(Не)любимый муж (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна
А проснулась вся пропотевшая и словно заново родившаяся. Ничего не болело, но она ничего и не помнила из прошлой жизни. Открыла глаза и поискала взглядом Лайну. Но вместо неё возле кровати сидел Виктор. Увидел, что она открыла глаза и улыбнулся так тепло, что страхи, начавшие было поднимать голову, исчезли.
- Что со мной было? Зачем я спала? Лайна тебе ничего не рассказывала? – Она осторожно присела на кровати.
- Она сказала, что это начало лечения. Сначала организм должен выспаться и отдохнуться, а потом уже она попробует другие методы.
- Какие? – Эли заинтересованно посмотрела на Виктора.
- Не знаю, - он развёл руками и усмехнулся. – Она со мной ими не делилась. Но сказала только чтобы ты не пугалась. Её методы немного отличаются от принятых у лекарей.
Эли хотела спросить «чем», но не успела – в комнату вошла Лайна. Она, видимо, слышала окончание их разговора.
- Если только совсем немного, - Женщина широко улыбнулась. – Вам предлагали массаж, герцогиня?
- Нет, - Эли покачала головой и с удивлением на неё посмотрела. Массаж это что-то новое. Такое лекари ей ещё не предлагали.
- Ну значит всё ещё впереди, - улыбнулась ей лекарка.
Несколько дней (Эли даже потом не могла вспомнить сколько) продолжалось это странное лечение. С утра они приходили к Лайне. Та поила её какими-то вкусными отварами, жарко натапливала камин, а потом делала то, что называла массажем – разминала пальцами ей всю спину. Было немного неприятно, но совсем не больно. А ещё осторожно трогала пальцами ей шрамы и тоже что-то втирала в них. Эли терпела все эти манипуляции. Ей не было любопытно, что с ней творят. И она просто ждала, когда же её лекарка устанет и признает, что никаких результатов нет. Она, кажется, даже ждала этого.
Но в от в один прекрасный день, когда они остались вдвоём (Виктор как всегда расположился в соседней комнате, чтобы она легко могла его позвать если вдруг что), Лайна вдруг задал ей совсем неожиданный вопрос:
- Госпожа герцогиня, ты ведь совсем не хочешь ничего вспоминать, верно ведь? – И посмотрела на неё так пристально, что Эли смешалась, а потом с трудом кивнула. – Ты понимаешь, что тогда вся моя работа будет напрасной. Ты сама не хочешь ничего знать о себе. Могу ли я задать тебе вопрос – почему? – И Лайна пристально на неё посмотрела, так, что Эли стало даже не по себе.
- Я, - она начала разговор, старательно подбирая слова, чтобы не сказать лекарке лишнего. Хотя слова так и рвались наружу. Она устала всё это держать в себе. Всё, чего она боялась, всё, чего стыдилась. Все эти посещения Оливера. - … В моём прошлом как я думаю есть нечто такое, чего я не хочу вспоминать, - наконец выговорила она.
- И стыдишься, - добавила за неё Лайна.
- И стыжусь, - кивнула Эли. Чего уж теперь отрицать?
- Я не знаю, чего ты точно боишься и стыдишься. Я просто скажу тебе, а ты подумай. Ведь если бежать от своих страхов всю жизнь, то рано или поздно получится так, что некуда будет бежать. И тогда тебе всё-таки придётся встретиться с ними лицом к лицу. А встречаться с чем-то лучше с открытыми глазами, ты не думала об этом? – И Лайна вопросительно подняла брови. А Эли сразу представился Оливер. Да, она боится его, она бежит от него, но ещё больше она боится себя и того, что может причинить боль Виктору. Но Лайна права. Если она ничего не вспомнит, то не сможет никогда узнать, что было между ней и Виктором, почему она не любила его и не сможет загладить свою вину. А ещё Эли была уверенна, что вечно прятаться и бегать нельзя. Правда рано или поздно вылезет наружу. И лучше будет, если она сама расскажет обо всём Виктору.
Она хотела ответить Лайне, что она всё поняла и согласна с ней. Но та отвернулась и куда-то вышла, не ожидая от неё ответа. А на следующее посещение что-то поменялось. Проснувшись, Эли поняла, что перед глазами пляшут какие образы, что-то смутное. Она ещё не могла понять, что, но чувствовала, будто что-то изменилось.
Лайна обрадованно улыбнулась ей.
- Память начала возвращаться. Дай ей время. И приходи завтра обязательно. Это очень важно сейчас.
Эли кивнула. Виктор обрадовался, когда лекарка всё рассказала. А у неё на душе почему то было тревожно. Она плохо спала, а когда просыпалась, всё чудились какие-то смутные образы.
Утром она как обычно задремала, после травяного чая, чувствуя как Лайна бережно её чем-то укутала. А пробуждение было резким, так, словно её вдруг кто-то выдернул из сна.
Эли вскочила на кровати, хватая воздух ртом. Рядом с кроватью никого не было – ни Виктора, ни Лайны. Она встала, желая найти хоть кого-нибудь. Ну где же Виктор, когда он так нужен. А потом остановилась, словно поражённая – она вспомнила абсолютно всё. Память вернулась к ней разом, всё, что с ней было до той злосчастной прогулки, всё разом. И Эли готова была сгореть от стыда. Боже, как больно понимать, какая ты дура!
Когда Виктор вошёл и увидел её полуодетую, с растрёпанными волосами посреди комнаты и бросился к ней, Эли не выдержала и разрыдалась. Она так безбожно обманывала его всё это время после свадьбы.
- Ну ты чего, Эли, ты чего? – Спрашивал он, прижимая её к себе и баюкая, точно маленького ребёнка. – Что случилось, родная? Всё хорошо. – Он гладил её по голове, и знакомое чувство уюта окутывало словно одеялом и становилось легче, всё плохое отступало.
Вошла Лайна.
- Воспоминания вернулись, верно? – Спросила она, глядя на Эли и та кивнула, судорожно вздохнув и пытаясь успокоиться. – Такое бывает, если всё возвращается слишком резко. Надо отдохнуть. Я выпишу тебе успокоительные отвары и ещё оставлю мазь для лица.
- Наше присутствие здесь необходимо? – Вдруг спросил Виктор. Они разве куда-то спешат? Эли с удивлением посмотрела на него и застыла, словно не могла налюбоваться. Он казался ей сейчас самым красивым человеком в мире. Ну как, как она могла предпочесть ему Оливера?! Это просто уму непостижимо!
- А вы куда-то торопитесь? – Лекарка, кажется, удивилась. Да и Эли не слышала от Виктора ничего о срочности их поездки. И какие-то не оформившиеся мысли и подозрения начали потихоньку заполнять её голову, отравляя радость солнечного дня.
- Мне пришла срочная депеша о том, что дела герцогства требуют моего немедленного присутствия. – Виктор вздохнул.
- Ну тогда не смею вас удерживать. Просто оставлю вам успокоительный отвар и мазь. Если будут ещё какие-то вопросы – вы всегда знаете, где меня найти. – И Лайна вдруг ласково улыбнулась им обоим. Так, что Эли на короткое мгновение стало теплее на душе.
Но уже на улице, когда они сели в экипаж (Виктор всегда вызывал экипаж, потому что после посещения Лайны, Эли была не в состоянии сама добираться домой), ей снова стало тревожно. Неужели Виктор всё понял? Нет, если на короткий миг допустить невозможную мысль о том, что он всё знает про Оливера, то он мог бы подумать, что она всё вспомнила и снова полюбила его. Но её супруг ведь ничего не знал. Это абсолютно точно. Ведь не стал бы он её терпеть и относиться к ней с такой любовью, если бы знал всё! Тогда в чём дело?
Эли с тревогой посмотрела на Виктора.
- Что случилось? – Тихо спросила она.
- Ничего такого прям серьёзного, - коротко бросил Виктор.
Ну точно, лон не хочет с ней разговаривать. Это ведь он ещё ничего не знает. А если она расскажет ему про Оливера, что тогда? Он выгонит его из дома? И Эли с пугающим ужасом поняла, что жить без него не сможет. Что наконец то, благодаря супругу узнала и поняла, что такое настоящая любовь. Она искала в себе хоть какие-то остатки чувств к Оливеру, теперь, когда она всё вспомнила, но не находила ничего. Там было только равнодушие. Но неужели сейчас, когда она наконец-то поняла, что любит, она потеряет всё?
И Эли позорно разрыдалась. И тут же оказалась в кольце родных рук.
- Ты чего, Эли? Что случилось?
И она как маленькая девочка, хлюпнув носом, прошептала:
- Я боюсь, что ты меня разлюбил! А я жить без тебя не могу!
