Мерзавец высшей академии - Виктория Миллс
Соседа у меня не было. Семья распорядилась, чтобы я жил один, и мне никто не мешал. Но они не учли существование одной рыжей мерзавки, которая стала моей основной проблемой…
Лана Фрэйз!
Она бесила меня одним своим видом, присутствием, взглядом. Она единственная, кто смотрел на меня с пренебрежением и укором, отчего мне хотелось ее сначала подчинить, а потом сломать.
Ну, уж нет…
Чтобы там ни задумал Мейз, эта игрушка только моя, и только я могу ломать ее и использовать так, как мне заблагорассудиться.
К тому же она первая начала эту игру, и мы продолжим в нее играть, но уже по моим правилам.
Плевать на запреты и здравый смысл.
Эта стерва ответит за всё!
Я не понял, как оказался у ее двери. Не помню, как втолкнул ее внутрь комнаты, а после затащил в душ и взял то, чего так хотел весь остаток дня. Адреналин лишь усугублял ситуацию, делая наш секс, от которого темнело в глазах, еще более безумным.
Я помнил, как целовал ее губы, пробуя их на вкус. Понимал, что это губы ведьмы, но хотел целовать их еще и еще, а вид крови на них лишь усиливал желание.
Ее соблазнительное тело подстраивалось под мои ритмичные толчки, безоговорочно отдаваясь и позволяя выплескивать эмоции, словно из кувшина с водой, пока она принимала их все до последней капли.
Я не мог наглядеться в ее зеленые глаза, что так сильно меня бесили, не мог насмотреться на ее аккуратную соблазнительную грудь с набухшими розовыми сосками, на ее алые губы и красные волосы, разметавшиеся по узкой спине и плечам.
Эта дрянь была хороша.
Я, словно околдованный, смотрел на нее, желая лишь наказать, заставить ее стелиться передо мной, подобно большинству девушек академии…
Ведь я, черт возьми, Лоренс Блэквуд!
Наваждение прошло, когда я кончил в эту девчонку второй раз за день, почувствовав боль от ее острых ногтей на своей спине.
Бесстыжая лиса!
Я помню, как отстранился и увидел потемневший взгляд ее изумрудных глаз, что смотрели на меня с неким сожалением и испугом.
От одного лишь воспоминания в штанах снова стало тесно, и я оперся о подоконник в своей спальне, уткнувшись лбом в холодное стекло.
Я вспоминал, как мыл ее соблазнительное тело, как блуждал мочалкой по белой бархатной коже, растирая мыльную пену, и от этого становилось только хуже.
Я не мог оставаться с ней наедине…
Это словно выбивало меня из равновесия.
И вот, наконец, я вырвался из ее злополучной ванны, вернулся к себе в комнату и застыл у окна.
Нежность ее гладкой кожи, аромат волос, сладострастные стоны…
Я ударил кулаком о подоконник, ругая себя за эти воспоминания.
Она всего лишь очередная подстилка, которая исчезнет из моей жизни после того, как я окончу академию и займу свое место в компании.
А пока…
Она будет развлекать меня всё оставшееся время учебы, позволяя мне все, чего я пожелаю.
К тому же, ей это тоже нравится.
Я ощущал ее желание, знал, как она хочет и как себя чувствует в этот момент.
Это было странно, но думать об этом я не хотел. Слишком опасные мысли. Я хотел всего лишь наказать эту стерву за ее поведение и не мог позволить себе влюбиться.
Только не в нее.
Но это не единственное, что волновало меня сейчас больше всего.
Габриэль Мейз…
Неспроста он проявлял к ней интерес, и неспроста она сидела под лестницей, о чем-то размышляя.
Между ними что-то произошло.
Придется последить за ней какое-то время, и это будет весьма увлекательно.
Я усмехнулся собственным мыслям, а после снял с себя рубашку, пропитанную ароматами Ланы Фрэйз и, швырнув ее на пол, упал на прохладные шелковые простыни.
Вот только перед глазами по-прежнему стоял образ этой рыжей мерзавки и ее искаженного страстью лица, в обрамлении длинных красных волос.
— Ненавижу… — прошептал в темноту, закрывая глаза, и рука сама потянулась к твердому члену в штанах.
Нет, не так…
Я резко поднялся с кровати и вышел из комнаты, вновь направляясь в женское общежитие, в котором две сестрички со второго курса всегда знали, как ублажить меня языками.
Это должно было помочь снять напряжение, хотя бы на время.
10.
Всю ночь я не могла уснуть.
Настой, принесенный Дэброй, должен был не только снять вымышленную боль, но и успокоить нервы, поэтому я выпила его залпом, желая забыться крепким сном, но так и не смогла уснуть.
Слова Блэквуда не выходили у меня из головы.
Он считал меня вещью, игрушкой, собственностью, которую мог унижать и использовать, периодически трахая на каждом углу академии.
Я устало закрыла глаза, слушая звуки раннего утра, что доносились пением птиц из приоткрытого окна.
Сегодняшний день также не предвещал ничего хорошего.
Меня ожидали лживые сплетни за спиной, надменный взгляд Лоренса Блэквуда и, самое волнительное, встреча с Габриэлем Мейзом.
Я не могла отказаться от его великодушного предложения и должна была явиться в кабинет ректора после лекций.
— Уже проснулась? — сонно произнесла Дэб, сладко потянувшись на подушке, отчего бретелька ее шелковой сорочки спала с хрупкого плеча, обнажая изящную грудь.
Представляю, сколько парней мечтает увидеть эту картину утром в своей постели…
Неудачники…
Я усмехнулась, откинув в сторону одеяло.
— Хочу пораньше выйти, чтобы успеть зайти к профессору Карлайлу, — ответила, бодро поднимаясь с кровати и направляясь в душ.
— Ты же понимаешь, что тебе не за что извиняться? — я промолчала в ответ.
Это было не так.
Воспоминания о вчерашней ночи нахлынули, стоило открыть дверь в ванную комнату и переступить порог.
Лоренс Блэквуд был здесь, и мы занимались тем, чем не должны были заниматься, явно не понимая, что между нами происходит, поскольку помимо ненависти и страсти явно есть что-то еще…
Что-то пугающее, трепетное, неправильное, о чем я боялась даже думать.
Я отчаянно пыталась выкинуть из головы этого голубоглазого мерзавца, и поэтому торопливо умылась, переключив свои мысли на кареглазого ректора.
Габриэль Мейз пугал своим суровым видом и скрытыми намерениями, однако, он мог научить меня мощным заклинаниям, которые дадут мне явное преимущество во время итогового экзамена на маг-арене.
Я не могла упустить такой шанс.
В нашем мире не все обладали магией. Были и такие, кто не владел маной, но благодаря своему недюжинному уму и потенциалу, сооружали удивительные машины с помощью науки и металла.
В прошлом технологический прогресс уже сталкивался с сокрушительными
