Попаданка ректора-архивампира в Академии драконов (СИ) - Свадьбина Любовь

– О твоём уходе я, конечно, не сожалею, и рада, что ты передал мне все документы, всё объяснил, а не как это обычно бывает, – она отводит взгляд: возможно, и её когда-нибудь, как большинство сенешалей, в месяц смерти вызовут на дуэль, чтобы попытаться освободить высочайшую должность.

– Что ты хочешь в обмен на информацию? – прямо спрашивает Санаду.

– Твою квоту на обращение. Да, я знаю, что сейчас у тебя её нет, но потом у тебя будет возможность обратить любое существо. И я хочу, чтобы ты обратил того, кого я попрошу. В старшего вампира.

Санаду вскидывает брови:

– Что, не хочешь складывать все яйца в одну корзину? Или это Изрель собирает квоты, чтобы приторговывать ими в поисках союзников?

Сонли одаривает его неопределённой, очень политической улыбкой. Санаду понижает голос:

– Не боишься, что я посажу твоего вампира на поводок крови?

На этот раз улыбка Сонли менее выражена, но в едва приподнятых уголках её губ скользит почти презрительная насмешка:

– Ты этого не сделаешь. Ты слишком благороден.

Санаду опускает взгляд на чашку.

До обновления его квоты шестьдесят восемь лет… и после этого до новой квоты придётся ждать ещё сотню. Итого – сто шестьдесят восемь лет без возможности кого-либо обратить.

В обмен на помощь с поиском жителей, невольно следящих за ним для Мары.

А если у него будет семья, если появится ребёнок… не факт, что удастся выторговать себе чужую квоту на его обращение или суметь провести его в общей очереди на обращение.

«Надо же, – изумляется Санаду. – О чём я начал думать, хотя пока ответных чувств Клео не видел и вампиризацию ей не обеспечил».

– Нет, – он качает головой. – Это слишком высокая цена даже в случае, если бы ты лично пошла проверять всех жителей Нарнбурна и вычищать установки Мары. Я и сам могу этим заняться. Возможно, у тебя есть более приемлемые предложения?

– А, так это я обращаюсь к тебе с предложением помочь тебе со слежкой Мары? – хмыкает Сонли.

Санаду придвигает коробку с остатками пирожных к ней поближе, улыбается:

– Давай ты поешь хорошо для хорошего настроения, и мы обсудим наше дело.

Несколько мгновений Сонли молчит, затем тяжко вздыхает:

– Если бы не эти дивные пирожные, я бы и говорить с тобой не стала.

– Пирожные ты любишь больше, чем меня? – картинно ужасается Санаду. – Ты просто разбиваешь мне сердце!

– О, Санаду, не думаю, что я имею хоть какое-то отношение к твоему сердцу, – качает головой Сонли.

***

Ника планирует потратить весь вечер на решение проблемы рыжины любимого Валечки, так что стук в дверь нашей комнаты немного удивляет: у меня здесь друзей нет, чтобы в гости ходили. Очередное послание от кого-нибудь?

Лежащий на моих коленях Марк Аврелий недовольно фырчит, и я улыбаюсь:

– Прости, – продолжаю чесать его пузико пальцем, а свободной рукой взмахиваю.

Створка открывается.

И нет, это не посланец с очередным букетом (часть их девушкам раздать, что ли? А то заполонили всё).

Нет, это делегация менталисток. В количестве, кажется, трёх штук.

– Ники здесь нет, – предупреждаю я.

Бэксил сцепляет пальцы на животе:

– А мы к тебе.

Глава 69

– Зачем? – удивляюсь я.

И Бэксил неожиданно теряется. Марк Аврелий под моими пальцами разворачивается и настороженно смотрит на гостей. Я прижимаю его к груди:

– Его тискать не дам!

– А почему? – обиженно спрашивает Лея из-за плеча Бэксил.

– Да мы по другому поводу, – хмурится Бэксил и толкает её локтем. – Можно войти?

– Да, – я устраиваю Марка Аврелия на плече.

Бэксил заходит. Следом за ней в комнату вступает, нервно дёргая косу, русоволосая Лея. Чуть ли не врезаясь ей в спину идёт… кажется, Дилала. Она закрывает дверь. Делегация действительно состоит лишь из трёх менталисток.

Они с удивлением рассматривают мою поломанную иномирной сущностью кровать.

– Присаживайтесь, – я указываю на кровать Ники – единственное место, способное комфортно вместить сразу троих.

Менталистки усаживаются рядком и дружно укладывают ладони на колени. Какие хорошие девочки. Они переглядываются между собой.

– Я вас слушаю, – напоминаю о своём присутствии.

Марк Аврелий взбирается мне на голову.

Так мы и сидим, смотрим друг на друга.

– Кхм, – Бэксил сцепляет руки на коленях. – Тут такое дело…

– Важное, – добавляет Лея.

Бэксил мрачно на неё косится, и Лея опускает взгляд на свои колени, вновь теребит косу. А Бэксил вздыхает и садится ровнее:

– Мы хотели попросить тебя об… одолжении.

Приподнимаю бровь. Это простое маленькое движение вызывает у менталисток странные нервные подёргивания. Эх, сейчас бы, как Санаду, эффектно задрать и вторую бровь, но… в моём исполнении это будет комично, я же не мастер.

– Раз хотели – просите, – разрешаю я.

И снова девчонки переглядываются. Вот не понимаю, зачем мяться? Хочешь что-то – попроси. Я же их не покусаю. И даже если отвечу резко, высмею – это не смертельно.

Так что поторапливаю девушек:

– Может, вам бумагу и перо дать, чтобы вы план разговора составили? А то он совсем не клеится. Или напишете просьбу, вдруг письменно лучше пойдёт.

Менталистки смотрят на меня.

– Потрясающее сходство, – выдаёт Лея.

– Женская версия, – чуть не цедит Дилала.

Я задираю сразу обе брови – раз уж не удаётся по очереди:

– Что-то не улавливаю в этих характеристиках просьбы.

Бэксил поднимает руку, призывая открывших было рот подруг к молчанию, поясняет сама:

– Недавно моего однокурсника, Нэла, убили.

Неожиданное продолжение.

Я молчу. Не вдумываюсь особо, чтобы не ужаснуться: такой молодой и уже мёртв. Жду дальнейших разъяснений.

Бэксил вглядывается в моё лицо. И вдруг нервно передёргивается. Возможно, её пугает мой абсолютный щит, она же менталистка. Впрочем, не уверена.

– И? – поторапливаю я. – При чём тут я?

– Ни при чём, – признаёт Бэксил. – Но обстоятельства… в общем, всё очень странно с его смертью. ИСБ… имперская служба безопасности проводила расследование, но тогда творился страшный бардак, было покушение на денею наследного принца, Академию чуть не разрушили, и… дело это как-то замяли. Мы просили Санаду повлиять на следствие, но он запретил нам и думать об этом. А мы… мы хотим знать, что же случилось с одним из нас.

Все три менталистки пристально смотрят на меня.

– Всё равно ничего не понимаю, – признаюсь я.

– Попроси Санаду повлиять на следствие, – просит Бэксил.

– Мне кажется, если бы он мог, он бы это сделал, – отзываюсь я. – Всё же речь о смерти его студента. Наверное, его это… задело.

Бексил немного нервно мотает головой:

– Вампиры в его возрасте к людям уже не привязываются, ведь мы мало живём. Санаду, по большому счёту, мы безразличны. И Нэл тоже: вчера был, сегодня уже нет. Вряд ли Санаду использовал связи, чтобы добиться справедливости. А если бы он это сделал, ИСБ бы всё здесь перерыло, но преступника нашло. Мы давали показания, что Нэла что-то беспокоило, потому что он узнал нечто странное о ком-то из Академии и собирался выяснить подробности. Санаду и сам мог бы проверить всех при желании, но он не стал, – Бэксил опускает взгляд.

Но я снова не понимаю:

– И всё же при чём тут я?

– Тебя Санаду послушает, – Лея успевает ответить раньше Бэксил, и та кивает:

– Да. Мы не просим давать ответ сразу, можешь подумать, но тебе ведь это ничего не будет стоить. Просто попроси Санаду разобраться со смертью Нэла.

– Санаду меня послушает в таком деле? – я скептически изгибаю бровь. – С чего бы это?

– Ну… – тянет Бэксил.

– Это же очевидно, – моргает Дилала.

– Очевидно что? – удивляюсь я.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Ваши отношения, – немного сипловато выдаёт Бэксил и многозначительно округляет глаза.