Сохранить тебя (СИ) - Ruan Margaret

На этот вопрос она ответить себе не успела, ведь дверь отворилась, и на пороге перед ней возник хмурый Мастер, что возвышался подобно скале, загораживая весь проход. Окане зажмурилась от страха, ведь вот-вот он точно впадёт в ярость… Но вместо этого тот осторожно поднял девочку на руки и прислонился к её лбу своим:

─ Температуры нет, ─ спокойно произнес он. ─ Рука болит?

Окане слабо кивнула, уронив голову ему на плечо. Мастер вздохнул и погладил страдалицу по спине:

─ Потерпи чуть-чуть, сейчас найду зелье, ─ он быстрым шагом спустился в мастерскую, и, преодолев повреждённое вчерашним инцидентом помещение, открыл шкаф со склянками. Выбрав одну из них, он поднёс стеклянное горлышко к губам Окане. ─ Пей, девочка.

Прохладная сладкая жидкость мелким ручейком полилась в горло, и Окане послушно сглатывала, ощущая, как боль за пару мгновений сошла на нет. Сошла так, словно чьи-то заботливые руки мазали рану прохладной мазью и наносили на неё бинты. Окане заморгала, вытерла слёзы и взглянула на руку, шрам на которой стал тонким рубцом. Посмотрев же на себя, девочка поняла, что всё ещё одета в ночнушку.

─ Жаль, что так получилось, но, думаю, шрам тоже пройдёт довольно скоро. Иногда последствия провального ритуала могут быть куда опаснее. Первое время и меня тоже это не миновало, ─ он направился наверх, не отпуская девочку из рук.

─ Было очень много ран? ─ осторожно спросила она.

Отчего-то её печалил тот факт, что когда-то Мастер страдал также.

─ Да. До того, как встретил Берта, мне много раз приходилось ощущать последствия неудачной магии на себе. Страдают иногда не только руки, что для нас с тобой самое ценное, но и остальные части тела: у меня много шрамов даже на спине. Но и не все мои шрамы ─ последствия магии. До того, как город основали толком, приходилось выживать, ─ Мастер посадил Окане за стол и стал готовить завтрак. Она не решилась на расспросы, но учитель продолжал сам. ─ К слову, о Берте: предлагаю сегодня посетить сначала его, а потом зайти к Желейне. Давно мы в бане не были.

Окане согласно кивнула, покачивая ногами ─ ей уже настолько надоело сидеть дома, что за неделю, «выплёскивая» накапливающуюся энергию, девочка отмыла каждый уголок.

─ Я только рада, ─ счастливо произнесла она.

В ответ Мастер ничего не сказал, поставив перед ней бутерброды и чай. В отличие от Те Ци, он не был силен в готовке: непременно обедал вместе с Окане в лавочке на колёсах, а на завтрак и ужин готовил что-то быстрое. Тем не менее, Окане довольствовалась и этим: ей нравилась всякая еда, которую предлагали, ведь в детском доме их вовсе не кормили чем-либо хорошим или хотя бы сносным. Местная похлёбка всегда была безвкусной, хлеб чёрствым, а то, что они могли украсть на улицах Северного района, и едой назвать было сложно. Оно и понятно: там не жило ни одного человека, который мог бы позволить себе то, что позволял Мастер.

Сборы не заняли у Окане много времени: заплетя волосы в косу, она надела тёмно-синее платье из шкафа. Оно нравилось девочке по многим причинам: платье хорошо закрывало руки, длина его была удобной, оно отлично сочеталось с туфлями Окане, да и, к тому же, Мастер купил этот наряд одним из первых ─ как-никак, воспоминания!

Несмотря на то, что на улице вовсю светило солнце и было тепло, Окане не побоялась надеть что-нибудь не совсем по погоде: всё лучше перегреться, нежели шрам её увидят другие люди. Мастер же оделся как всегда: тёмные свободные штаны, белая рубашка и чёрный плащ поверх. Окане, почти и не видевшей учителя в чём-либо ещё, казалось, будто тот совершенно не носит другой одежды.

─ Давай руку, только не отпускай меня, ─ сказал Мастер, когда они вышли из дома.

─ Как будто я маленькая, ─ недовольно буркнула девочка.

─ Не маленькая, но потеряться легко, а особенно в порталах. Подрастёшь ─ и будешь одна бегать, ─ усмехнулся мужчина, двигаясь-таки не спеша, чтобы Окане могла поспевать. ─ Скажи спасибо, что на руках не несу.

─ Спасибо, ─ усмехнулась она, шагая рядом.

Идти, держась за его огромную руку, было ужасно неловко. Окане не привыкла к такому: куда проще ей самой водить младших, тогда как быть в роли младшей… Несколько странно, ведь в силу многих обстоятельств она уже давно не чувствовала себя ребёнком. Тёмные улочки, как и всегда, не были приветливы: тёмные здания, измученные люди. Район здесь, правда, всё равно лучше, чем на Севере, но даже так безопасным его назвать было нельзя, ведь Мастер, как и многие другие тут, с подозрением поглядывали друг на друга при встрече… Честно говоря, оттого Окане даже была рада шагнуть в круг телепорта с ним. В этот раз они снова перемещались через центр, и, хотя пробыли на главной улице всего пару минут, передвигаясь преимущественно бегом, Окане успела оглядеться. Вокруг было множество разного цвета плащей: чёрных, красных, синих, зелёных, и скрытые за ними люди разных сословий подобно муравьям сновали туда-сюда. Высокие застеклённые здания-гиганты смотрели на людей; от всего этого многообразия улица казалось яркой и приветливой, но в то же время и очень чужой ─ будто для них, пришлых, здесь не было места. Но самое важное, что краем глаза успела заметить Окане ─ тот самый фонтан. Лишь на мгновение она уловила взглядом блики воды и яркие цвета радуги над ней; падение и очередная вспышка окончательно отделили девочку от центра, переместив в район попроще. Торговые улицы там были похожи между собой, однако спутать их внимательному взору всё равно было сложно. Лавочки других портных, на которые Окане не удалось посмотреть в прошлый раз, сегодня были открыты, и она созерцала на витринах яркие пышные платья, словно созданные из драгоценных камней, облаков и дыма. На их фоне наряд Окане был невзрачным тряпьём ─ возможно, именно поэтому Мастер и приводил её на улицу портных вечером. Однако Окане не обижалась: ей не хотелось носить что-то столь роскошное ─ куда лучше нечто невзрачное, но удобное, ведь в платьях с этих витрин у плиты никто стоять не будет.

Лавочка Берта была открыта, и пусть на витрине его заведения не было роскошных нарядов, но одежда, ограничивающаяся в своём ассортименте мужскими костюмами и парой платьев фасона Окане, всё равно была приличного качества. Чувствовалось, что Берт работает для людей, «читая» запросы своих покупателей, хоть в его салоне, в отличие от других, посетителей и не было. Мастер толкнул входную дверь, и сразу раздался звон колокольчика. Берт стоял у прилавка во всё том же костюме, с улыбкой на лице перебирая небольшие коробки. Казалось, что мужчина в нём родился ─ столь свободно и элегантно он передвигался.

─ Мастер! И юная леди, ─ радостный Берт сразу протянул руку Окане. Для девочки это было не более чем весёлым приветствием, тогда как для Берта ─ выражением истинной благосклонности. Лёгкий поцелуй в руку ─ и ничего более, что для обоих сторон всё равно было откровенным действием. Берт разогнулся, мило улыбаясь:

─ Добро пожаловать! Вы пришли за тем, что заказывали, верно?

─ Да, ─ хмурясь и сбрасывая капюшон, ответил Мастер. Он подозрительно окинул всё вокруг взглядом: сначала окна, а затем и самого продавца. Берт вопросительно наклонил голову на бок, но лишних вопросов не задал, лишь щёлкнув пальцами:

─ Сейчас всё будет, ─ радостно сказал он, провожая посетителей к примерочной. Из-за ширмы в конце помещения выехала тележка с разного размера коробками, тут же остановившись перед ним. Мастер сел на кушетку, и Окане последовала его примеру.

─ Как вы и просили, в первую очередь я занялся одеждой для работы с магией, ─ открывая первую из кучи схожих с ней серых коробок, произнёс он, и ловким движением достал длинные чёрные сапоги из кожи. Кожа эта была бугристой, и, на первый взгляд, даже невзрачной, однако Окане совершенно тому не расстроилась, ведь уже видела такой материал: из него были сделаны перчатки Мастера. Берт приподнял сапоги на уровне плеч и отпустил. Они не шлёпнулись с шумом, но, на удивление Окане, зависли в воздухе.

─ Обувь из кожи бевона ─ длинные сапоги, чтобы наверняка защитить ножки нашей юной леди от травм. Вместе с ними фартук, перчатки, плащ, ─ он перечислял состав заказа, попутно доставая его содержимое из коробок. Мастер, прищурившись, всматривался в предметы одежды, а Окане, несмотря на то, что всё это великолепие создавалось для неё, молчала ─ учителю явно было виднее.