Тень заговора - Злата Иволга
— Ваше высокопревосходительство, я признаю себя виновной в нарушении вашего приказа, — ровно и четко произнесла она. — Этой ночью я сопроводила Кьяру до забора внешнего дворцового сада. Учитывая неприятности, произошедшие ранее, я снова задаю вопрос — когда мне сдать перевязь?
Недобрые духи бы побрали этого Конрада. Стоит тут в своем белом костюме и внимательно смотрит. Ну, хотя бы одно дело разрешилось. Само собой, самостоятельно испариться из запертой комнаты Кьяра не могла. Бедная Элвира. Они все были расстроены после известий о смерти дяди Отто и исчезновении кронпринцессы. Элвира же, под гнетом обвинений Рудольфа, не справилась с собой и освободила дворцовую пленницу, считая, что делает доброе дело. Впрочем, так оно и было. Учитывая, что до сих пор со стороны сбежавшей Кьяры не было неприятностей, девчонка, должно быть, была абсолютно безвредна. Не считая, конечно, своего воскресшего старшего брата.
— Возвращайтесь к себе, капитан Ротман, — сказала Ингрид. — Я закончу свои дела, и займусь вами.
Она скосила глаза на Конрада. Элвира пару раз моргнула, коротко кивнула головой и удалилась.
Сославшись на срочнее дела, Ингрид позорно сбежала от Конрада. Пусть сам соображает, где теперь искать сестру. Если, конечно, ему есть до нее дело. У него, в конце концов, жена, тесть и старая Оттилия.
Внизу у лестницы стояла группа военных и несколько дам в роскошных платьях. Ингрид хотела пройти мимо, но одна из дам отделилась от собеседников и перегородила Ингрид дорогу. Княгиня Ингеборга Зейлер, ее старшая сестра. Куча тончайшего черного кружева, сильно завитые темно-русые локоны и внимательный взгляд. Ничего не изменилось. Только то, что сестра решила с ней заговорить.
— А ты неплохо с ними справляешься. Я бы сбежала и спряталась под кровать. Особенно от этой жуткой старухи из Жабьего Пруда.
— Кровать ненадежное убежище, — сухо ответила Ингрид. — Оттуда легко вытянуть за ноги.
Ингеборга рассмеялась мелодичным голосом, предметом зависти с юных лет. А потом стала серьезной.
— Я собираюсь в Йенс. Сопровожу дядю Отто и заодно проверю дядю Ульриха с его выводком. Он уже и не чаял унаследовать земли. — Она быстро опустила взгляд, чтобы потом снова посмотреть прямо и открыто. — Я знаю, ты не сможешь покинуть дворец. Но когда освободишься, бросай всех герцогов и приезжай в Зейлер с сыном. Я и мой муж будем ждать тебя.
В вестибюле у выхода Ингрид увидела Рудольфа.
— Я все слышал, — тихо сказал он, подходя к ней. — Зигфрид Корф спешно куда-то уехал. Или зализывать раны в Морскую Длань, или думать, что делать с братом. Слежку за ним я отправить не мог. Такой сразу заметит, а я бы предпочел его сейчас не трогать. Он и без нас неплохо справится.
— Я еле отделалась от его брата, — прошептала Ингрид. — Он расспрашивал про Кьяру. Ты же знаешь, что она сбежала? Руди, мне теперь придется терпеть их всех во дворце?
— Боюсь, что да, Ингрид, — помрачнел он. — Но я уже занялся поисками принцессы. Отправил людей на место гибели генералиссимуса. Если она жива, мы найдем ее.
— А если нет?
— Придется обдумать другие варианты, — прикрыл глаза Рудольф.
— Ты…
— Ваше высокопревосходительство, позвольте обратиться.
Лейтенант Мартин, вытянувшись в струнку, преданно смотрел на нее.
— Я вас слушаю.
— Я виноват, ваше высокопревосходительство, — отчеканил он. — Я знал, что Конрад Корф жив. Мое трусливое и непростительное молчание привело к осложнениям. Я подвел вас и государство. Когда мне сдать перевязь?
Ингрид захотелось заскрипеть зубами и зарычать.
— Лейтенант Фойгт, вернитесь к своим обязанностям, — медленно произнесла она. — И если я еще раз услышу про перевязь от вас или капитана Ротман, то повешу на своей собственной вас обоих. Идите.
— Круто ты с беднягой, — произнес Рудольф, провожая ошалевшего гвардейца задумчивым взглядом. — Капитан Ротман тоже приходила каяться? Это она выпустила Кьяру?
— Да. Я отправила ее обратно в тюрьму, поскольку рядом стоял Конрад, — объяснила Ингрид. — Разбрасываться сейчас преданными людьми было бы непростительной ошибкой с моей стороны. Неизвестно, что будет со всеми нами через месяц. Знаешь, моя сестра Ингеборга подходила поговорить. Впервые за много лет. И, если мои уши меня не обманули, даже приглашала в гости.
— Значит, она не держит на тебя зла. Это хорошо, Ингрид. Предлагаю выйти в сад, подышать и заодно проверить, куда направился наш дорогой герцог Конрад. Думаю, с ним стоит завести разговор о погоде. Потом тебе придется заняться нашими новыми придворными. И воздух вокруг них вряд ли будет здоровым.
Беседка была на месте. И шапка буйно расцветших глициний все так же притягивала взгляд. Конрад зашел в беседку и присел на скамью. Солнце ласково гладило мраморный пол, зайчиками плясало на резных перилах, и все напоминало казавшийся теперь таким далеким день Макушки Пчелы, два с лишним года назад. Отец всегда говорил, что воспоминания заставляют человека чаще смотреть назад и становиться слепым к тому, что впереди, но это воспоминание было слишком приятным.
Тогда королева Фредерика давала бал в честь свадьбы одного из генералов, и Конрад с отцом и братом остались еще на день во дворце. Отец наносил визиты в городе, Зигфрид сидел в своей комнате и что-то писал, а Конрад вышел прогуляться в сад. Он бездумно ходил по дорожкам, пока не увидел, что в одной из беседок, покрытой роскошным сиреневым куполом цветов, сидит девушка. Любуясь изящной фигуркой, он подошел ближе и заметил, что она плачет. Конраду оставалось только учтиво поздороваться и протянуть ей свой платок. Но когда он рассмотрел печальную даму лучше, все мысли об учтивости вылетели из его головы, оставив там восхитительную и приятную пустоту. Хотелось только молча смотреть на эти черные блестящие волосы, крупными локонами обрамляющие лицо в форме сердечка с огромными голубыми глазами, изящным прямым носиком и нежными розовыми губами. Смотреть и восхищаться. Прекрасная Иоганна поведала своему неожиданному утешителю о том, как ее недавно пригласили во дворец фрейлиной к ее высочеству, как ей сложно ко всему привыкнуть и как она скучает по дому. А сегодня утром две фрейлины подбросили к ней в кровать ужей и
