Враг мой – муж мой - Анастасия Разумовская
Карета не остановилась у парадного входа. Обогнув королевский замок, она проехала в небольшие служебные ворота во внутренний двор. Капитан вышел из кареты, помог выбраться Леолии и отдал ее с рук на руке носатому слуге.
«Камердинер короля», – вдруг вспомнила девушка. Странно… Ещё недавно ей казалось, что она забыла всё это, всех, кого знала в детстве.
Камердинер изумлённо взглянул на её одежду, но тотчас надел маску учтивости. Леолия смутилась, понимая, как убого она выглядит среди столичного великолепия. И, чувствуя, как краснеют щёки, вновь разозлилась. Почему она должна стыдиться? Разве ссылка в обитель была её решением?
Гордо вскинув подбородок, девушка прошла за камердинером по Розовой лестнице. Было странно, что её ведут так таинственно. За всё время ей не попался навстречу ни один слуга, ни одна служанка.
«Батюшка умер, – вдруг догадалась девушка. – Да, точно… Поэтому про меня и вспомнили. Но зачем я принцу Амерису?». Брат никогда не питал каких-то нежных чувств к сестре. Разве стал бы он освобождать её из заточения, избавлять от пострига?
Камердинер раскрыл тяжёлые красные двери, разукрашенные золотыми завитушками. Просунулся за них, склоняясь почтительно:
– Ваше Величество, вы велели доставить её, как только она прибудет. В том виде-с, в каком будет.
А затем посторонился, пропуская Леолию вперёд.
«Значит, батюшка жив, – сообразила опальная принцесса, – Америс не успел бы стать королём так быстро, чтобы я не успела узнать о смерти короля».
Она прошла в раскрытые двери, стараясь смотреть царственно и гордо, не показывая своего волнения.
В растерянном богато одетом старике, сидящем за столом, Леолия с трудом узнала отца. Как он постарел за десять лет!
Вдруг взгляд её столкнулся с самим Царём Ночи, находящемся в комнате, и краска прилила к щекам. Это был – он! Тот самый чёрный человек, унизивший её у дорожного трактира. Леолия замерла.
– Приветствуем вас, Ваше высочество!
Девушка с трудом оторвала взгляд от чёрной фигуры, от которой в раззолоченном кабинете, казалось, потускнел свет, и увидела какого-то мужчину, приветливо улыбающегося ей. Его густые, волнистые волосы были удивительного цвета. Он назвал её высочеством?
– Рад видеть тебя в добром здравии, дочь моя, – слабо проговорил отец, улыбнувшись ей.
Леолия почувствовала, как камень упал с её души. Так любезно не ведут себя с теми, кого хотят обезглавить или заключить в темницу, не так ли?
– Так вот значит как, – процедил чёрный враг. На этот раз он её явно заметил и теперь не сводил с неё пылающего тьмой взгляда. – То есть, Ваше величество, когда вы десять лет назад объявили о том, что ваша дочь умерла, вы совершенно случайно ошиблись?
Король замялся. Побледнел, покраснел, улыбнулся. Почему он не выставит наглеца вон? У Леолии сжалось сердце. Это был её отец. И если кому-то и предъявлять ему претензии, то явно не чужому человеку, не умеющему себя вести в обществе.
– Я была в обители, – холодно произнесла она, сама удивляясь своей смелости, – а это то же самое, что умерла. Отец, вы желали меня видеть? Возможно, наедине? – намекнула прозрачно.
Чёрный нахал чуть повернул голову к королю, но взгляд не перевёл.
– Вы желаете разговаривать со своей вновь обретённой дочерью наедине, Ваше величество? – насмешливо уточнил он. – Если так, то мы с принцем Калфусом немедленно выйдем.
Как можно умудряться разговаривать настолько почтительно-дерзким тоном?! Но почему отец никак не реагирует на наглость выскочки?
– Нет-нет, – вновь улыбнулся король, – я рад, Эйдэрд, что вы волею богини присоединились к нам именно в этот радостных для нас день. Леолия, дочь моя, как же вы похорошели!
Девушка с трудом удержалась от того, чтобы не скривить губы. Она знала, что безобразна. Собственно, именно из-за её уродливости десять лет назад маленькую принцессу и отдали милосердным сестрам.
– Ваше высочество удивительно хороши даже в такой скромной одежде, – любезно отозвался красноволосый.
И Леолия вновь обратила на него внимание.
Это был стройный и высокий красавец с волнистыми волосами цвета спелой вишни. Такими красивыми, что захотелось их потрогать. Зелёные глаза искренне улыбались ей. Незнакомец был одет в тёмно-зелёный камзол, расшитый мелким жемчугом. Небольшой стоячий воротник и белые обшлага рукавов очень красиво подчёркивали насыщенность зелёного цвета. На груди – рубиновое ожерелье. Рубинового цвета бархатный плащ. Лицо мужчины поразило Леолию сочетанием красоты и мужественности. Ни усов, ни бороды он не носил.
Девушка невольно улыбнулась восхищению в тёплых мужских глазах.
– Не могу с вами согласиться, – наклонила она голову, – но благодарю вас за комплимент.
– Дочь моя, познакомься: это принц Калфус, второй сын короля Кровавых всадников.
Леолия замерла, улыбка умерла на её губах. Кровавые всадники? Те самые, которые отрезают пленникам головы? Кто угоняет жителей захваченных селений в рабство? Да это же ещё хуже, чем медведцы!
Видимо, прекрасный принц заметил впечатление, произведённое его именем. Зелёные глаза оделись грустью.
– Прошу вас, – умоляюще шепнул он, – не судите нас за прошлое. Всё то, что вы слышали о всадниках – верно. Мой народ, увы, невежественен и дик. Но не все всадники таковы.
– Принц прибыл в Шуг, дабы заключить мир с Элэйсдэйром, – подтвердил король.
Леолии стало стыдно. Действительно, разве можно осуждать, не разобравшись? Виноват ли Калфус, что родился в стране диких всадников?
– Я надеюсь, – тихо вымолвил принц, – что это будет первый шаг к переменам.
– Вздумал волк подружиться с овцами, – проворчал тихо Эйдэрд.
И Леолия решилась.
– Простите меня, Ваше высочество, – она любезно и тепло улыбнулась, – мы действительно привыкли враждебно относиться к вашему народу. Но, думаю, жизнь меняется, и мы тоже меняемся.
Его глаза радостно вспыхнули, а чёрный нахал лишь хмыкнул. Король побарабанил пальцами по столу.
– Я рад, дочь моя, что добрые чувства в тебе преодолели предрассудки. В любом случае, принц – наш гость. Позволь тебе так же представить опору и защиту нашего королевства: перед тобой благородный Эйдэрд, герцог Медвежьего щита.
Леолия неприязненно глянула на герцога. Тот слегка поклонился. Так вот кто он… Девушка почувствовала, как её охватывает дрожь. Герцог Медвежьего щита! Потомок того самого проклятого Юдарда! Ну, теперь действительно многое стало понятно. Только гнилой плод от гнилого корня и может себя так вести. Но почему отец… Впрочем, стоп. С этим она разберётся потом. А в том, что «потом» у неё будет, Леолия уже
