Мэри и медведь (СИ) - Винн Зена

Поднимаясь по лестнице на трясущихся ногах, она говорила себе, что благодарна, что он пришел в себя. Хью запутался, а она не хотела этого в своей жизни сейчас. Неважно насколько интенсивным было влечение между ними или насколько ей нравилось с ним спорить. Мужчина был ее арендодателем. Ничего хорошего из этого не получится. Да, хорошо, что он остановился. Теперь. главное убедить в этом свое тело.

****

Дни до конца недели пролетели быстро. Мэри Элизабет избегала Хью, заходя в закусочную только по утрам, когда знала, что его там нет. Она улыбнулась, вспомнив разговор с Анной на следующее утро.

— Я дала твои пирожные клиентам, и они стали хитом. Ты должна делать больше и продавать их в закусочной. Это было бы для тебя прекрасным небольшим дополнительным заработком. Ребята уже спрашивали о них. Хорошо, что я не сказала им, кто их сделал или они стучали бы в твою дверь день и ночь, умоляя испечь им еще.

— Мне нравится выпечка, но это только хобби, чтобы отдохнуть. Я не заинтересована в том, чтобы превращать это в деловое предприятие.

— Ты действительно должна подумать об этом. Если остальное ты делаешь так же хорошо, как те пирожные, то ты умопомрачительна.

Мэри Элизабет лишь отшучивалась, и ничто из того, что говорила Анна, не могло убедить ее в обратном.

Во вторник, Мэри Элизабет покупала наряд для пятничной вечеринки. Поскольку она ходила по магазинам, она купила много новых нарядов, цветных и стильных, что льстило ее полненькой фигуре. Она думала о том, что Киеша говорила и поняла, что пришло время для создания нового облика. Так же она стильно подстриглась. Сейчас волосы падали шелковым водопадом на плечи, что подходило к ее лицу в форме сердца. Идеальный наряд есть, она готова к пятнице.

В среду она отправилась в магазин, чтобы посмотреть, как продвигается дело и встретила Шеннон. Они сразу же поладили. Она не сомневалась, что они станут хорошими друзьями.

Наконец, наступила пятница, и пришло время подготовиться к вечеринке. Она тщательно одевалась, обращая особое внимание на макияж. Закончив, она бросила последний взгляд в зеркало. Полностью довольная своей внешностью, взяла свои вещи и направилась к двери. Киеша не просила принести что-то, но мать учила ее, что нужно принести подарок хозяевам, особенно если это первое посещение их дома.

Ее рука уже была на ручке двери, когда зазвонил телефон. Она застонала. Только не Киеша, снова. Она могла поклясться, что женщина нервничала сегодня больше чем она сама.

— Да, мэм?

— Скучала по мне, дорогая? Я скучал по тебе.

Блин, то есть, проклятье! Мне нужно купить определитель номера.

— Как ты, Чарльз? — она заставила себя быть вежливой.

— Ты не ответила на мой вопрос. Ты по мне скучаешь? Разве тебе не одиноко и ты не хочешь вернуться домой?

— Чарльз, я говорила тебе вчера и позавчера. По сути, ты звонишь, каждый день и я говорю тебе тоже самое. Теперь здесь мой дом. Мы уже обсуждали это раньше, и я скажу тебе то же самое, что я говорила матери, когда она спрашивала. Мне нравится здесь, — она старалась не вздыхать от нетерпения.

— Она не понимает эту глупость, так же, как и я. Твоя мать и я говорили сегодня, и я объяснил ей он нас. Она поняла и дала согласие.

— Что ты сделал? Что с тобой? Зачем ты это сделал? Ты знаешь мать. Прошу разберись со своей головой. Нет никаких нас, и не было очень долгое-долгое время. Ты был женат, помнишь? Ты женился, а я переехала. Мы друзья, Чарльз. Вот и все. Это все, так и останется. Теперь иди и расскажи ей правду!

— Дорогая, мне так жаль, что я расстроил тебя, рассказав твоей матери о нас, прежде чем ты была готова признать. Ты права. Мне нужно было подождать, но твои родители должны знать, что твоя сестра обманула меня. Коварная сука, она прятала свою истинную личность от всех нас.

— Та «коварная сука» была моей сестрой-близняшкой, и вы семь лет были счастливы женаты.

— Она делала из меня дурака. Ты никогда бы этого не сделала. Ты любила меня.

— Ты прав, Чарльз. Любила, в прошедшем времени. Слушай, я знаю, тебе больно и твое эго уязвлено. Извини, но так оно и есть. Ты сделал свой выбор давным-давно, и я довольна этим. Ты мой деверь. Мы семья и это все, что когда-либо будет между нами. А теперь я должна идти. Ты поймал меня по пути к двери. До свидания, Чарльз. — Она положила трубку обратно на рычаг и мгновение постояла, просто смотрела на телефон, а мысли были в другом месте. Она знала, горе делало странные вещи с людьми, но Чарльз имел серьезные проблемы, ему нужно иметь дело с…

Не твои проблемы, сказала она себе и вышла за дверь.

Киеша жила на горе, в районе известном, как Рейвен Пик. Мэри Элизабет ехала медленно и осторожно, следуя указаниям. Дорога была темная с густым лесом вокруг. Полчаса спустя, она приостановилась у дома Киеши, поискав место, где припарковаться. Передний двор был большим и заполненным машинами. Она выбралась из автомобиля, поправила юбку, прихватила вещи из машины, прежде чем приблизиться к дому.

Когда дверь открылась, она воскликнула.

— Вау, какой большой дом. Выглядит, как один из тех дизайнерских домов в журнале с прекрасным видом на горы. — Она протянула Киеше домашний шоколадный торт, который принесла в качестве подарка.

— Я знаю, — засмеялась она, — разве не здорово. Алекс его построил. Это, как выбор кого я люблю больше, дом или мужчину?

— Эй! Я все слышал. Не сомневайся в этом, женщина. Это меня ты любишь, а потом уж дом. — Он говорил уверенно и радушно протянул руку Мэри Элизабет. — Есть нечто, что мне до смерти хочется узнать. Все ли называют тебя Мэри Элизабет? Никто никогда не давал тебе прозвище или пытался сократить имя, может до одного из них?

— И разрушить прекрасную южную традицию? — в голосе послышался праведный ужас. Увидев стеснительный взгляд на его лице, она расхохоталась. Киеша присоединилась. — Прости Алекс. Я не могла справиться с собой. На самом деле, люди пытались, но ничто не привязалось. Мама строго соблюдала приличия. Она исправляла любого, кто пытался сократить мое имя до тех пор, пока люди не смирились. А я уже привыкла к этому.

— Ну же, давай поставим этот торт на кухне, а потом я представлю тебя остальным гостям. Кстати, отлично выглядишь. Мне нравятся твои волосы, — сказала ей Киеша.

Мэри Элизабет огляделась по сторонам, Киеша повела ее на кухню. В гостиной был массивный камин с одной стороны и лестница, ведущая на верх с другой. Потолок в гостиной был сводчатым, направляя внимание на мансардные окна на крыше. Кто-то обернул рождественские огни вокруг лестничных поручней, придавая помещению праздничный вид. Дом был переполнен. Везде были люди, на лестнице и лестничной площадке, а также по всей гостиной.

Киеша поставила торт на кухне, прежде чем вернуться в гостиную, где собралось большинство людей, и привела к одному из диванов у камина. Оказавшись там, она представила ее Кэрол Джонсон, чрезвычайно беременной женщине афроамериканке, которая выглядела так, будто родит в любой момент. Глаза Мэри Элизабет проследовали от ее живота до лица.

- Не хочу показаться грубой, но ты должна быть здесь? Ты выглядишь так, будто собираешься родить в любую секунду.

— Это именно то, что я сказал и почему был против ее приезда, но что я могу знать? Я просто муж и отец не родившегося ребенка, — сказал очень привлекательный лысый мужчина, сидящий рядом с ней. Киеша представила его как Марка, мужа Кэрол и единственного фармацевта в Рефьюдж.

— Добро пожаловать в Рефьюдж и стаю Рейвен.

— Спасибо, — сказала она, потянулась, чтобы пожать руку, которую он протянул ей.

Закатив глаза, Кэрол сместилась в своем кресле.

— Пожалуйста. Не начинай. Я медсестра. Я знаю, что я могу и что не могу делать. Я сижу, верно? Кроме того, я бета стаи, а это официальный сбор. Я обязательно должна быть здесь.

Алекс подошел вовремя, чтобы услышать последнее замечание.

— Не хочу подливать масла в огонь, но ты же знаешь что это неправда. Здоровье и благополучие, важнее любого общественного сбора. Я бы понял, если бы ты не пришла. И внеся свою лепту, я еще раз отказываюсь это обсуждать.