Совенок. Путь к трону. Пятая часть - Екатерина Александровна Боброва
— Ларс! — одернул его король.
— Ему двадцать шесть, — повернулся к отцу Второй, — парень растет, надо быть ко всему готовым.
Его величество укоризненно посмотрел на сына, вздохнул, окинул оценивающим взглядом покрасневшего от волнения Альгара.
— Хорошо, — выдал вердикт, — ты едешь, но не один. Кто у тебя в команде со вторым даром?
— У Шильярда воздух, — принялся перечислять Аль, — Луньярд водник, только Франтех без второго дара.
— Его заменим на целителя и не спорь, — одернул король Шестого, — остальных берешь с собой. Восемь безмолвных — все, что могу послать с тобой, не вызывая подозрения. Их слушаться. Я не даю тебе руководство над ними, это понятно?
Аль удрученно кивнул, ощущая себя маленьким мальчиком, которого первый раз мама отправляет в поход в друзьями.
— Остальные инструкции получишь от братьев, — подвел итог разговора его величество и вдруг посмотрел тепло: — Ты действительно вырос, а я даже не заметил, когда. Удачи, сын, и помни, для тебе главное — безопасность, а не выполнение задания. Ассара мне голову открутит, если с тобой что-то случится.
Дома новость о поездке в Такию восприняли по-разному. Мама побледнела, но мужественно улыбнулась и тут же начала распоряжаться касательно багажа и вещей, которые могли понадобиться. Двойняшки вцепились, требуя привести им самое-самое, еще и вкусное, и интересное. Аль отбивался, клятвенно обещая, что как только, так сразу. И самое вкусное, и самое интересное.
Двойняшкам в этом году исполнялось десять, но выглядели они как Аль в свои пятнадцать. Ассару часто донимали «заботливыми» расспросами, а не больны ли ее старшие? И если они так быстро растут, не состарятся ли раньше срока? Ассара отшучивалась рассказами об акселерации. Все прекратилось в одночасье, когда его величество издал указ, по которому прием в академию разрешался раньше пятнадцати лет. Имен в указе, естественно, не было, но все прекрасно поняли, для кого он был издан. И подданные затаились в ревнивом ожидании — поступят ли двойняшки на учебу раньше срока, смогут ли там учиться и какой силы дар у них проснется.
Сам Аль был уверен — брат с сестрой еще всех удивят. Он уже предвкушал тот год, когда эти двое переступят порог академии. В указе была короткая, но важная приписка о возможности для лиц женского пола начать обучение в младших классах, если на то будет признанная необходимость.
Двойняшки до сих пор не разлучались друг с другом больше, чем на пару-тройку часов, так что Аль сомневался, что ректор сможет с этим что-то сделать.
Друзья сначала искренне обрадовались возможности побывали в Такии, а потом дружно утешали чуть не заплакавшего от обиды Франтеха. Тот с горя пообещал найти второй дар и экстренно его пробудить, а еще выучиться на целителя, чтобы от него действительно была польза. Этот год был последним, когда они должны были определиться со специализацией. Лунь давно учился на артефакторике, Шиль не мыслил себя вне боевой магии, специализация Аля была определена его рождением, и только Франтех все еще мучился сомнениями.
Хуже всех восприняла новость о практике Майра. Побледнела, сжала губы, ничего не сказала, но глянула так, что Аль сразу понял — отъезд будет воспринят предательством.
«И слышать ничего не хочу, — категорично замотал головой Кайлес, посмотрел на унылые лица просителей и пояснил отказ: — Несовершеннолетний менталист по правилам должен сопровождаться взрослым менталистом в поездках вне страны. Меня, знаете ли, не прельщает Такия, да и факультет я на кого оставлю? А всем остальным я Майру не доверю. Впрочем, знаю я одного свободного менталиста-пенсионера, но вряд ли вы будете в восторге от его сопровождения…»
Аль только вздохнул в ответ. Деда Майры он побаивался и совершенно не горел желанием видеть его рядом. Майра так и слышать о нем не желала. Да и король вряд ли разрешит их встречу даже после стольких лет запрета.
— Не переживай, — попытался Аль утешить девочку, — станем взрослыми, обещаю, съездим в Такию вдвоем.
Майра лишь пренебрежительно мотнула челкой — ее не устраивала отсрочка — и удалилась переживать отказ.
Корабль снялся с якоря с утренним отливом. Аль растер лицо ладонями, прогоняя сонливость. Позади были ранний подъем, сборы, суматоха со сдачей экзаменов — ректор пошел на встречу и разрешил сдать их раньше срока, а еще куча мелких дел, которые требовалось доделать до отъезда. Одни только осмотры целителей «Помните, ваше высочество, о рисках прибытия в Такию» заняли уйму времени.
И вот он здесь. На палубе. Вдыхает запахи моря, водорослей, свежей рыбы — слева стояло рыболовецкое судно — щекочущие нос ароматы — рядом разгружали тюки со специями, слушает шум не засыпающего никогда порта, крики носящихся над головой морских птиц и улыбается.
Ветер захлопал поднятыми парусами. Палуба ожила громкими командами. Заняли свое место маги воды и воздуха, и отпущенный на свободу корабль крылатой птицей заскользил по воде, покидая порт.
Аль глубоко вздохнул, ощущая внутри щекочущее чувство радости. Об ответственности он подумает после. Сейчас ему хотелось насладиться дорогой, почувствовать манящее дуновение ветра странствий.
— Ваше высочество, прохладного вам утра.
Аль с сожалением отвел взгляд от кипящей пены, расходящейся от носа разрезающего воду корабля. Повернулся к капитану, едва заметно склонил голову:
— Господин капитан, и вам.
Мужчина был высок, загорел и напоминал Алю высушенную на солнце рыбешку. Виной тому были белые, выгоревшие на солнце волосы, просоленная, задубевшая на ветрах кожа лица и худощавое телосложение.
Капитан нервно поправил китель. Огладил волосы. Надел фуражку. Откашлялся. Аль терпеливо ждал. В академии давно привыкли к принцам, которые регулярно оказывались в числе курсантов. Да и не принято было там кичиться титулами. Какое почитание, когда за провинность можно было отправиться носить ведра с отходами? Да и король требовал равного отношения к своим отпрыскам, говоря, что принцы успеют еще вкусить отравленного вкуса власти. Пусть в детстве и юношестве побудут обычными людьми.
Но академия осталась позади. И Аль читал во взгляде капитана законные опасения о высоком статусе пассажира.
—
