Пособие для Наемника (СИ) - Машевская Анастасия

— Вас это в самом деле интересует? — выкрутился, как мог.

— Безусловно.

— Мне казалось, мы довольно известны. — Эмрис будто сам не определился: должно ли это прозвучать с гордостью или с обидой, что его не признали.

Губы леди изогнулись в насмешке:

— Как человек, всегда окруженный сплетнями, я не прислушиваюсь к мнению посторонних. Так что насчет «Железных братьев»? Пока все, что мне удалось узнать, касалось вашей деятельности на службе дожа Иттории. Но вы ведь явно больше, чем просто наемный страж чужого города?

Эмрис помрачнел. Больше или нет, ей бы он об этом говорить не хотел. Смутное подозрение, что красотку подослали к нему в шпионских целях, наконец оформилось целиком и крюком вцепилось в гортань.

— Я, разумеется… — он говорил медленно, тщательно подбирая слова, чтобы до нее дошел смысл, — отвечу на ваш вопрос. Но прежде хочу узнать, кем же вы являетесь, молодая леди, что вас интересуют наемники и…

Эмрис осекся, краем глаза заметив какое-то движение со стороны дверного проема. Женщина рядом засветилась, словно внутри нее вспыхнуло новое созвездие. Она оглянулась к выходу одновременно с тем, как там, широко раскинув руки, появился император. Аерон смело — «А как еще?» — шагнул вперед и, полностью завладевая вниманием леди, с наслаждением пропел:

— Кузи-и-и-ина!

Железному почудилось, как рука какого-то злобного невидимого шутника треснула его по затылку: а ты чего ждал? Что такие женщины — дочери какого-нибудь баннерета?

Глава 5

— Создатель, как я рад тебя видеть!

Вот почему ее глаза насторожили его, опомнился барон. Вот почему она так бесстрашна. Вот почему ей уступают дорогу.

— Ваше величество. — Между тем, леди глубоко присела, элегантно развернув голову вбок и ненадолго опустив глаза.

Император подхватил одну из женских рук и поднял даму из поклона. По-светски приложился губами к запястью и, отстраняясь, заметил:

— Хорошо, что вы приехали. Теоданис говорил, вы можете не успеть.

— Мы в самом деле едва добрались. Поэтому, как только вы закончили официальную часть, я пошла поесть, — призналась женщина до того свойски, что у Эмриса не осталось сомнений: поклоны и эти галантные поцелуи для них исключительная формальность. Эти двое очень, очень близко знакомы.

— Вижу, Идель, — Аерон встал так, чтобы образовывать с леди и Эмрисом треугольник, — вы уже познакомились с бароном.

— Идель? — тут же вслед за императором повторил Эмрис. — Простите, просто за время нашей беседы вы так и не назвались.

— О, в самом деле! — По ее лицу было не прочесть: она в самом деле не заметила или целенаправленно не называлась прежде. Женщина присела перед ним почти так же, как перед императором, только задержалась в поклоне выше. — Леди Греймхау, дочь лорда-констебля Теоданиса.

Эмрис задержал дыхание. Леди Греймхау? Серьезно? Вот она?! Ей же… она же… Может, это какая-то другая леди Греймхау? Наверное, их несколько?

— Э… — Он сначала протянул, а потом с опозданием выдохнул. Его растерянность недвусмысленно отражалась на лице, и император, хохотнув, подался в сторону барона.

— Обычно в этот момент все кланяются, — громким шепотом напомнил он.

Эмрис почувствовал себя идиотом. Он коротко наклонил голову. Потом подумал, что если это «та самая леди Греймхау», о которой говорят, будто ей принадлежит пол-империи, и которая едва ли не сдает столицу в аренду императорской семье, то стоит поклониться как-то почтительнее. Он выполнил акробатический прием с отведением одной руки, параллельно размышляя, что такая пигалица не может быть «той самой» леди Греймхау — по слухам такой женщине должно быть не меньше сорока! Потому, наверное, не стоит быть настолько вежливым. А то его могут счесть раболепным.

Окончательно запутавшись, Эмрис чуть дернул головой, из-за чего на мгновение напомнил Идель пса, что выполз из озера и отряхивается от воды. Железный быстро завершил дурацкий и бессмысленный маневр этикета и распрямился, сразу ощутив прилив уверенности. Так-то лучше! Прямо и с расправленными плечами!

— Кхгм… я… представлял вас иначе, я думаю…

Женщина слегка приподняла брови. Эмрис не знал, как выкрутиться что сказать, и потому попросту перевел разговор в подходящее русло.

— Я так и не поблагодарил вас за помощь, ва… ваша светлость. Спасибо. — Он, наконец, взял себя в руки и поклонился — не как перед дочерью герцога, а как перед той, кто ему помог.

Леди без слов повела плечом: без проблем. Так легко, словно управление судьбами империи для нее плевое дело.

Аерон прибыл к ним с пустыми руками. Потому, оглядев бокал в руках Эмриса, он пальцем указал на тот, что стоял на парапете.

— Твой? — уточнил у Идель. Женщина без лишних слов подала кубок императору, и он сразу пригубил.

— Лорд Дайрсгау не придет поздороваться? — спросила леди.

Император мотнул головой почти одновременно с тем, как отнял от губ бокал.

— Занят.

— Аерон, ты совсем не щадишь его, — наиграно пожурила Идель императора. — Сколько его знаю, он только и делает, что работает.

— Не он один! — Аерон отозвался с такой интонацией, словно был уязвлен, что Идель не обратила внимание на его собственные труды.

Леди улыбнулась. Коротко, но совсем иначе, с подозрением:

— Легрейфа тоже нет.

Железный попытался сообразить, о ком речь. Потом понял, что этим двум не стоит видеть на его лице ничего, кроме глупой растерянности и от греха подальше уткнулся в бокал с вином. Вот же, осталось всего на два глотка! Тц!

— Разумеется, его нет! — Аерон повел рукой, как бы объясняя Идель очевидное. Все внимание императора было сосредоточено на сестре, чему Эмрис не мог нарадоваться. — Одновременное присутствие Дайрсгау и Легрейфа рядом с тобой всегда приводит к скандалу. Мне их потом еще разнимать… нет уж.

Губы Идель изогнулись мягкой рябью усмешки.

— Так ты нарочно не пригласил его?

Аерон расправил плечи, напоказ выкатил грудь и немного задрал голову.

— Я, — подчеркнуто начал он, — написал Легрейфу, что наслышан о его недуге и посоветовал герцогу остаться дома, чтобы поправить здоровье.

Значит Легрейф — это герцог. В таком случае, прикинул Эмрис, речь шла о герцоге Морканта.

— А чем он болен? — осведомился Эмрис. И беседу поддержал, и кое-каких сведений может добыть. Сведения всегда на вес золота, а в новом для него мире аристократической грызни и того дороже.

— Амбициями, — легко отозвался Аерон.

«То есть, на деле, он не болен? Его просто не хотят видеть?»

Идель до болезни Легрейфа не было дела, она безотрывно смотрела на императора.

— Спасибо, — шепнула женщина. Аерон скосил на кузину взгляд и растекся в безотказном обаянии.

— Все для тебя, любимая сестрица! — Он обнял Идель за талию свободной рукой, притянул и, закрыв глаза, поцеловал в висок. Идель опять улыбнулась — вернее, она улыбалась не переставая, с тех пор, как Аерон появился тут. У нее рот еще не болит? — и легонько стукнула императора в грудь внешней стороной пальчиков: отодвинься.

— Аерон, прекрати, все смотрят.

— Кто все? — Отстранился император. — Здесь кроме барона никого нет.

«Но я все еще здесь, так что хватит вести себя, будто вы одни!» — Эмрис проглотил это.

— Никого, кроме барона, на этом балконе, но мы оба знаем, что еще до того, как мы покинем его, длинные языки растреплют об этом поцелуе принцессе-консорту.

Аерон отстранился немного и посмотрел на Идель как на дурочку. Непрошибаемым аргументом он заявил:

— Она со своим братом тоже целуется, и мне, между прочим, на это насрать. И вообще! Ты глянь на нее, барон! — Призвал Аерон Эмриса, который прилип к полу, выпучив глаза от одного только «насрать». Одно дело услышать такое в походных лагерях — там лорд-не лорд, а все выражаются, — но на светском приеме? От императора?

— Я, император Деорсы, вверяю ей всего себя, — продолжал паясничать император, раскинув руки, в одной из которых все еще болтался наполовину опустевший бокал, — а она тревожится о мнении сторонней женщины!