Перепиши судьбу, или Второй шанс для герцогини - Наталья Белецкая
Вот, похоже, и он. Артефакт показывал две ауры, которые двигались ко входу в оранжерею. Неужели пришел не один? Люди остановились, кажется, поговорили, а потом одна аура стала удаляться. Значит, это просто сопровождающий.
Аламир – теперь я понимала, что это он – ненадолго застыл у входа в оранжерею, а потом медленно пошел к беседке. Огонек, вспыхнувший в его руке, на мгновение меня ослепил, потому что очки я так и не сняла.
– Это все же вы! – вместо приветствия сказал Аламир.
– Как видите, – недовольно пробурчала я, снимая очки. – Будьте добры, притушите световой шар, чтобы никто случайно не увидел.
– Хорошо...
Судя по тону голоса, правитель Аара опешил.
– Замечательно. И если вам не сложно, окажите еще одну услугу, сходите и закройте дверь, – я протянула ему обычный металлический ключ. – Не хочется, чтобы нас побеспокоили.
– Вы настолько мне доверяете? Вдруг я вас тут запру?
– Беременную женщину, королеву? Запрете на ночь в оранжерее? Не верю. Вы слишком благородны для этого. И любопытны.
– У меня создается впечатление, что вы знаете меня лучше, чем я сам, – хмыкнул Аламир и пошел к двери.
Он вернулся быстро, сел в свободное кресло и одновременно зажег несколько тусклых огоньков. Снаружи их не заметят, а общаться удобней, видя друг друга.
– Вы сообщили, что вам угрожает опасность, – заговорил Аламир. – Я выслушаю вас и, возможно, смогу помочь, но при условии честного рассказа о том, откуда вам известны тайные знаки разведчиков.
Он достал из кармана и положил на стол камень истины. Если взять его в руки и солгать, то он поменяет цвет на красный.
Что ж. Я все равно не собиралась врать Аламиру. Обхватив ладонью камень и развернув так, чтобы король видел, я поведала о мастере Рапьере. Камень ни разу за время моего рассказа не окрасился в красный.
– Невозможно! – воскликнул Аламир, выслушав мою историю. – Всем ветеранам этой роты, особенно тем, кто ушел по ранению, предлагают работу, если они в состоянии ее делать. Выплачивается пенсия, обеспечивается уход, если это надо, поэтому почти никто из них не уезжает из страны. И, главное, все бойцы этой роты приносят клятву. Он просто не мог вас научить!
– Но это правда.
– Я вижу. Вы позволите моим людям приехать в Бринлек и поговорить с этим мастером Рапьером?
– Конечно!
Я даже растерялась. Неужели мой учитель дезертир и предатель? И как он смог обойти клятву?
– Но только поговорить, судить его вы не сможете. Рапьер не ваш подданный, он мой человек, – добавила я жестко.
– Хорошо. Вы выполнили мое условие, поэтому я постараюсь помочь. – Аламир вернул меня к насущным проблемам. – Зачем вы устроили эту встречу?
– Есть серьезные основания полагать, что мне и моему сыну здесь угрожает опасность.
Камень истины из рук я так и не выпустила. Он предавал значимости моим словам.
– И муж не может вас защитить?
– Нет. Он сам некоторым образом является причиной этой опасности.
– Даже так? И вы хотите от него избавиться самым радикальным образом?
– Что?
Он решил, что я обращаюсь к нему, чтобы убить Хранвона?
– Нет! Я не настолько кровожадна. Мне нужно, чтобы вы помогли мне бежать и предоставили убежище в своей стране. Чем раньше это произойдет, тем лучше. Я не хочу, чтобы мой сын появился на свет здесь.
– Почему?
– Хран будет настаивать на том, чтобы я, подписав бумаги, объявила ребенка наследником Кральна. В том случае, если наш сын умрет, все мое имущество отойдет Хранвону, как ближайшему родственнику мужского пола. Я останусь без медяшки в кармане, и буду не нужна супругу. В дальнейшем он планирует жениться на дочери эмира и получить выгоду еще и от этого брака.
– Вижу, вы уверены в том, что говорите, но...
– О том, что он хочет жениться на дочери эмира, супруг говорил мне лично, – перебила я.
Пусть Хран сказал это в первом варианте моего будущего, камень истины не покраснел.
– На какой? – удивился Аламир. – Лилит обещана одному из наместников, а Гшилада пока еще мала.
– Так и я пока еще не родила. К тому же, приношу пользу: курирую торговые договора, – горько произнесла я. Вспомнилось, как Хран говорил о моем будущем. – Муж сказал, что планирует развестись и отправить меня в дом благородных вдов, который существует на пожертвования. Раньше, когда в Кральне практиковалось многоженство, туда ссылали неугодных жен. Видимо, по его плану, там я должна буду жить, пока он не найдет тех, кто будет курировать торговые соглашения вместо меня. Как только это случится, я буду не нужна. А новой жене не будет нужен наследник от другой женщины.
– Как-то это слишком даже для Хранвона.
Камень истины все еще находился в моих руках, поэтому Аламир не сомневался в том, что я сказала. Ненадолго установилась тишина, пахло цветущими лилиями, мужчина хмурился, обдумывая мои слова. Я положила камень истины на стол и поплотнее закуталась в плед.
– Давно знаю Хранвона, и могу сказать одно: он точно неравнодушен к вам, – начал Аламир.
– Если вы про показательные ухаживания за ужином, – невежливо перебила я, – то это нехарактерное для него поведение. Уж не знаю, что нашло на моего мужа.
– Зато я, кажется, догадываюсь. После того, как вы показали знание секретного языка, я слишком часто посматривал на вас. Вот Хранвон и приревновал. Если бы он ничего не чувствовал, ему было бы все равно.
– Ревность не показатель любви. Мой муж просто собственник.
– Возможно, но это лишь доказывает его неравнодушие. Вы не думали, что он мог сорваться и наговорить вам все это сгоряча? О том, что он хочет жениться на дочери эмира и все остальное. Хранвон, конечно, не слишком приятный человек, но не такой мерзавец, чтобы...
– Я знаю, что вы хотите сказать, – остановила я Аламира. – Давайте не будем тратить время зря, у меня его и так немного. Я понимаю, что прошу у вас слишком многого. Мой побег в Аар разорвет все торговые и дипломатические связи между странами. Вас ждут убытки. Не думаю, что Хранвон решится на
