Мой любимый Киборг (СИ) - Анна Кривенко
Наконец, в аудиторию вошел высокий широкоплечий мужчина, гладко выбритый, коротко стриженный, и все разговоры стихли. Учитель Джон ВанХарленн! Фигура известная, мною весьма уважаемая. Доктор с двадцатилетним стажем, хирург, биохимик, костоправ!!! Я облизнула резко пересохшие губы и поерзала от предвкушения: я любила медицину! Она была моей страстью, поэтому я позабыла обо всем на свете: и о Максе Беллене с его ненавистью, и о Руэле, и обо всех своих страхах.
Доктор широко и приветливо улыбнулся. Для своих сорока лет он был весьма хорош собой, так что девчонки в другом конце зала неприлично зашептались.
Я уничижительно стрельнула в их сторону глазами, удивляясь, насколько глупо было сейчас реагировать на учителя только лишь своими низменными инстинктами, когда он собирался явить нам всем всю красоту и глубину своего предмета.
ВанХаллен начал с приветствия и попросил каждого подняться и назвать свое имя. Все вставали по очереди и называли себя. Когда я произнесла свое имя, он как-то странно улыбнулся и произнес:
— Ах вот вы какой, кадет Ярл! — он с любопытством прищурил глаза. — Ваши знания в медицине весьма впечатляют… — взгляды всех еще пристальнее устремились на меня, а я невольно покраснела от такого внимания.
— Какой милашка! Да он стесняется! — выкрикнула одна из девушек, а по аудитории сразу же пронесся громкий хохот, заставивший меня, в итоге, побледнеть и помрачнеть.
— Ну, ну! — учитель успокоительно поднял руки. — Не смущайте парня! Я действительно впечатлен им и очень хотел бы немного его проверить. Вы ведь не против, кадет Ярл?
Я согласилась коротким кивком, а сама начала мысленно ругать этого улыбчивого преподавателя, который умудрился так красиво и деликатно подвести меня к очередному унижению.
Мне пришлось выйти к нему вперед и стать рядом. Около него — высокого и широкоплечего — моя подростковая фигура стала казаться еще меньше, отчего презрительный блеск в глазах ребят стал еще ярче.
— Итак, Исид Ярл! В вашем опроснике вы указали, что больше всего интересуетесь генномодификацией и созданием искусственных органов. Расскажите нам об этом.
Я начала осторожно выуживать из памяти стандартные знания в этой области, стараясь не слишком щеголять сложными терминами, чтобы ребята на обозвали меня выскочкой, но учитель так внимательно и серьезно слушал меня и задавал так много уточняющих вопросов, что я стала немного увлекаться. Он даже открыл для меня голограмму искусственно выведенных геномов и спросил, что бы я предложила для улучшения некоторых их свойств. В запале я выдала ему парочку наших с Руэлем идей, которые мы набросали с ним во время последних каникул в колледже. Некоторые идеи были моими, некоторые принадлежали Руэлю. Я не считала их серьезными, потому что это была лишь теория, которую еще надо было проверять на практике, но учитель отчего-то изумленно застыл, глядя сквозь меня и, очевидно, усиленно думая, а потом перевел на меня потрясенный взгляд и совершенно ошарашенно прошептал:
— Гениально! Просто гениально!
Все в аудитории стихли. Я немного испуганно хлопала глазами, а ВанХарллен вдруг бросился ко мне, расцеловал меня в обе щеки и произнес:
— Откуда ты такой взялся, ребенок??? Ты же решил проблему, над которой лучшие умы Ишира бьются уже не один десяток лет!!!
Как же стать "настоящим мужчиной"?..
Чего-чего, а становиться звездой Академии я никак не собиралась! Да было бы из-за чего: ну подумаешь, пару свеженьких идей подкинула. Что же в этом особенного?
Только вот для учительского состава это было что-то неимоверно удивительное, из-за чего мне начали пророчить карьеру серьезного ученого, когда я закончу это учебное заведение и соберусь делать какую-то карьеру.
Конечно, такие отзывы обо мне не могли не радовать, но, так как я сейчас притворялась парнем, то лишнее внимание меня только лишь серьезнее пугало.
К тому же, одногруппники после всего этого начали относиться ко мне еще хуже. По коридору меня провожали холодными взглядами, и мне живо вспомнились недавние неприятности в колледже.
Стало страшно. Я решила без Руэля вообще нигде не показываться и с трудом одергивала себя от желания цепляться за его руку, когда снова и снова чужое презрение пронизывало меня с ног до головы после очередного брошенного в мою сторону колкого взгляда.
А вот девчонкам я нравилась. Даже удивительно нравилась. Они улыбались мне при встрече и хихикали за моей спиной. Иногда слышала, как называют Ангелом, и с тех пор это прозвище закрепилось за мной намертво.
Но недруги — а среди них центральной фигурой выступал именно Макс Беллен — использовали другое имя для меня — Червь. Гадкое такое, даже не знаю, чем заслуженное…
Мне стало тоскливо. Прошло всего две недели от начала занятий, а я уже на виду у всей Академии: для преподавателей — гений, для девчонок — Ангел, а для парней — Червь.
— Руэль, неужели я не смогу учиться здесь нормально? — ныла я киборгу в нашей комнате, повиснув на его плече. — Меня преследует какой-то злой рок…
Он казался необычайно серьезным. Не шутил и не кривлялся в привычной манере. Осторожно поглаживал мою ладонь, лежащую на его бедре, и очень так сочувственно бормотал:
— Парни немного побаиваются тебя, потому что ты слишком странная для них. Ты не вписываешься в их рамки, и они начинают проявлять агрессию. Нужно время, чтобы они приняли тебя в свои ряды. Возможно, тебе придется завоевывать их уважение…
— Но как? — огорченно пробормотала я. — Я же девушка! Я не могу впечатлить их ни силой, ни ловкостью, а демонстрация интеллекта, как видишь, сделала только хуже!
— Именно поэтому тебе нужно больше заниматься! — Руэль перестал поглаживать мою руку.
— Ты имеешь в виду дополнительные нагрузки? — прошептала я, отодвигаясь от его плеча. — Да разве я выдержу еще и это? И так ежедневно пробежки, больше трех часов на тренажерах…
— Я тебе помогу…
Руэль быстро сбегал за разрешением на дополнительное использование тренажерное зала и потащил меня за собой сразу же.
Затолкал на ринг, сбросил с себя рубашку и остался с голым торсом.
— А это еще зачем? — нахмурилась я.
— Чтобы выглядеть естественнее, — ухмыльнулся киборг. — Восемьдесят процентов парней на моем месте сделали бы то же самое. Я просто следую наилучшей линии поведения.
Я еще раз оглядела его литые мышцы груди, накачанный живот с кубиками пресса и немного нервно сглотнула.
Он ненастоящий! Кожа искусственная, мышцы тоже, кости — из сверхпрочного и до конца не изученного сплава. Но… эстетически смотреть на него было очень приятно. И трогать тоже. Странно,
