Алла Марковская - Космические истории. Вуо
— Арг, я бы попросил, — проворчал Гэл.
Из шатра вышла девушка, Гэл прошептал удивленно:
— Какая красавица…
Удивительным был цвет ее длинных, по колена, волос — ярко-желтый, как пески на Вуо. Густыми кольцами эти сверкающие волосы укрывали почти обнаженное тело незнакомки, с тонкой талией округлыми бедрами и высокой сферической грудью — тело совершенной женщины как ваза, как скрипка. Кожа бледно розовая, как гладкое розовое дерево. Лицо круглое с маленьким аккуратным носиком, губы пухлые, будто детские, немного приоткрытые. И глаза в пол-лица, ярко-зеленые глаза, Гэл спросил:
— Твоя жена?
Арг кивнул головой и проворчал:
— Хорошо, что ты сейчас похож на привидение…
— Не бойся, — мысленно ответил Гэл.
— Неужели? — изумился Арг, — Но сейчас, тебе любить, смертную…
— Как и каждому из нас, — голос Гэла стал жестче. Арг поспешил замолчать.
Лэнора не без колкой женской зависти рассматривала желтоволосую незнакомку. Почему-то в представлении цивилизованного человека молодые племена на первом этапе развития цивилизации представляются сгорбленными волосатыми недолюдьми, неспособными на связную речь и передвигающиеся на четырех конечностях, чаще, чем на двух. Одетая в бисер девушка первобытного племени планеты Вуо оказалась идеальной женщиной, она нежно улыбалась любимому на пороге пестрого шатра. На ней была одежда из шелка, две полоски ткани спереди и сзади скрепленные на плечах изящными фибулами и на талии бисерным пояском. На ключицах лежало ожерелье из блестящих разноцветных стекляшек, а на руках много бисерных браслетиков. Чистые волосы тщательно расчесаны.
Девушка кивнула гостям, приветливо улыбнулась и нежно поцеловала возлюбленного.
Лэнора осмотрелась. Вуонцы сходились к шатру шамана, посмотреть на гостей. Они все были красивы. Разнообразные оттенки желтого цвета волос, чистая кожа, красивые лица. Мужчины здесь безбороды, высокие, атлетического сложения. Лэнора вспомнила, Гэл говорил о том, что местные племена наполовину кристаллические. А кристаллические люди всегда выглядели лучше, чем органические, у них нет кожных проблем. И, Лэнора поняла, где брали жены колонистов пестрые бисерные украшения. И удивилась своей слепоте и глухоте.
Вперед всех выскочил высокий желтоволосый мужчина с осанкой императора и покровительственно-величественным взглядом, он спросил:
— Кого ты привел в мое селение Арг?
— Друзей Григгос, моих друзей, и я надеюсь, ты примешь, моих друзей в своем селении как своих друзей. Тем более мой друг — Волн.
И вождь поклонился Гэлу:
— Я принимаю твоих друзей Арг, и почитаю Волнов. — Вождь еще раз поклонился Гэлу и приветливо кивнул Лэноре. — Вы мои гости.
Гэл приложил руку к груди и склонил голову. Вождь просиял, увидав столь сдержанное приветствие своего гостя, он пригласил их в свой шатер, произнеся формулу гостеприимства:
— Мой дом — ваш дом.
Лэнора не поняла и слова, но удивилась высокопарно-почтительному приему. Жена Арга подошла к ней, взяла ее за руку и плавным движением руки указала на свой шатер. Она что-то говорила на мелодичном языке своего племени, и казалось богиней.
Гэл свободно говорил на языке племени Тии. Он отвечал на вопросы вождя, благодарил его за гостеприимство, но все же сумел остаться в шатре Арга. Вождь еще раз пригласил гостей в свой шатер и поспешил удалиться.
Лэнора вошла в пестрый желто-красно-зеленый шатер шамана. Осмотрела ткань, из которой был пошит великолепный шатер, определить происхождение волокон невозможно, на вид шелк, на ощупь кожа, плотный, но свет пропускает хорошо. В шатре прохладно. Под ногами циновки из переплетенных между собой, разноцветных полосок ткани. На циновках разбросано много ярких вышитых подушек. Посередине первой половины шатра, сложенный из камней очаг. Огонь горел ровно и не дымился.
Жена Арга о чем-то говорила, Лэнора вопросительно посмотрела на Гэла, но ответил ей Арг:
— Она приглашает вас на свою половину шатра умыться с дороги и отдохнуть, спрашивает, не голодны ли вы, а также предлагает переодеться в липиу. В таком закрытом костюме, вам должно быть очень жарко и… — Арг не закончил, улыбнулся, посмотрел на Гэла.
— И что?.. — спросила Лэнора с любопытством и вызовом, — Что?
Жена Арга перестала говорить, она приоткрыла полог на вторую половину шатра, и ждала, когда Лэнора прекратит спорить с мужчинами.
Арг вновь посмотрел на Гэла, и как будто смутился:
— Она считает, что в липиу вы больше будете… еще больше… нравиться вашему другу.
Лэнора покраснела, и ничего не ответив, ушла на женскую половину шатра. Гэл спросил, уже ей вдогонку:
— Капитан, вы хотите понимать, о чем они говорят?
Лэнора оглянулась, смерила Гэла взглядом достойным безжизненного астероида, и коротко ответила:
— Нет.
— Зря, — проворчал Арг. Он посмотрел на растерянного гостя и усмехнулся, — Ты думаешь, она будет твоей?
— Да, — уверенно ответил Гэл.
— Она холодна, как горные реки Лидты*…
На женской половине шатра шамана, Лэнора села на предложенные ей, мягкие подушки, а желтоволосая красавица уже вынимала из своего сундучка полоски тонкого шелка, и ее милый голосок не замолкал…
Тихая безветренная ночь. Свет костра превращал площадь идолов в уютный зал, а каменных исполинов с человеческими лицами и телами червей, в колонны.
Для Лэноры эта ночь была таинственной и сказочной. Хоть она и не верила в волшебников и чудеса с тех самых пор, когда начала изучать точные науки, но сейчас, в пустыне, между жителей первобытного селения, полузабытые космические легенды оживали.
Днем, когда она вышла из-за занавесей женской половины, в одежде из шелка и бисера, мужчины онемели. Арг забыл ехидные шуточки, а Гэл поднялся и помог ей сесть рядом с собой у очага. Лэнора сначала стеснялась открытых ног, пыталась прикрыть их тонкими едва уловимыми полосками скользкой ткани, но вскоре привыкла и осмелела, может быть, женское чутье подсказывало, что ей удивительно идет наряд тиу. На Ргодкасон она никогда бы не посмела оголить ноги выше бедра, или живот, но ни одного ргодкасонца здесь в этом селении сейчас не было.
Теперь ночь и костер. Гэл спросил ее:
— Вам не холодно?
Она, не желая нарушить очарование первобытной ночи, соврала:
— Нет.
Он улыбнулся, и укрыл ее плащом Арга, она не возражала. Но ведь сегодня все необычно. В эту ночь Лэнора могла позабыть о законах своей планеты, о запретах, о помолвке, об обязанностях и обязательствах. Забыть о торгово-пассажирской империи отца, о его космодромах и кораблях, о том, что когда-то она должна стать хозяйкой всего этого. В эту ночь она хотела ощутить себя первобытной принцессой и, на миг потерять голову рядом с калтокийским капитаном. Лэнора думала о любви, ведь еще не знала этого чувства, не успела узнать, убегая от обязанностей и законов рода. А законы рода велели ей всегда подчиняться моральным устоям своей планеты. Отец внушал ей принципы, запрещающие чувства. Мать просила, умирая, не подчиняться беспечным желаниям. Но сегодня, здесь, рядом с этими наивно-мудрыми людьми, можно забыть, стать наивной, и на одну ночь влюбиться в призрачного капитана калтокийцев, напоминающего пирата.
