Мой совсем неласковый джинн (СИ) - Шагурова Евгения

— Ну все! Надоела! — выкрикнула, стоило шоку пройти, а на его смену явиться раздражению. Схватив вновь притихшую вещь за дно, подняла её над полом и несколько раз хорошенько встряхнула, быстро избавив от всего, что в ней лежало.

— Ладно, признавайтесь, кто из вас решил доконать меня сегодня окончательно?

Удивительно, но на мой зов сразу откликнулись. И не кто-нибудь, а собственная записная книжка в чёрном кожаном переплёте. Стоило мне замолчать, как она, завибрировав, подобно телефону, медленно поползла в мою сторону.

— Твою ж!.. — выругалась, метнувшись в сторону дивана с такой скоростью, на которую только была способна. Забравшись на него с ногами, быстро нашла глазами так напугавший меня предмет и принялась наблюдать, что он вознамерился делать дальше. Невольно вспомнился фильм про Гарри Поттера, где на мальчика напал его же собственный учебник. Благо, у моего блокнота никаких зубов не наблюдалось. Более того, стоило мне сбежать, как он притих, вообще перестав подавать хоть какие-то признаки жизни. Только я об этом подумала, как чёрная записная книжка снова завибрировала, а потом резко раскрывать, заставив меня в очередной раз негромко вскрикнуть. Нет, нервы точно не к черту! Да что там нервы. Кажется, по мне уже психушка горьким слезами плачет. Вон как руки трясутся.

Если честно, то дрожь меня била не шуточная. Мало того, что перенервничала, так ещё и признаки простуды на лицо. Глаза слезились, горло пересохло и саднило, а нос и вовсе перестал дышать. Вот только моё болезненное состояние меня сейчас меньше всего волновало. Куда важнее оказалось — что теперь делать то ли с не совсем здоровой головой, то ли с не совсем нормальным блокнотом. Посидев так еще немного и подумав, пришла к выводу, что головой можно будет заняться и позже. Например, когда протрезвею. А вот записной книжкой прямо сейчас. Ладно, была на была. Тем более, что я, кажется, и так с ума сошла. Так что терять мне было уже нечего.

Посему аккуратно слезла со своего укрытия, после чего медленно и очень осторожно подошла к раскрытому блокноту.

“Я могу помочь” — гласила единственная видневшаяся и написанная крупными буквами надпись на развороте.

— А мне нужна помощь? — спросила неуверенно, после чего не без удивления принялась наблюдать, как выведенные аккуратным, даже красивым почерком слова просто исчезли, а на их месте появилось одно единственное “Да”.

— Нет, я точно спятила, — вынесла себе вердикт, потянувшись за оставленной мной здесь же на полу бутылкой. Быстро допила её прямо из горла, вернула на место и снова обратилась к своей записной книжке: — Ладно, помощничек. Что делать-то надо?

“Подними меня”, - гласила появившаяся на странице новая надпись, а когда я, так и не решившись этого сделать, осталась неподвижно стоять на месте, сменилась на другую: — “Не бойся. Не обижу”.

— Ага! То же самое и маньяк сначала говорит, — отшутилась я.

Но лежавший передо мной на полу предмет не казался опасным. Даром, что был живым, издавал вибрирующие звуки, которые я уже успела возненавидеть, и сам писал мне сообщения. То, что у меня галлюцинации на почве усталости, стресса и алкоголя, уже даже не сомневалась. Ещё больше мне нравилась версия, что я ненароком уснула на диване и теперь это всего лишь сон. А если так, почему бы не сделать то, чего хочет этот ненормальный блокнот. Эх, была не была.

Осторожно нагнувшись, чтобы не упасть, так как после такого количества выпитого вина меня теперь изрядно покачивало, взяла дрожащим руками записную книжку и, не закрывая ее в ожидании дальнейших инструкций, подняла с пола. А когда их так и не последовало, спросила:

— И что теперь?

“Ложись спать”.

— С тобой? — выдвинула новое предположение.

“Как ты догадалась?”

Нет, у меня точно бред. Ладно самопишущий блокнот. Но что бы он ещё и саркастические фразочки в мой адрес отпускал…

Окончательно успокоенная этой мыслью и теперь уже точно уверенная — завтра проснусь нормальным человеком с обычным похмельем, а не полным психом, отправилась прямиком в спальню. Там я сняла халат и в чем было (а точнее без ничего), забралась под одеяло и плотно закуталась в него в надежде хоть теперь немного согреться.

— Доволен? — кажется только сейчас в полной мере ощутив, насколько сильно я устала, спросила уже сонно у лежащей рядом и по-прежнему раскрытой книжки.

— Более чем, — то ли услышала, то ли прочла.

Находясь где-то на грани сна и этой больной реальности, которая скорее всего тоже была сном, мне было уже не до размышлений. Не обращая внимания на свое болезненное состояние и наверняка не маленькую температуру, от которой меня продолжало знобить, почти сразу провалилась в столь желанное для моего сознания и тела забытье.

Как-то не везёт мне со снами сегодня. Один бред хуже другого. Вот и сейчас сижу в ванной, до краев наполненной водой с плавающими в ней кусочками льда и, обняв себя за ноги, трясусь от холода, не в силах даже пошевелиться. Не говоря про то, чтобы встать. Тело медленно, но верно продолжает неметь и терять чувствительность. Не будь это сон, я бы, наверное, уже давно отключилась. Кстати, странно, что я в курсе того, где нахожусь. Тоже можно сказать и про реалистичность всего происходящего.

За этими мыслями, а заодно и поиском идей, как сменить ледяную ванну на солнечную полянку с единорогами, не заметила, как оказалась уже не одна. Медленно повернув голову в сторону застывшей слева от меня у ванной тёмной фигуры и подняв взгляд, постаралась понять, кто же это такой пожаловал. Но как пристально не вглядывалась, ничего кроме довольно крупной мужской комплекции, и то в основном за счёт мышц, увидеть так и не смогла.

Сначала подумав, что неизвестный просто одет во все чёрное, вскоре мне предстояло убедиться в обратном. А все, потому что, он, как в том стихе Бориса Заходера про кота в белом доме, был с ног и до головы черен, как сплошная чернота. И даже несмотря на то, что какие-то черты лица все же угадывались, рассмотреть их получше при всем желании не получалось. Мужчина будто бы стоял в тени. Или был этой самой тенью. А пока я усердно пыталась понять той частью мозга, что ещё не замёрзла окончательно, кто это, неизвестный уже успел запустить руки в ванную. После чего, легко вытащив меня из воды и крепко прижав к себе, направился в известном лишь ему одному направлении.

— Кто ты? — попыталась выяснить, продолжая бессовестно жаться к его тёплой груди в попытке хоть немного согреться.

Но ответом меня так и не удостоили. Как, впрочем, и взглядом, продолжая смотреть исключительно перед собой.

— Что ты делаешь? — попробовала ещё раз начать диалог, стоило мужчине остановиться и осторожно опустить меня на что-то мягкое и шуршащее.

Наскоро оглядевшись и быстро определив, что это чуть ли не моя собственная кровать, вновь сосредоточила все свое внимание на незнакомце. Тот времени зря не терял, принявшись поочередно снимать с себя все лишнее. Правда это не сильно мне помогло хоть что-то разглядеть, поскольку он по-прежнему оставался безликой фигурой в моих глазах.

Когда мужчина разделся полностью, так и не поняла, поскольку что его одежда, что тело — все так и осталось чёрным. Снова приблизившись, он неожиданно ловко подмял меня под себя и, раздвинув ноги коленом, накрыл своим на удивление тёплым, если не горячим, телом.

Без труда догадавшись, что этот нахал вознамерился делать дальше, уперлась еще трясущимися от холода ладонями ему в грудь в слабой попытке если не остановить, то хотя бы показать, что я вообще-то против столь кардинальных действий в свой адрес. Но уже в следующее мгновение, моментально позабыв об этом намерении, выгнулась на встречу мужчине. А все из-за того, как неожиданно, но вместе с тем мягко и даже нежно, хоть и настойчиво он вошел в меня на всю длину своего совсем не маленького по размерам члена.

— Что?.. — начала, но договорить так и не смогла, будучи вознаграждена очередным уже куда более резким толчком в мое лоно.