Франциска Вульф - Сердце Фатимы
Представив картину, как за кухаркой, плотной и упитанной, гонится по двору серый козел, Али повеселел. Гнев рассеялся, и он невольно рассмеялся. Несколько лет назад он получил этого козла от одного бедного пастуха в знак благодарности за то, что вылечил его сына. Козлику было тогда всего несколько недель. А поскольку Али не особенно уважал козлятину, было решено его не забивать, и тот вымахал в здорового самца, не уступающего в упрямстве и высокомерии своему хозяину, как остроумно заметил Селим. Козел между тем состарился, и мясо его было теперь слишком жестким и вонючим, чтобы использовать в кулинарных целях. Конечно, могла сгодиться шкура. Но к чему? Уж этого добра у него было достаточно.
Али уже свыкся с его упрямством, дурными привычками и вечным блеяньем, и ему бы недоставало зверя, особенно сейчас, когда Селима не стало.
– Если кухарка будет возражать, я предоставлю ей полную свободу выбора – пусть ищет работу в другом доме. Так ей и передай, Махмуд.
Слуга поклонился.
– Слушаюсь, господин.
Али подошел к низкому столику, на котором стоял поднос с жареной курицей, хлебом, курагой и сушеным инжиром, а также кувшин с водой.
– Есть новости? – спросил он, усаживаясь на мягкое сиденье. Взял плод инжира, вдохнул его аромат и положил обратно на тарелку. Фрукты были отличного качества и, по всей видимости, отменного вкуса, но сегодня у него отсутствовал аппетит.
– Нет, господин, – ответил Махмуд, протягивая Али бокал холодной воды. – Правда, у вашей двери днем топтались двое в дорожной одежде. И, хотя я сказал, что вас нет дома, никак не хотели уходить… – Махмуд прокашлялся. – Да, они жаждали войти, утверждая, что являются вашими хорошими знакомыми.
Али нахмурился.
– Знакомые? – недоверчиво переспросил он. – Кто такие? Надеюсь, ты их прогнал?
Махмуд смущенно опустил голову. Румянец заиграл на его лице, и, еще до того, как он снова открыл рот, Али понял, что тот впустил их в дом.
– Они не назвали своих имен, господин, – продолжал Махмуд. – Это мужчина и маленькая девочка. Честно признаться, я не устоял перед их натиском.
– О, Махмуд! – простонал Али, закрыв лицо руками. Что за глупый и нерасторопный слуга! Вот Селим нашел бы способ отвязаться от них. – Ты что, совсем спятил? Разве ты не знаешь, что мои знакомые, перед тем как появиться в моем доме, заранее посылают гонца, извещая о своем приходе? Подозреваю, что это мошенники. Либо больные, которые решили попасть ко мне на прием таким хитроумным способом. Когда они ушли? – Махмуд так покраснел, что кожа на его лице приобрела цвет спелого граната. Али стиснул зубы. Значит, оба чужестранца и сейчас в его доме. – Так, ладно. Где ты их разместил?
– В комнате для посетителей, господин, – пролепетал слуга, опустив голову.
– Прекрасно. Я лично займусь их выдворением, – прошипел Али, схватив лампу. – Этому сброду не место в моем доме.
Он и так слишком близко принимал к сердцу страдания пациентов, проявляя участие также к их родственникам и знакомым. Но перехитрить слугу, чтобы коварно проникнуть в дом и силой вынудить его оказывать им помощь, – это уже слишком. Если молва о том, что он допускает такое отношение к себе, разнесется по городу, ему самому уже не будет места в собственном доме. А его дом не богадельня.
Али ринулся в комнату для посетителей. Стараясь обуздать свой гнев, он остановился у двери и прислушался. Полная тишина. Али осторожно приоткрыл дверь и, посветив лампой, заглянул внутрь.
На сдвинутых вместе соломенных мешках, служивших кроватью, спал ребенок. Рядом на корточках сидел мужчина в дорожном одеянии. Кажется, он дремал – лицо его было скрыто в глубоких складках плаща.
Али передал лампу Махмуду и на цыпочках приблизился к мужчине. Он наклонился, чтобы рассмотреть его лицо, но, не успев опомниться, оказался прижатым к стене в другом конце комнаты. Махмуд издал пронзительный крик. Айвовая настойка моментально выветрилась. Али страшно испугался, почувствовав на своей шее холодное лезвие. Зачем он это затеял? Нужно было послать слугу, чтобы выдворить незнакомцев из своего дома.
– Али аль-Хусейн, – раздалось в тишине. Али замер. Этот голос был ему хорошо знаком. Он сразу его узнал, хоть не слышал много лет. По спине пробежала дрожь. – Благодари Аллаха, что на этом месте оказался ты, а не кто-то из моих преследователей.
Али бросил стремительный взгляд на клинок, сверкнувший при свете лампы.
– Саддин! – с трудом выговорил он, хватаясь за горло. До его ушей донесся шепот Махмуда. Слуга в страхе прижался к открытой двери, перечисляя по порядку все девяносто девять имен Аллаха, как заклинание от духов. Но перед Али стоял не дух и не призрак. Он вдруг осознал, что был на волосок от смерти. Ему стало дурно. – Саддин, как ты здесь оказался?
– Извини, что напугал тебя, – сказал тот, отступив на шаг и снимая с головы капюшон.
Только теперь Али отважился взглянуть на него. По спине снова побежали мурашки. Да, это был он – Саддин. Тени, отбрасываемые лампой в дрожащих руках Махмуда, прыгали по стенам комнаты. На миг Али почудилось, что время повернулось вспять. Он представил себя в своей маленькой приемной для пациентов в старом доме в Бухаре – в тот самый вечер, когда видел Саддина в последний раз. Тот совсем не изменился.
– Саддин, что…
Кочевник заговорщицки прижал палец к губам.
– Не здесь. Мы можем ее разбудить, – тихо проговорил он, указывая на постель.
Али взглянул на спящего ребенка и кивнул. Он повернулся к Махмуду, который таращил глаза на Саддина, как на демона.
– Махмуд, живо ступай к кухарке и скажи, чтобы приготовила нам хороший ужин. У меня гость. – Он бросил выразительный взгляд на Саддина. – Ко мне неожиданно приехал старый друг.
– Друг? – насмешливо переспросил Саддин, когда слуга исчез за дверью. – Я не ослышался? Ты действительно назвал меня другом?
Али промолчал. Покусывая губу, он пытался понять, что привело к нему Саддина. К тому же не одного, а с ребенком. Понадобилась врачебная помощь? Или кочевник пришел получить награду за услугу, которую однажды оказал Али? Несколько лет назад он помог ему бежать из Бухары. Али взглянул на Саддина. У того был усталый вид, словно он проделал длинный утомительный путь; однако одежда выдавала в нем человека, не нуждающегося в деньгах. Зачем он явился сюда? Как он вообще его отыскал? Какую игру затеяла с ним судьба на этот раз?
IV
В столовой слуга помог снять Саддину его длинный дорожный плащ. Али был поражен. Кочевник имел при себе полный комплект холодного оружия, словно отправлялся в военный поход: к поясу были подвязаны две поблескивающие сабли и не менее пяти великолепных клинков.
