Русский вид. Тигр - Регина Грез
Лиза вздохнула – стоило ли рассказывать о себе самое важное, поймет ли эта взбалмошная, яркая и глубоко одинокая в душе девушка все тонкости их отношений с мужем.
– Иногда хочется с ним поговорить по душам, узнать, что его волнует, тревожит, прошу поделиться – улыбается и молчит. Я тоже не болтушка, конечно, но порой мне кажется, что он меня даже не слышит, думает о чем-то своем и молчит.
Они еще немного посекретничали с Викой и расстались довольные друг другом. Лиза тяжело спустилась по лестнице со второго этажа в холл. «Надо бы добраться до своего дома и, наконец, прилечь…».
На улице к Морозовой вдруг подскочил взволнованный Хати.
– Лизочка, скорее пойдем со мной, Катя заболела, ей плохо, она ничего не может есть. Я же вижу, что она совсем худенькая стала, ее постоянно тошнит. Еще ругает, что я ей молоко испорченное привез, а оно было свежим, и рыба ей больше не нравится, а раньше любила. Ума не приложу, что же делать?
– Рожать! – тихо проговорила Лиза, устало закрывая глаза.
– Как? Как ты сказала? – вытаращил голубые глазищи Хати.
– Да, ничего, дело житейское! Ванюш, будь другом, сбегай ко мне в дом, попроси у Володи косметичку, ну, или сам возьми, если его нет дома. Она в тумбочке у моей кровати, в комнате на первом этаже – синенькая такая сумочка с замком, там всякие пластыри, бинтики, таблетки… Принесешь? Я пока дойду до Кати.
– Ага, я быстро! Ф-фух, ну та сказала – рожать. Это ж серьезное дело… это же не так сразу…
– Да-да, – пробормотала Лиза ему вслед, – срок небольшой, успеете подготовиться.
* * *
Осунувшееся личико Катюши Пермяковой выражало всю мировую скорбь.
– Лиза, я умираю! Со мной творится что-то странное, мне плохо уже третий день. Уже не ем ничего и все равно тошнота не проходит. Все хуже и хуже… Я отравилась, да? Это все Хати и его натуральные продукты. Он нарочно издевается.
– Да уж, без Хати здесь точно не обошлось! – сухо заметила Морозова, вытирая влажные после мытья руки.
– Я видеть его больше не желаю, я уеду в город!
– А как же ваш малыш? Лучшего папочки, чем Иван тебе не найти, да и сам он тебя никуда не отпустит, на краю света отыщет, благо опыт имеется.
– Какой малыш? Ты о чем? – всхлипнула Катя.
– Дорогая, могу поздравить! – пафосно начала Лиза. – У тебя налицо все признаки беременности. Как сама-то еще не поняла?
– Я думала, у меня не будет… Лиз, а, может, я все-таки отравилась? Вдруг, я тебе сейчас поверю, а это не правда?
– А вот мы скоро убедимся! Нашел?
Лиза взяла из рук вошедшего в комнату Хати свою косметичку-аптечку.
– Так… где-то у меня тут пара тестиков завалялась, ага… вот, возьми, там все подробно написано, иди вниз и проверь.
– Прямо сейчас, да? – вспыхнула Катя, покосившись на милого друга, застывшего у дверей с пылающим взором.
– Ну, а чего ждать-то еще? – повысила голос Лиза.
«Доберусь я сегодня до родного диванчика… ноги гудят, а эти все не наиграются…»
– Скажи ему, чтобы ушел! – почти вежливо попросила Катя.
– Никуда я не уйду, вы что-то тут странное собираетесь одни делать!
Хати демонстративно встал у дверей, скрестив на груди руки.
– Рукоблудием займемся на пару, – раздраженно проворчала Лиза, – или предадимся нежной женской любви, раз вы мужчины такие ветреные, мы теперь будем с Катей обниматься.
– Я при нем не хочу, пусть уйдет! – упиралась Катя.
– Слушайте, я устала, хватит уже психовать, закройся в туалете и подтверди мой профессиональный взгляд, которому не нужно никакое медицинское оборудование, – гневно заявила Лиза.
– С ней что-то серьезное? Она, правда, заболела? Это из-за рыбы?
Когда Хати метнулся к Лизе, готовый выслушать любое обвинение в свой адрес, Катя тоже сорвалась с места и пулей вылетела за дверь, чтобы проверить предположения более опытной подруги.
Хати бы точно кинулся следом, но Лиза, смеясь, удержала его за футболку, а вырываться из рук беременной женщины он не посмел, чтобы случайно не причинить боль, не обидеть.
– Да, вернется она сейчас, никуда не денется!
– Одну ее в город не отпущу, пусть даже не планирует от меня спрятаться, везде найду. Не хватало еще из-за рыжей вертихвостки нам ссориться.
Кати не было уже десять минут, уверенная в себе Лиза снисходительно улыбалась, одним глазом наблюдая за тем, как Хати ходит из угла в угол.
– Первый раз всегда хлопотно, но после третьего, полагаю, привыкнешь. Папочка! – Лиза зевнула, прикрыв рот ладонью.
– Ух, да я даже не думал, что вот так скоро! Лиза, я самый счастливый буду… я все для нее, ты же знаешь…
Они даже не заметили, что Катя возникла на пороге бледной тенью и тихо проговорила, будто обращаясь сама к себе:
– Там две полоски получилось, это значит «да», и что мне теперь делать?
– Два месяца никакого секса, и потом строго по расписанию – раз в неделю. Очень осторожно! Не более трех минут за раз, – выпалила Лиза, мстительно сузив глаза.
– Это как же? – обомлел Хати, переведя взгляд с одной женщины на другую.
– Лиза, а почему так? – недоверчиво поинтересовалась Катя, немного загрустив.
– Очень уж серьезное заболевание, дети мои, целых восемь месяцев будет длиться. Господи! Да, шучу я, шучу, что ж вы как младенцы-то, честное слово! Не-ет, Короткову премию надо выдавать за каждого малыша. Сразу в генералы его! В ма-аршалы! Та-да-да-дам…
– Катюша, у нас будет ребеночек, правда? – радости Волка не было предела.
– У меня будет, а насчет вас, молодой человек…
– Катюха моя, значит, я в самом деле стану папкой! Ух-у-у… Ур-ра, вашу мать!
– Что за реплики, – трагическим шепотом возмутилась Катя, часто моргая. – Лиза, ну смотри, он совершенно дикий человек, его невозможно воспитать. Как такому доверить дитя…
– Начались завывания! Шел бы ты в чащу, Маугли-переросток, – бесцеремонно отодвинула его Лиза, подбираясь к двери.
Невзирая на бурное сопротивление Кати, Волк обнял ее и горячо поцеловал.
– Сладкая моя, любимая моя! Я для тебя горы сверну, зайчонок! Ну, ты чего опять плакать? Ты же маленького хочешь?
– Хочу…
– Вот и все будет, как у людей.
Лиза грустно рассмеялась, надо же, сколько событий в один день, так еще и взрослых с виду людей приходится наставлять.
– А если бы не было у вас детей,
