Майя Хоук - Звездные женихи для матери-одиночки (Одиссея-2) - Майя Хоук
Но вот мне относительно повезло с распределением на кухню. Надо сказать, что я для этого постаралась, прикидываясь подростком. Я с самого начала мечтала найти Доракса и мой единственный шанс состоял в том, чтобы подобраться как можно ближе к заключенным из федерации, которых доставили с нами на одном транспортнике.
Только этих куда лучше стерегут и если нам бежать некуда, то другие считаются пленными и, говорят, их может когда-нибудь вызволить федерация. Впрочем, рудники это на красном пустынном спутнике всеобщая проблема. И мне пришлось изрядно постараться для того, чтобы раздобыть себе форму разносчицы еды с соседнего блока.
Так что, переодевшись в розовое, именно так тут выглядят те, кто обслуживает инопланетников, я прокралась в другой конец лагеря. Для этого мне пришлось сказаться больной. Мне повезло, что одна из моих хороших знакомых согласилась прикрыть меня в медблоке. Для этого были основания все последние дни я чувствовала себя плохо. Возможно, так на мне сказывалась местная вода и пища. А, может, еще что.
Пришлось пройти проверку на анализаторе, который даже по моим представлениям был рухлядью. Не удивительно, что машина заглючила в конце концов и мне сказали, что на утро объявят результаты. Утром я уже ушла в инопланетный блок.
Сердце стучит под горлом как бешеное, когда я разношу заключенным еду. Bce это время я ищу знакомые фиолетовые глаза, вглядываясь во тьму бараков. Надо сказать, что пленники федерации живут еще хуже нас. Наверное потому, что способны выдержать совсем уж бесчеловечные условия. За все то время, что я тружусь на рудниках, я уже успела изучить валорианцев - они крайне практичны и унижение врага для них не самоцель.
Характистика имперцев, которую я услышала от Доракса, описывает их как нельзя лучше - мы все просто третий сорт, средство для процветания Империи. И все, что сдерживает этих существ от того, чтобы делать условия еще хуже - простой и рациональный расчет: тогда пленники попросту умрут и некому будет рисковать своими жизнями в шахтах. Притом, что им нет никакого резона заботиться о нас.
Барак за бараком оказывается населен совершенно незнакомыми мне расами. Но Доракса я нигде не обнаруживаю.
Но ведь он попросту не мог оставить меня!
Наконец на глаза мне попадается карцер.
Дыхание спирает. Я слышала об этом ужасном месте, куда уводят самых несговорчивых. Наверняка мой мужчина там!
Обманом обойдя охрану, я приближаюсь к двери и несколько раз ударяю по ней кулаком.
Я понимаю, как сильно рискую в этот момент, но я ужасно соскучилась. Доракс и мысли о нем — главное, что позволяло мне держаться. Я не просто доверилась этому мужчине, я, кажется, его полюбила. Не знаю, в какой момент это произошло: тогда, когда мы дрейфовали в космосе или когда я уже жила в бараках и воскрешала в памяти его образ только чтобы отвлечься от безысходности, окружавшей меня плотным кольцом.
- Назовитесь, кто там, - негромко произношу я, перейдя на тот язык, на котором мы с Дораксом разговаривали.
Ответом мне служит тишина. Тогда я решаюсь сказать, кто я.
Несколько невероятно долгих мгновений по-прежнему тихо и затем я слышу тяжелые шаги. Вздох. Гремит цепь - должно быть, кто-то значительно выше меня присаживается около двери.
- Мы те самые пленники федерации, - голос совершенно мне незнаком. - И мы не знаем, о ком ты говоришь, девочка.
Я холодею по мере того, как слушаю собеседника.
- Наш разведывательный корабль действительно потерпел крушение. Но никто из нас не слышал об этих альтерранцах. И, подумай сама, ты этого мужчину случайно не выдумала? Излучение здешних кристаллов постепенно сводит с ума тех, кто не умеет противостоять их фону. Сама подумай, представители этой расы в лепешку расшибутся, если потеряют свою женщину. У них же с истинными связь, которая наизнанку выворачивает, если пары нет рядом...
В это самое время на плечо мне ложится лапа охранника.
Я толком не могу прийти в себя, пока меня волокут по длинному тюремному блоку.
"Значит, я ему не нужна", - это единственная мысль, которая крутится у меня в голове. И в миг, когда меня бросают на ковер перед начальником лагеря я хочу только одного - чтобы все это быстрее кончилось.
В самом деле, допрос не длится долго. Все и так понятно. Мое присутствие в запретном блоке уловили и сенсоры, и камеры. Валорианцы не из тех, кто будет разбираться, что я там делала. Для них имеет значение только одно: я нарушила правила, а значит, от меня нужно избавиться.
Все это время я спрашиваю себя: а может быть, и правда, мне приснился сон про Доракса? Может, мне показалось? Уж слишком чудовищным выглядит то, что он мог меня попросту бросить.
— Сегодня же выгнать ее из лагеря! - распоряжается начальник.
Но его неожиданно останавливает гость в необычно богато украшенной форме. Когда этот валорианец входит в комнату, собравшиеся, кажется, бледнеют.
- Так, говоришь, это она смогла разговорить тех самых федералов, которые не произнесли ни слова за оборот? - надменно произносит это новое лицо, его слова услужливо переводит мне так и не убранный со стола переводчик.
-Д-да, господин... - блеет начальник лагеря.
- Я думаю, для нашей миссии она подойдет, - заявляет гость.
- Н-но вы должны понимать, что эта особь... - он делает передышку. - Беременная.
Глава 11
Глава 11
Восемь оборотов спустя...
"Уничтожь этого гада" - приходит сообщение на мой коммуникатор, я холодею, глядя перед собой. Мой хозяин только что приказал мне устранить моего шефа, Ивлина Флита, владельца передовой компании по производству Межпланетных шаттлов.
Я давно работаю на Зеппа, третьего шейха Валорианской Империи, но я не думала, что дойдет до такого. Раньше от меня требовался только промышленный шпионаж и я не видела в этом чего-то запредельно ужасного, ведь на другой чаше весов был...
Тем временем на мой коммуникатор продолжают поступать инструкции.
«Яд в капельнице, которую перебросили с Каты-6». Я холодею. Ах да, та самая обещанная помощь. Я очень удивилась, когда Зепп наконец решил сам раскрыть свое прикрытие и практически самостоятельно пообещать лекарство. Это было не лекарство. Я должна была догадаться!
«Иначе пострадает твой сын», приходит последнее слово моего кукловода и я закусываю губу, надеясь на то, что выражение моего лица не слишком выражает страдание.
Я шесть оборотов шпионила за передовым инженером,
