Жестокость (СИ) - Ксения Чепкасова
Немного успокоившись, Дарэлл все-таки поднялся на ноги и надел рубашку. Сейчас он слишком устал, чтобы сообразить, какое лестное предложение сделал мастер Георг. В этот момент юноша мог думать только о том, чтобы смыть с себя пот и наконец-то пойти спать.
Он медленно побрел в свою коморку. И только сейчас заметил какое-то оживление в замке. Слуги тащили тазик с водой, спешили и о чем-то шумно переговаривались.
— В чем дело? — спросил Дарэлл, остановив одну служанку.
— Графиня вернулась! Она ранена!
Дарэлл изменился в лице. Уже через несколько минут он влетел в покои Эльсиноры.
В комнате было полно суетившихся служанок, повсюду валялись тряпки и бинты. Сама же растрепанная графиня лежала на софе, и разорванный подол платья открывал небольшую рану на бедре. Рядом стоял семейный доктор, отмерявший какую-то микстуру.
— Снова опаздываешь! — рявкнула Эльсинора, заметив Дарэлла, — Несносный мальчишка! Почему в этом замке все такие тупые?! И никто не может перестать охать и наконец-то забинтовать мне ногу! Даже чертов врач!
Бедный доктор судорожно сглотнул и пролил часть лекарства на пол.
Дарэлл, давно привыкший к вздорному характеру своей госпожи, выступил вперед и тихо, но твердо сказал:
— Уйдите все! Я сам перевяжу.
Служанки и доктор вопросительно посмотрели на графиню.
— Вот как! Уже последний раб распоряжается в моем замке, — забавно насупилась графиня, — Ну, он хотя бы что-то делает. Пойдите прочь!
Слуги с удовольствием покинули комнату. За ними поспешил и врач, по дороге сунув Дарэллу в руки свою склянку с лекарством.
Едва все ушли и закрыли дверь, юноша поставил пузырек на стол, пододвинул к софе таз с водой и вооружился тряпками и бинтами.
Эльсинора молча наблюдала, как он опустился перед ней на колени и начал осторожно промывать рану.
— Что с вами случилось?
— Не твое дело! — отрезала Эльсинора, — Ты совсем забываешь свое место. Я больше не стерплю, чтобы раб так разговаривал со мной, да еще при слугах.
— Накажете меня, когда вам будет угодно. А сейчас позвольте все-таки забинтовать рану.
— Неплохо, — заметила колдунья, наблюдая за тем, как он бережно накладывает бинт, — Где научился?
— Я рос один в деревне, госпожа, — слегка улыбнулся Дарэлл, — Мне пришлось всему научиться, чтобы выжить.
— Нам всем приходится выживать, — мрачно сказала Эльсинора.
— А почему не вылечили себя сами? Это ведь не сложно для вас.
Эльсинора грустно рассмеялась.
— Если бы! Простые смертные даже не догадываются — сколько сил уходит на ничтожное волшебство. Не говоря уже про более масштабное. Вот ты как раз сейчас весь мокрый и уставший, от тебя разит потом. Вот столько же усилий требует магия. Ее тоже нужно тренировать, привыкать к нагрузке. И вовремя восстанавливаться. Кстати, а где ты успел так упахаться? Что ты делал?
Дарэлл снова густо покраснел.
— Помогал слугам передвигать шкафы.
Эльсинора не поверила ему, но не стала спорить.
— Как жаль, что меня не было рядом с вами, — добавил Дарэлл, — Если бы вы позволили мне пойти, я бы не допустил такого.
Он нежно провел кончиками пальцев вдоль ее ноги, но Эльсинора тут же оттолкнула его руку.
— Хорош защитник! Ты бы не спас меня даже от котенка.
Дарэлл опустил голову и молча сжал кулаки, чтобы скрыть свое негодование. Заметив это, Эльсинора ласково провела рукой по его волосам и слегка растрепала их.
— Ну-ну, мой мальчик! Просто пойми, что ты не воин. Ты мой раб. Не забывай — ты обязан мне жизнью. Твоя задача просто исполнять все мои приказы.
— Да, госпожа, — глухо ответил юноша.
— Прекрасно! А теперь вели собрать всех в Тронном зале. Ночью темница пополнилась узниками. Пора их судить!
— Сейчас? — изумился Дарэлл, — Но ведь никто не спал, а скоро уже рассвет. Может организовать суд попозже — днем?
— Что-то не припомню, чтобы я спрашивала твое мнение, раб, — ярко-зеленые глаза недобро сверкнули, — Я хочу сейчас!
— Да, госпожа.
Дарэлл начал подниматься, но Эльсинора вдруг ухватила его за руку и заставила наклониться к себе.
— После суда мы немного отдохнем, а потом я займусь тобой. Не думай, будто я забыла про твое наказание.
С этими словами она страстно поцеловала его и слегка куснула за губу, чем вызвала дрожь во всем теле своего раба.
— Да, госпожа, — в третий раз произнес Дарэлл и нехотя покинул комнату.
* * *
Эндора уже почти час стояла без движения, широко раскинув все свои четыре руки. Ее неподвижные веки были плотно сомкнуты, как будто пророчица спала стоя. А по всему телу мерцали волны серебристого света.
Вдруг она резко распахнула глаза — они снова были полностью белые. И перед ней пронеслись несколько размытых картин. Одна ужаснее другой.
Смута — война — стоны умирающих — горящие небеса — кровь — страдания….
