая цекропия - Вика Соколова
Когда та не спеша покидала комнату, надув губки и умело виляя бедрами, Алекс наконец-таки поняла, кого же она все это время ей напоминала.
«Да ладно?! Златовласка — та ламия, что ли?.. А в чем смысл? Да, есть сходство и во внешности — длинные светлые волосы, кукольное приятное личико, белое платье-халат, — и в поведении, а конкретнее, в желании очаровать как можно больше мужчин. Хотя неизвестно, ради выгоды это или просто поддержания своего мастерства в форме?.. Но вот разговаривать же она умеет. Да еще как! Может, поэтому мое сознание решило сделать ее немой, чтобы я хоть где-то смогла отдохнула от ее недовольных оглушающих криков? Хотя, скорее всего, это просто совпадение. Или же нет?»
— О чем-то задумались? — отвлек ее Кевин.
— А вы встречаетесь? — прямо озвучила она вопрос, крутившийся в это время голове, дабы найти хоть какую-то зацепку, позволившую двинуться дальше.
— Нет, а что? — спокойно ответил он, ничуть не смущенный подобным личным вопросом.
— Оу, тогда будьте осторожны: есть предположение, что она активно ищет папочку для своего ребенка.
— У нее нет детей.
— А подождите пару месяцев, пока живот начнет выпирать. — Алекс пошла ва-банк.
Бросив колкий взгляд в ее сторону, Сарга вдруг лениво откинулся на спинку кресла, запрокинул назад голову и, закрыв глаза, сделал несколько громких вздохов.
— Так поэтому Винс сбежал… — сам себе сказал он, гипнотизируя настенные шумные часы. И через несколько минут размышлений, не глядя на пациентку, отрешенно спросил: — Как вы это делаете?
— Без понятия, — пожала она плечами. Алекс действительно не знала, что ответить. Вернее, как правильно ответить, чтобы не усугубить свое и без того шаткое положение в этом мире, лишенном сверхъестественного. — Какие ж страсти у вас здесь творятся, — беззлобно проговорила она, пытаясь уйти от нависшей пугающей тишины.
— И не говорите. — Кевин снял очки и начал массировать уставшие от бумажной работы глаза. — Сначала от посетителей отгонять приходилось, а потом она и на работников переключилась. Вот, наверное, и доразвлекалась с моим помощником.
— Ну, вы же хороший доктор, возьмите да помогите девушке, — не без иронии проговорила она, испытующе посмотрев на мужчину.
— Не настолько. — В уголках его губ закралась улыбка. Но он быстро ее спугнул. — Сейчас не об этом. Я позвал вас для того, чтобы поговорить о Нинель Колем. Хоть это и не входит в мои обязанности, но вчера я настоял, чтобы ее направили к гинекологу. — Кевин сделал паузу, за время которой на его лице отразилось отвращение, плавно перешедшее в беспокойство. — Похоже, что вы, возможно, правы.
— Слава богу. — Алекс испытала облегчение. И тут же опешила: — Ну, в смысле, что вы обратили на это внимание, а не то, что я рада случившемуся с ней.
— То, что установлен факт вмешательства, еще не доказывает вину отца. Но я отправил Нинель на освидетельствование. Хоть она до сих пор еще на обследовании, но моя коллега уже сообщила, что обнаружила экстрагенитальные повреждения на ее теле. Да и эмоциональное состояние девушки после поездок к отцу в последнее время изменилось. Не в лучшую сторону… И как мы раньше ничего не замечали? — Взгляд его блуждал из стороны в сторону, и в нем боролись между собой гнев и тревога.
— Папаша извращенец, а не идиот, конечно, вы ничего не замечали. Да и с ее болезнью мелкие ссадины и синяки — привычное дело, — уверенно заявила Алекс. — Но теперь она повзрослела и сама поняла, что это ненормально, поэтому и эти эмоциональные вспышки появились. Она все понимает, просто сказать не может. Вы ведь правда ей поможете? — вопрошающе посмотрела она на него.
— Сделаю, что смогу. — Кевин утвердительно кивнул. Кажется, он был настроен серьезно и это успокоило Алекс. Она верила его словам. Как и всегда.
Вновь застоявшуюся тишину нарушил уверенный стук в дверь.
— Можно? — попросила зайти полненькая женщина, отдававшая указания во время первого пробуждения Алекс.
— Конечно, Марта. Она как раз здесь.
— Вот и отлично. — Главная медсестра поставила перед девушкой небольшую картонную коробку. — Здесь ваши вещи. Что-нибудь еще нужно? — обратилась она к заведующему.
— Нет, можете идти, спасибо.
«Мда, не густо, — Алекс уже бесцеремонно копошилась в коробке. — Ах, вот и моя прелесть, — достала она свою цепочку, которая почему-то была только с одним кулоном. Сердце болезненно защемило. — А где мое перышко? — продолжила она рыться, пробираясь к самому дну.
— Ищете что-нибудь конкретное? — с неким недоумением поинтересовался Сарга.
— Да, тут еще один кулончик должен быть, — с обидой в голосе ответила Алекс, показывая цепочку.
— Если он, отломившись, оказался на месте преступления, то, скорее всего, находится в хранилище полиции. А здесь то, что было на вас. Хотя некоторые вещи уже вряд ли пригодны к носке.
— Да, вижу, что одеждой тут не блещет, — усмехнулась она, вспоминая свое разодранное нижнее белье и свитер. — Ну, хоть штаны есть… — Алекс вынула помятые изношенные джинсы.
— Не волнуйтесь, нагой вы не покинете больницу.
— А что, хотите мне свою одежду предложить?
— Всем персоналом вас оденем. Ох, уже скоро обед, — посмотрел он на часы. — Нужно отвезти вас обратно в палату. — Кевин встал с кресла и направился к пациентке. Подав коробку с вещами, идеально уместившуюся у нее на коленях, он вывез ее в коридор.
«Ненавижу больничную еду. Как же хочется слопать картошечки, курочки, гамбургеров», — Алекс недовольно нахмурила брови.
— Ну, ничего, потерпите Люка еще немного, скоро вас переведут в другую палату, — попытался приободрить ее Кевин, решив, что она расстроена из-за возвращения к шумному соседу.
— А? — не поняла Алекс. — Так нашли бы ему слуховой аппарат. Проблемы бы мигом решились.
— Думаете, мы не спрашивали? Постоянно отказывался, а насильно ему в уши никто ничего совать не будет.
— Да из-за гордости своей он ничего принимать не хочет, а вот если бы принесли, поставили перед фактом, побухтел бы немного и надел, типа ничего не поделаешь. И да, переводить меня не нужно. Я, конечно, понимаю, что с не самым простым пациентом сожительствую, но пока что мне интересно его слушать. Его истории почему-то успокаивают. Только он говорит как-то вразнобой, поэтому не всегда понятно. Он же бывший офицер, так?
— Все верно. Наш Люк почти всю жизнь пробыл на войне, побывал во многих горячих точках, часто менял отряды, в одних был просто рядовым, в других — командиром. Названия их я уже не помню, да и Люк, похоже, сам начал в них путаться, смешивая их с любимцами покойных родителей: кобр, варанов и других пресмыкающихся. А он еще не хвастался вам боевым шрамом через всю грудную клетку?
— Не-а, —
