Дом из воска и стекла (СИ) - Бреннер Марина

А вот это лишнее! Здесь Крэд прав. Эту дрянь надо прекратить.

Только как?!

К концу смены Тирон уже знал, что делать.

И, если по выходу из Отделения он еще сомневался, то через пару баров и какую — то грязную забегаловку, провонявшую саджем и пОтом, сомнения растаяли, как дым от этого самого саджа.

Лайса не хочет его? Нахрен Лайсу. В мире миллион баб, терпеливее и покладистее. Без короны, вросшей в мозг. Будет знать, самолюбивая идиотка… Он на ее штучки не поддастся, нееееет…

Проститутка оказалась молодой, даже юной, примерно чуть старше Лайсы Канц. И фигурка у нее была ничего, ну или ему так показалось сквозь дым сигарет и шум дешевой водки в голове. Девушка была стройная, черноглазая, короткостриженная и наглая. Как раз из тех, что подсыпают дрянь клиентам в пойло и грабят их.

— Пошли ко мне, — сказала шлюха, кладя руку на пах Тирона — Я недалеко здесь. Обслужу так, что имя свое забудешь! Сто талей, красавчик.

Сэттар шлепнул рукой о липкую барную стойку:

— Дешевка. — выплюнул он. Слова превратились в смолу и не желали сходить с языка. — Ты… твою мать! Пошли, ладно!

Куда они шли и зачем поднимались по узкой, шаткой лестнице — он не помнил. Разум вернулся, когда сэттар обнаружил себя лежащим на спине, на продавленном матрасе в какой — то полутемной комнате. Шлюха сидела сверху и расстегивала его штаны.

— Не волнуйся, — усмехнулась она, победив пряжку ремня, наконец — Ты из этих… Ликвидаторов, да? Я поняла по виду… У вас бывают проблемы с этим делом, я знаю. Мой бывший парень из таких. Так представь — ему, чтоб меня трахнуть, надо было меня душить. Иначе у него попросту не вставал.

Тирон продрал глаза. Веки были тяжелыми, будто на каждое из них подвесили по гире.

— Катастрофа, да — пробормотал он и с интересом посмотрел на девушку — А где он? Твой парень.

— Умер. — она ответила просто, так, словно говорила о разбитом стакане — У него была опухоль в брюхе. Орал, как резаный, от боли. Так что и лучше, что умер.

— А врачи?

Шлюха посмотрела в стену. По стене скользили полосы света от ночных прожекторов.

— Он к ним не пошел. Сказал… нахер надо, что так, что так подыхать. Здесь и умер, дома. Ну ты что? Трахаться будем или исповедоваться? Давай по шустрячку. Время — деньги.

А ведь и Лайса могла бы… Сидеть сейчас верхом на ногах у Тирона. Да ладно, у Тирона. При определенном раскладе дел, Лайса Канц могла бы сидеть сейчас на ногах у любого мужика, снятого ей в баре и теребить рукой чей — нибудь вялый член… Вот же херня собачья!

— Тебя как зовут? — сэттар Дэннис приподнялся на локтях.

— Селина. — рука девушки скользнула под штаны, пальцы сжали неподвижную плоть.

Застонав, Дэннис поднялся с матраса, стряхнув с себя и шлюху, и часть смрада и опьянения.

— Держи, Селина. — он протянул ей двести талей — Я по домам, все. И ты ложись, дорогая. Тьфу, траханая жопа, чего ж я так нажрался — то?

Она опешила. Крикнув ему вслед что — то вроде "спасибо", так и осталась сидеть на драном матрасе.

На улице стало легче. Стояла глубокая ночь, ледяной ветер остудил голову и, попав в рот, заколол горло и язык.

— Сэттар! — окрик патрульного остановил Тирона — Документы, сэттар.

Предьявив парню карту — код, не без удовольствия отметил, как стушевался блюститель закона.

— Прошу прощения, сэттар Дэннис! Закрытое время, сами понимаете…

Дэннис был великодушен. И все еще пьян! Да, твою мать — он был пьян! Лайса, ветер и водка танцевали у него в груди.

— Давай, вези домой. — велел он патрульному и тот не счел нужным отказывать.

Он вообще оказался умницей, этот парнишка — патрульный. Фургон вел аккуратно, бережно, без тряски. Так нежно, будто беременную женщину вез или стекло, а не пьяного в дрова ликвидатора, то и дело грозящего заблевать все вокруг. Доставя развяленное водкой тело прямо к подъезду, открыл дверь и учтиво склонил голову:

— Доброй ночи, сэттар.

…Лайса открыла дверь сразу, едва только услышала шорох у двери. Глаза девушки припухли от слез, это было видно даже в полутьме коридора.

— Сэттар Дэннис… Я… Вы где были? Я…

Вот же дурак! Гребаное животное, как он мог с ней так поступить? Тирон сейчас готов был сам себя пнуть в зад.

— Ты чего не спишь? Лайса, ты… чего плачешь, а? С ума сошла.

И, поняв, что она ревет из — за него, растерялся. Неуклюже обнял, поднял на руки. Качнувшись от странной нежности, волной ударившей сразу в живот и под колени, прижался спиной к стене, чтоб не упасть.

Она плакала из за него. Волновалась. Боялась потерять. Боялась, что больше не увидит его.

И от этого было страшно.

Обоим.

Глава 10

В то время, как Лайса Канц не спешила открыть глаза, еще цепляясь за тонкое, ускользающее покрывало сна и перевернувшись набок, подложила руку себе под голову…

…Тирон Дэннис остановил громоздкий фургон у строгого, аскетичного, блистающего стеклом и мрамором, здания медицинской точки.

Корпус Е Пятьдесят Один. Отдельная часть Центра, занимающаяся обслуживанием солдат Подразделений Восстановления, военных и бывших ликвидаторов последствий Катастрофы.

Отдельное государство, подчиняющееся своим, внутренним законам и правилам.

Ветвь, отросток от общего Организма, получающая пока питание от него, но все же, норовящая отделиться совсем.

Внутри было тихо и прохладно. Никаких забитых посетителями коридоров, никакого нервного персонала, рычащего по поводу и без повода. Никаких едких запахов и ненужных движений. И никакой суеты.

Эскорт — менеджер, стройная, длинноногая, глянцевая, с приветливой улыбкой, намертво пришитой к резиновым губам, проводила сэттара Дэнниса в чистенький, небольшой кабинет доктора Трэвила, радушно встретившего пациента, аки дорогого гостя.

— Сэттар Дэннис, рад вас видеть!

Тирон посмотрел на доктора. Уже очень пожилой, но подтянутый, стройный, без единой седой нити в волосах. У Дэнниса даже закралась мысль, что уважаемый Трэвил принимает какие нибудь волшебные капсулки, морозящие и консервирующие его организм, так как вот сейчас он выглядел точно также, как и ТОГДА. В Лаборатории, в семьдесят втором ангаре, ныне расформированном и забытом за ненадобностью.

— Вы пропустили обязательный осмотр, сэттар Дэннис. — монотонно начал доктор — Это нехорошо. Показываться мне вы обязаны ровно раз в год. При неожиданных ситуациях — немедленно. Не стоит пренебрегать этим…

Трэвил положил руку на стену. Плоская кнопка утонула в пластике. Дверь, отьехав в сторону, впустила мужчин в смотровую секцию.