Аристократы - Баса

— Третья отрицательная, — коротко ответил Шмонт.

— Спасибо. Сорок минут минимум… — напоследок озвучил всем ожидавшим.

Я опустил руку в джинсы, там вибрировал телефон. Посмотрел на входящий. Кто-то и до этого звонил, молча отключил вызов и вернул в карман.

Спустя минут сорок вышел тот наш знакомый врач.

— Дайте посидеть, — озвучил он громко.

Шмонт подскочил, освободив ближайшее место для врача. Тот со вздохом присел на стул и поднял, наконец, взгляд на родственников:

— Так. Теперь по порядку. Жива. Дышит. Пока без сознания. Дальше. Беременность, естественно, не удалось сохранить. Они уже были мертвы в момент ее прибытия в больницу. Дальше… — врач остановился, не получив реакции.

— Беременность? — решилась спросить Саша. — Какая?

— Когда? — это Ирина вторила. — Она мне не рассказывала…

— Кто-нибудь знал? — следующий поинтересовался Павел.

А мне показалось что страх отступал, этот страшный демон, но вот чувство удушья наоборот появилось, словно кто-то сдавливал пальцами шею до упора. И я ждал, того момента как начну хрипеть от недостатка воздуха, как буду задыхаться, пытаться отодрать невидимые руки от себя, отчаянно моля о помощи. Но это ощущение прошло и появилось новое, или скорее возникло полное отсутствие эмоций, как будто нажали на горло, найдя нужную точку, и перекрыли окончательно воздух.

Это наступило, когда Шмонт поднял руку и громко озвучил:

— Я знал!

Все мои старания — пустое место. Все силы, что я вкладывал — это пустое место, дуновение ветерка на ее коже не больше. Я ничего сильнее не жаждал в жизни, как быть рядом с ней. И не хотел ничего и никого, ни что не имело столько высокой ценности, как мой Бастард Ананина. Боль — это последнее, что я хотел ей причинить.

Я жаждал быть с ней рядом, а она не позволяла. И сейчас не позволяет.

— Понятно, — кивнул врач. — Срок около трех месяцев. Близнецы. Мальчики.

С каждым словом хотел этот тупой нож боли выдрать из сердца или распилить его по очертаниям, чтобы больше не мучил.

Эта глухая боль внутри убивала.

Грузно шлепнулся на один из свободных стульев по отдали, слушая врача дальше.

— Селезенку разорвало. В остальном множественные гематомы и более семидесяти процентов тела изрезано…

— Изрезано? — спросил Сергей Вильмонт.

— Да. Осколки проделали глубокие раны на всем теле. Сделаю полный реген кожи, но это долгая и болезненная процедура. К ней никого не пущу дней десять. Вам нет нужды смотреть на нее такую и поверьте ей этого не захочется. Когда она придет в себя, я сообщу. О результатах буду сообщать… кому сообщать?

— Мне, — коротко указал Сергей на себя пальцем.

— Хорошо, вам, не путайтесь здесь. От вашего волнения возле палаты не станет лучше. Она будет под постоянным контролем.

Когда покидал коридор, наполненный огромным количеством народа, оценил каждого: родственники из самого Герберта, отсюда из Арзонта, друзья-Бастарды.

Аню многие любят. Покидал я коридор спокойно, она в любимых руках.

Помню, когда мне пришивали руки единственным человеком, кто в первый же день появился рядом со мной, был Санек, на второй — прилетели два Виталика и мать.

Так что, у Ани достаточно людей, которые ее любят.

* * *

Оказавшись на улице тем вечером, еще раз оглядел предполагаемые окна, где она лежала. Куда идти? Зачем идти? На квартиру? Не выносимо там находиться, там ее территория, каждая вещь ассоциировалась с ней. Продать пианино к Бастардам! Больше Аня не вернется туда и мне не возможно там находиться.

Расследование по поводу аварии вел Санек и Шмонт.

Аня превысила предельно допустимую скорость на автомагистрали в два раза. Это и являлось одной из причин травм в аварии, но благодаря перемещению ей удалось избежать лобового столкновения с крупногабаритной машиной, намного превосходившей по весу авганку. Джип покинул место аварии. А Аню, переместившуюся ровно посередине дороги, по невезению сбили две неизвестные машины.

Владельца джипа быстро отследил Санек по наводке Шмонта.

Машина была оставлена в какой-то подворотне, хозяин сбежал, пытался пересечь границу. Его и поймали.

Как на духу выложил солидный договор между ним и неизвестным мужчиной, заплатившим приличный аванс за аварию. Видимо, наниматель очень надеялся, что подставное лицо умрет там же на месте аварии, как и Аня, но просчитался.

Неизвестный мужчина — по описанию пока не найден, звонок с телефона водителя отслеживается.

Взяв телефон, я глубоко вдохнул воздух. Опять что-то закололо в груди, словно шип там сидел или заноза и не давал нормально дышать.

Телефон опять завибрировал. Весь день кто-то названивал, а я не брал.

Младший Барс…

Вот это мату вашу, новость, эта гнида, что продинамила перед Новым годом. Мы с ним договаривались о крупной сделке, и я от него требовал дать имена головорезов, что убили Яхонта. А эта мразь молчала.

А тот зассал в последний момент! Я забыл об этом уроде.

Открыл телефон с смс, не сразу понял, что прислали.

Фотографии всего две. Одна, на которой изображено здание со странным знаком — перекрестные шпаги. А на второй нечеткое, но достаточно понятное изображение мужчины с длинным, белым хвостом, худощавый, с проколотым ухом развернут на половину лицом к камере. Так и что это может значить?

Прокрутил еще раз. Здание со шпагами — раз. Вторая фотография — это должно быть Яхонт. Так стоп…

Пригляделся повнимательнее к первой. Рядом со значком в самом низу адрес горел. Набрал номер Польски, он занимался этим делом.

— Санек, нашли по номеру заказчика?

— Пока нет, шифруется, стер информацию, но дело времени, след от вмешательства остался, попробую по нему и пробить… Как настроение?

— Сань, проверь адрес. 35. Круинский проспект. Здание со шпагами. Кто владелец, проверь, пожалуйста? — проигнорировал вопросы о самочувствии.

— Вот это да. Я услышал от тебя пожалуйста? — удивленно — наигранно спросил Санек и хмыкнул.

— Что я никогда пожалуйста не говорю? — попытался улыбнуться в ответ, только в груди опять это шип вошел в сердце. Да почему так больно-то?

— Ты даже спасибо никогда не говоришь, а уж о слове прости и вовсе наверно не знаешь… слушай. Вот нашел. Это Баллийский город, правда его часть находится на нашей территории, но Баллийцы об этом постоянно забывают. Краевина. Тупое название. А владелиц у нас… Наш друг. Точно Трески же вечно хвалится что это его пра-пра-прадед основал Баттл. Это один из баттлов.

— Трески? — спросил, поднимая взгляд в небо. Оно было до сих пор, мрачное, темное, но дождь больше не плакал, успокоился.

Отчего-то не удивлен.