Чура - Ольга Богатикова
…В лесную избушку мы вернулись после полудня. Пообедав, долго сидели в гостиной и разговаривали.
- Так в каком музее ты работаешь, Аня?
- Пока в этнографическом.
- Почему пока?
- Потому что я не знаю, как долго он будет держаться на плаву. Накануне моего отпуска директор сказал, что в конце лета нас могут закрыть. Вроде бы условия, в которых хранится коллекция, не отвечают установленным нормам, а так как среди экспонатов имеются уникальные предметы старины, их могут у нас попросту забрать.
- Забрать? Разве у музея можно что-то забрать?
- При желании можно. К тому же, наш музей частный, а те, кому приглянулись его экспонаты, относятся к известным государственным хранилищам.
- Так претензии надуманные? Или у вас действительно плохие условия?
Я вздохнула.
- Не так и не этак. Условия у нас нормальные, но поддерживаем мы их из последних сил. Если в музей придут пожарные или эпидемиологи из санэпидемстанции, они без труда найдут кучу нарушений. А если покопаться в современных стандартах, некоторые нарушения можно классифицировать, как представляющие опасность для посетителей. Для нас это – смерть, ибо на то, чтобы устранить все недочеты, у музея просто нет денег.
Всеволод хмыкнул.
- Знаешь, что мне во всем этом не понятно? – спросил он. – Почему ты вообще работаешь в этом захудалом месте? Быть может, стоит поискать другую работу?
- Может и стоит, - вздохнула я. – Но – только после того, как музей окончательно закроют. У нас там действительно здорово, Сева. Отличный коллектив, замечательная рабочая атмосфера, экспонаты – настоящие артефакты древности! К слову сказать, некоторые из них достала лично я – уговорила частных коллекционеров передать их в публичную экспозицию.
- А зарплата?
Я снова вздохнула.
- Зарплата небольшая. Но мне ее вполне хватает на то, чтобы платить за квартиру, покупать еду и одежду.
Он усмехнулся.
- А чтобы отдыхать у моря хотя бы раз в год? Или позволить себе ужин в приличном ресторане? На это твоей зарплаты хватает?
- Очень смешно, - фыркнула я. – Такой возможности нет у большей части населения нашего государства. Но я тебя разочарую. Мой оклад действительно мал, зато премия зависит от количества проведенных мероприятий – экскурсий, праздников, тематических встреч и так далее. И знаешь, сумма порой получается вполне достойная.
- Все с тобой ясно, - улыбнулся Всеволод. – Ох уж эти энтузиасты…
***
Когда солнце начало клониться к горизонту, Сева засобирался в лес. Он сменил джинсы на прежние спортивные штаны, футболку - на старую рубашку и заштопанную куртку, взял серый холщовый мешок.
- Ты говорил, что вечером в лесу небезопасно, - напомнила я ему.
- Я уйду недалеко и ненадолго, - улыбнулся Всеволод. – Проверю капкан и вернусь. Никуда не уходи, ладно? Дождись меня.
- Куда же я пойду одна?
- Мало ли, - пожал он плечами. – Не скучай.
Когда за ним закрылась дверь, я некоторое время просто сидела в гостиной, слушая наступившую тишину. Надеюсь, он знает, что делает, потому как лично я ни за чтобы не рискнула плутать между деревьями в такое время.
Чтобы немного себя развлечь, я решила поближе рассмотреть книги, которые имелись в Севином шкафу. В ходе осмотра оказалось, что их там не много, но при этом они отличаются таким разнообразием жанров, что судить о литературных пристрастиях моего гостеприимного хозяина очень непросто – рядом с историями Пришвина и Астафьева стояли пара томов Говарда Лавкрафта, «Прощай, оружие» Хемингуэя, потрепанный сборник произведений Франсуа Рабле и детектив одного из современных авторов.
Я заварила себе чаю, взяла книгу Пришвина и принялась читать.
Это дело так меня увлекло, что я не заметила, как начало смеркаться. Когда буквы текста на старых пожелтевших страницах стали с трудом складываться в слова, поставила книгу обратно в шкаф. А потом, чуть подумав, вышла на крыльцо.
Вечерний воздух был свеж и душист. Я с наслаждением вдохнула его полной грудью, уселась на деревянные ступени крыльца. Солнце вот-вот должно было скрыться за горизонтом, и небо щеголяло всеми оттенками алого цвета.
А все-таки это здорово – иметь посреди леса загородный дом. С поправками на волков и комаров, разумеется. Если всего этого не бояться, получится настоящий рай для интроверта.
Кстати, где же гуляет мой интроверт? Всеволод ушел из дома не меньше двух часов назад. Надеюсь, с ним все в порядке…
Только подумала, как ветер донес до меня тихий шорох раздвигаемых веток. Я понялась на ноги, прислушалась.
Показалось?
Нет, шорох повторился снова.
- Сева?
Я спустилась с крыльца и неторопливо направилась в ту сторону, откуда слышался звук. Далеко от дома решила не отходить – вдруг это все-таки не Сева?
Впрочем, идти далеко было и не нужно – шорох совершенно точно доносился из-за погреба, который я видела сегодня утром.
Обогнула избушку и – остановилась как вкопанная. Из-за деревьев вдруг показался медведь. Огромный, бурый, самый настоящий. Он неторопливо вышел из чащи и целенаправленно потопал к избушке. Зубами зверь тащил за собой что-то большое и бесформенное.
На моей голове зашевелились волосы. Я развернулась и со всей возможной скоростью бросилась в дом. Влетела в сени и с ужасом обнаружила, что на входе нет ни засова, ни даже примитивного крючка или шпингалета.
Да как же так?!
Я подперла дверь стоявшей в сенях скамеечкой (вдруг мишка не станет брать избу штурмом и, сделав вокруг нее круг почета, просто уйдет?) и метнулась в комнаты.
Куда же спрятаться?!
Недолго думая, побежала в спальню, в которой провела две последние ночи. Во-первых, это самое дальнее помещение в избе, а во-вторых, через ее окно можно разглядеть кусочек погреба (это обстоятельство выяснилось сегодня во время утренней уборки) и, если повезет, моего незваного лесного гостя.
Я плотно закрыла дверь спальни, подошла к подоконнику, осторожно приникла к стеклу. И сразу же увидела медведя.
Уходить обратно в чащу косолапый явно не спешил. Подходить к дому, впрочем, тоже. Он приблизился к погребу и выпустил из зубов свою ношу. Я с ужасом узнала в ней давешний холщовый мешок, с которым ушел на промысел Сева.
Мое сердце екнуло, а руки мелко задрожали. Однако спустя мгновение дрожь прошлась по всему моему телу - медведь вдруг встал на задние лапы и начал меняться. Его плечи расправились, шея стала тоньше, нос втянулся в голову, а шерсть – в кожу. Когти превратились в пальцы,
