Наваждение генерала драконов - Мария Павловна Лунёва
– Я понял, орин.
– Так-то лучше. К реке быстро.
Бросив меня, они спешно удалились. Заржали лошади. Топот – и все стихло.
Давясь слезами, я пыталась хоть немного проползти вперед. От дыма и жара становилось трудно дышать.
Лай. Подбежав ко мне, Токи уцепился зубами за ворот платья и потащил по ступеням. Медленно, но верно. Я помогала ему и руками, и ногами.
Подтащив меня по тропинке к сараю, пес подполз ближе и принялся лизать лицо.
Тихо плача, я теряла силы и способность думать…
…Я словно спала. Через сомкнутые веки пробивалось яркое зарево огня. Он ревел, въедался в толстые бревна дома, обращая их в пепел. Едкий дым не давал дышать. Казалось, им пропитано все пространство.
Голова гудела. Перед глазами расплывались красные круги, и… тошнило… Как же сильно меня тошнило.
Закашлявшись, застонала. Каждое движение причиняло боль во всем теле.
От слез щипало глаза.
Мне было страшно… Безумно жутко осознавать, что помощь так и не придет.
Никому я не нужна. Никто не поспешит мне на выручку.
Громкий лай ворвался в воспаленное сознание. Мне стало немного стыдно. Токи! Со мною бок о бок все еще был верный и любимый пес. Он лежал рядом и постоянно лизал мне щеки, словно призывая держаться. Не сдаваться.
Я попыталась приоткрыть глаза, но все тщетно. От дыма они слезились еще больше.
Что-то рядом громко хрустнуло и с грохотом обвалилось.
«Крыша дома, – почему-то подумалось мне. – Мама, отец и братья навсегда останутся там. Вместе».
От боли заныло сердце.
Токи снова залаял и ткнулся носом в мой висок.
Так мы и лежали. Я больше не пыталась двигаться. Сил не осталось. Впадая в беспамятство, видела перед собой лицо Оуэна.
Жив ли он?! Мне никогда этого не узнать. Я так виновата перед ним.
Такая девочка не пара дракону. Я ведь прекрасно понимала это.
Всегда чувствовала – не ровня.
Вина перед другом душила. Нельзя было бежать из дому. Нельзя было дружить с ним.
Такая, как я, не пара дракону!
Шум.
Мой слух уловил скрип колес. Душа ушла в пятки от ужаса.
«Спасения не будет!» – Почему-то я была уверена в этом.
Кто бы ни приехал, они добьют. Токи тихо зарычал и поднялся на ноги, неуклюже наступив лапой на мою руку.
– Захария! – в нескончаемый поток пугающих мыслей вихрем ворвался тревожный женский голос, так непохожий на мамин. – Зачем мы свернули сюда? Ночь! Дорога опасная! Что тебе неймется? Ну, горит дом. Какое нам до этого дело?
В предрассветной тишине слова эхом разносились по округе.
И я была с ней согласна. Никому нет дела. И, наверное, так и должно быть.
– Халима! Я уже сказал, мы просто проверим. Может, кому помощь наша нужна? – Голос мужчины казался густым и тяжелым.
Я тут же представила грузного торговца, с большим животом и длинной бородой.
Повозка приближалась. Колесо скрипело все громче.
Токи залаял, подвывая. Он переступал с лапы на лапу, задевая тупыми коготками мое запястье. Не больно, но очень неприятно.
– Папа! – Этот крик был настолько звонким, что я поморщилась. – Смотри! Девочка. Возле собаки лежит. Она не двигается!
– О боги, милый, – всполошилась женщина, – ребенок. Крошечка моя, да кто же тебя так?!
Я внутренне смутилась. Никто никогда не обращался так ко мне. Стало почему-то стыдно. Казалось, они сейчас подойдут, рассмотрят меня как следует и процедят брезгливо: «Всего лишь магичка. Дочь лентяя арендатора, любителя вишневой бражки. Сестра тех, кто в свой дом разбойников привел. Разочарование матери…»
Моя душа сжалась в комочек, предчувствуя новую порцию унижений.
Они увидят, кто я есть, и уедут.
– Ну-ка, проверь ее, сынок, а я пока осмотрюсь. Может, еще кто есть.
Шорох речной гальки, мужчина спрыгнул с телеги.
Еще шаги, только тише.
– Да ты что, Захария? А вдруг она мертва, – затараторила женщина, ее голос стал звонче. – Не ходи, сынок, я сама.
– Нет! Он мужчина и не должен бояться.
– Я ничего и никого не боюсь, – заявил мальчишка.
Быстрые шаги. Кто-то бежал ко мне.
Тень. Легкое прикосновение. Мокрая ладонь прижалась к моему носу.
– Папа, она дышит. Но у нее все волосы в крови! – Он закричал так громко, что у меня в голове зазвенело.
– Замечательно! – Мужчина поспешил к нам.
Приоткрыв глаза, я попыталась хоть что-то рассмотреть.
Рядом залаял Токи.
– Собаку бери, сынок. Видимо, ее любимец.
– Боги всемогущие, но пес нам зачем? – возмутилась женщина. – Это же сплошной комок шерсти и грязи.
– Отмоем, где-то там под этими колтунами скрывается верный друг.
– Но, Захария, ты не понимаешь… Он же не домашний…
– Нет, родная, это ты не понимаешь. Дом выгорел дотла. Там в стороне еще одна лужа крови и глубокие следы волочения. Как думаешь, где вся семья этой малышки? Когда она придет в себя, то ей будет проще, если рядом обнаружится хоть кто-то родной. Даже если это будет простой дворовый пес.
Повисло молчание. Мне стало вдруг так страшно потерять еще и Токи. Кто будет о нем заботиться? Кто накормит? Он же пропадет один. Я всхлипнула и потянулась рукой к своему четвероногому спасителю.
– Ты прав, милый, – мгновенно сдалась женщина. – Сынок, бери эту зверюгу за ошейник – и в телегу. Там привяжи крепко, чтобы не сбежал. Захария, что ты медлишь? Тут же явно разбойники орудовали. Уезжать нужно, и быстрее.
– Погоди. – Чужие пальцы легонько коснулись волос, и я зашипела, чувствуя, как снова подкатывает тошнота. – Тряпки приготовь, сотрясение сильное. Рвать ее будет. И тень сделать нужно, чтобы глаза не болели.
– Бедная ты моя девочка… – Женщина погладила меня по щеке. – В телегу, милый.
Меня осторожно подняли на руки.
– Ничего. Вылечим, – тихо пробормотал мужчина, – окружим заботой, и будет она у нас улыбаться.
– Интересно, как ее зовут? – рядом вновь возник мальчик.
– Узнаем, сынок, все узнаем, – успокоил его отец. – Видно, что девочка хорошая, иначе не сидел бы здесь пес и не сторожил ее так преданно.
Меня понесли. Голова кружилась, и я все никак не могла открыть глаза.
Небольшая заминка. Лай. И меня положили на что-то мягкое.
– Ну, теперь она твоя забота, сынок. – Женщина прикрыла меня чем-то теплым и толстым. – Ты целитель, вот и первый сложный пациент.
– Понял, мама. – Мое запястье сжали.
Все те же влажные мальчишечьи ладони.
Слабо застонав, повернула голову набок.
Спасли! Мне не верилось. Меня не бросили, а спасли!
Закашлявшись, снова попыталась открыть глаза, но ничего не вышло.
– Все хорошо, не бойся, – шепнул тихо мальчишка. –
