Мой азиатский принц 3 - Ива Лебедева
Но тогда почему в моей голове Кристи помнила прошлую жизнь где-то в другой стране, а совсем не жизнь Сюэ Кирэн? Говорила, что русская. И что там она тоже умерла. Или нет? Своей смерти она вроде не помнила.
Будда! Я снова ощутил, как возвращается ненавистная мигрень. Хорошо, что из поместья Сюэ мы поехали в поместье родителей, а не ко мне. Я вдруг понял, что не могу там оставаться в одиночестве. Не могу, и все. Мне нужна Кирэн, чтобы войти в свою квартиру и чувствовать, что это именно дом, а не склеп.
Увы, Кирэн мне забрать не дали. Особенно отличилась Мейрен. Мои аргументы были очень убедительны, настолько, что даже старая бабушка Сюэ почти сдалась. А уж как ее впечатлил вид внуков, которые уминали на кухне котлеты, сидя на одном стуле. Точнее, я на стуле, Кирэн снова у меня на коленях.
Но эта мелкая скандалистка разоралась, как натуральная гарпия. Ее Кирэн так и обозвала, смешно прикрывая моими ладонями собственные уши.
Увы, ее сестре на наше негодование было наплевать с Токийской башни.
Потому что «после всех этих покушений, стримов и прочего безобразия нормальному человеку, недавно из комы вышедшему, вообще-то, надо спать в кровати, а не обниматься тут со всякими». Пусть даже женихами. Женихи от синяков под глазами не помогают. Будь они хоть золотые, хоть бриллиантовые в крапинку.
Я устало прислонился лбом к тонированному и бронированному стеклу машины. Настоящий танк в виде крупного внедорожника, заказанный отцом еще после первого покушения. И пристегиваться заставляют… даже на заднем сиденье. Это еще сильнее нагоняет тоску.
По правде говоря, Мейрен была права. Если меня оставить наедине с Кирэн и кроватью, спать-то, может, мы и будем. Но не сразу. И недолго. Хм… Чувствую себя кроликом, у которого весеннее обострение. Впрочем, Кристи, видимо, от меня недалеко ушла. То есть Кирэн. Или все же Кристи?
Рехнуться можно, к шаману не ходи. Хм? А что, хуже уже не будет. Мать вон как раз собирается. Надо взять у нее контакты. Но уже завтра. Как раз пока Кирэн будет занята в котокафе, я и к шаману успею, и в офис. Будем разбираться с акциями компании.
Что значит рост на десять процентов за календарные сутки? Большие возможности? Именно. Но еще и большую опасность. Если этот процесс вовремя не направить в нужное русло. А кто его сейчас направляет, если отец и Линьяо водят вокруг меня хороводы, потакая гиперопеке и паранойе матери? То-то и оно.
Поэтому пусть мама остается в поместье под присмотром Юлань, а мы с главой семьи У и первым наследником отправимся в офис. Контролировать и направлять.
Слава Будде, когда я уже дома изложил этот план, никто даже не стал спорить. Но больше всего меня удивило, что ни отец, ни Линьяо даже не поменялись в лице, когда я упомянул визит к шаману. А мать и вовсе обрадовалась, сообщая о том, что ее знакомая мудан давно ждет меня к себе в гости. И точно примет завтра, хотя обычно к ней нужно минимум за месяц записываться.
Уже тогда меня это должно было насторожить, да?
* * *
* «Надеть зеленую шляпу» — это как наше «обзавестись рогами». А «пить уксус» — значит ревновать.
Глава 11
Жилище старой шаманки было очень колоритным. Не храм, конечно, но добротный двухэтажный деревянный коттедж, который буквально кричал о том, что тут происходят необычные таинства. Ну или торгуют барахлом для любителей эзотерики.
Задрапированные яркой алой тканью стены, деревянные флейты и барабаны, огромное количество каких-то кукол, амулетов, золотых и нефритовых статуэток. Целых три стенда для благовоний, причем во всех трех сейчас тлели ароматические палочки. Естественно, амбре на входе стояло такое, что будет неудивительно, если у кого-то из посетителей начнутся галлюцинации.
А еще около небольшой статуи Будды стояло огромное количество подношений. Настолько много, что все эти фрукты, бутылки саке, пачки сигарет и прочие вещи занимали практически половину комнаты.
— Это та самая мудан, что предсказала тебе Льва и Дракона? — Пока мы сюда ехали, я сто раз пожалел о своем порыве. Но отступать было уже поздно. — А я посмел родиться Девой, недостойной покорить небеса, и разочаровал всех вокруг?
— Глупости не говори. — Мама шлепнула меня по плечу и сердито поджала губы. — Конечно, это другая мудан. Настоящая. С той шарлатанкой я сразу перестала советоваться!
— Понятно, — хмыкнул я. — Она тебя тоже разочаровала.
— Уши надеру, — неожиданно и совершенно без шуток пообещала мать. — Мой ребенок для меня лучше всех. И никакая мудан не убедит меня в обратном. Не смей даже думать о том, что я в тебе разочарована!
Я только вздохнул. Да… так странно. Все изменилось после того, как ко мне пришла Кристи. И мама — больше всех. Причем без всякой магии, шаманства и прочих глупостей. Просто я сам вдруг повзрослел и увидел в ней не… не разочарованную женщину, капризную и вечно недовольную, а мать, которая боится, волнуется и защищает. Не только себя, но и меня тоже. В меру своих мыслей и суждений.
Я изменился. И сразу за этим поменялось все вокруг, включая родителей.
— Можно не помнить прошлое, но помнить позапрошлое, — с порога огорошила меня странная дама, одетая, накрашенная и причесанная так, чтобы сразу было понятно: она не обычный человек. Яркие красно-сине-розовые традиционные одежды. Настолько яркие, что глаза режет. И высокая шляпа, украшенная цветами.
В другое время я бы мысленно фыркнул: дешевая клоунада. Причем в прямом смысле дешевая — женщина будто вывалила на себя комод ярких тряпок, толком не сочетающихся. Понятно, что шаман должен выглядеть как шаман, чтобы легковерные богатенькие клиенты не сомневались и платили.
Но после ее первой фразы я напрягся. Скепсиса меньше не стало, просто… слишком много совпадений. Шизофрения, Кристи, покушение, Кирэн, снова покушение, Кристи…
Если бы мудан назвала хоть что-то из этого списка прямо своим именем, весь мой скепсис тут же улетучился бы. Но пока… непонятная фраза неизвестно о чем. Как всегда у шаманов и прочих аферистов, чьи предсказания можно вывернуть и так, и эдак, и тридцать третьим образом. И постфактум подогнать под любое событие.
— А ты хочешь, чтобы помнила все, верно?
— Что помнила? Кто помнил? — Играть в шарады мне не нравилось никогда. А с этой теткой тем более, особенно когда она мягко выдворила мать куда-то
