Дикая магия. Проклятье «черного тюльпана» (СИ) - Княжина Елена

Ладно, «мисс Эншантель». Давай-ка поднапряги нежные пальчики и малиновое желе. Будет весьма символично сбежать от Кивана с помощью его же подарка.

– Да, лорд Кавендиш, я посмела их снять. Простите мою непокорность, – шипела я, выпрямляя зубами тонкие крючки и соединяя «прутики» вместе на манер невидимки. – Я, ваше психопатское высочество, не только в «Эншантели» училась. Но еще прошла курс выживания в богом забытом интернате для трудных богатых подростков. Всего четыре месяца, но не суть…

Рука начинала болеть от сковывавшей запястье железки. Я тряслась в предвкушении, что вот-вот от нее избавлюсь.

– Меня там многому научили. Тому, что ублюдкам вроде вас, считающим себя выше остальных, нужно давать отпор.

Я всунула «невидимку» с чуть разведенными усиками в крошечную скважину замка и принялась вдумчиво покручивать инструмент.

– Что правила нужно нарушать, если это поможет тебе выжить.

Вдох, выдох, еще попытка.

– Что замки нужно открывать, если это поможет тебе сбежать или спрятаться.

Да, непростые наручники. А казались обычной игрушкой. Попробуем еще раз…

– И что топор лучше воровать тогда, когда сторож пьет с миссис Хэзел.

Щелчок. Такой вожделенный, что я чуть не застонала от наслаждения.

Я потерла освобожденное запястье и окинула взглядом смятую постель, изрисованную тут и там алыми пятнами. Будто ребенок с фломастером баловался. Пожалуй, той крови, что уже пролилась на супружеское ложе, более чем достаточно, чтобы Дорохов чувствовал себя молодцом. Остальную оставлю при себе. Пусть даже в замороженном виде.

Стремительно подошла к окну и вгляделась в бескрайнее поле. Нет, это точно огни!

Километр я, наверное, пройду… Не зря же так мучила тело на тренировках! Под этим платьем, неожиданно для меня, прятались довольно крепкие мышцы, спасибо Белинде и Пандоре. Эти две «милые леди» сделали из меня если не воина, то достаточно выносливого марафонца. Госпожа Боулз последние месяцы гоняла меня нещадно, подключая к индивидуальным тренировкам и растяжку, и легкую атлетику.

Да, километр по снегу, даже в туфлях и рваном платье, я пробегу точно. А потом… Нет, конечно, мало шансов, что я обнаружу в том поселении волшебника, готового перенести меня в деревню при Академии. Даже если там есть маги, вряд ли они пишут на домах «Я – чародей, и горжусь этим». Хотя…

Кое-что они все-таки пишут! Ведь я смогу увидеть заговоренный порог. Не перестала же я быть магом без своего жезла?

План есть. Осталось дойти. Точнее, сначала выйти – со второго этажа и незамеченной.

Высокое двустворчатое окно до пола, в которое я разглядывала поле и далекие огоньки, на поверку оказалось дверью и вело на крошечный декоративный балкончик. Я послала луч благодарности архитектору. Это то, что надо.

Когда мы только пришли в имение, Лукас дал несколько распоряжений охранникам. Я успела расслышать, что двух он направил в патруль на улицу, и еще двух оставил внутри дома. Одного я и сейчас видела: он утаптывал ту самую тропинку, что вела к двери в лесу. Патрулировал, точнее. Доходил до дома, разворачивался и шел в чащу… Долго так шел, не оборачиваясь даже. Значит, надо выбрать момент, когда он начнет свой путь к двери.

А вот где второй?

Ладно, выйду на балкон и хорошенько огляжусь.

Проблемы начались уже у оконной рамы – деревянной и облупленной. Не так давно ее открывали, чтобы проветрить комнату, но та все равно шла невероятно туго. Тут нужны были усилия мужика, а то и двух, а то и магов…

Предприняв еще пару попыток и проскулив изощренное ругательство, однажды слышанное от Карпова, я уперлась лбом в раму.

Зараза!

Вот нет на тебя Кивана! Он бы быстро научил покорности…

Вспомнив пахнущего свежими булочками ублюдка, я так остервенело дернула ручку, что отлетела назад и приземлилась пятой точкой на пол. Потому что рама вдруг соизволила поддаться. Испугалась? Вот и я боюсь.

Бороться с нашими общими страхами будем позже, а пока…

Вот черт!

Едва выглянув за стеклянную дверцу, я мигом отшатнулась обратно. Под балконом вели оживленный спор два мага.

Черт! Два! Непослушные какие… Лукас же велел второму идти в дом. Ух!

Если бы они так не орали, точно услышали бы скрип застарелой деревянной рамы. Я ее еле отодрала. Но они были увлечены своей, весьма щекотливой беседой.

– Да есть у нее любовник! Станет такая со стариком… – яростно уверят первый.

– А для кого мы кровать перетряхивали?

– Ну если разок только, для завершения ритуала. А потом, коль еще нету, как пить дать, заведет. А то и двоих…

– Надеешься, что тебя? – загоготал тот, у которого голос побасистее.

– А что нет? Уверен, она горяча, как шкварка на сковороде, – скользко и как-то гаденько заявил первый.

– Ты, брат, романтик! – еще пуще рассмеялся второй и зашуршал какой-то фольгой, а затем чем-то звякнул. – Будешь?

– Стой, не здесь. Жозеф увидит, Кавендишам настучит. За дом пошли. Лукрешку помянем.

– Да, жаль, нормальная леди была. Но уж больно не в себе. Она раз мне такое выдала, я месяц заснуть не мог…

Голоса поспешно отдалялись вместе с хозяевами. Я высунула нос в сторону тропы – первый охранник как раз развернулся и начал путь к заговоренной дверце. И этот шанс я упускать не собиралась. Даже если расшибусь – сугробы под балконом только казались пушистыми, – своим телом я предпочитаю распоряжаться самостоятельно.

Последний раз я вылезала из окна в двенадцать лет. К Вив, поиграть в приставку. И тогда на мне были кроссовки, а не бальные туфельки… Да и пижамные штаны – поудобнее атласного подола. Хотя Киван облегчил мне жизнь, порвав ткань и организовав разрез.

В фильмах, которые успела посмотреть в детстве, героиня непременно была бы смелой, находчивой и придумала бы более красивое решение. Не грозящее ей обморожением третьей степени. Соблазнила бы охранника, огрела его стулом, вытащила из кармана ключи от внедорожника и добралась до ближайшего населенного пункта.

Да, героиня из меня – так себе. Любовного романа не вышло, а от приключений веет терпким духом идиотизма (хотя в программке заявлен «авантюризм»). Поэтому мой персональный сюжетный поворот будет очень глупым и смертельно опасным. Ведь я не персонаж комиксов. А на девственно чистой, заснеженной, не тронутой ни шинами, ни подошвами лужайке не стоит полноприводный джип. И кто бы стал тратить деньги на билеты на кино про меня?

Я бы и сама не стала. Насмотрелась в кошмарах, если честно.

В полностью лишенном грации акробатическом пируэте я перекувыркнулась через перила – в платье по-другому не получалось, – и полетела лицом в сугроб. Тело мгновенно сковало холодом, одежда намокла. Оставалось лишь утешать себя, что я, словно кошка, приземлилась на все четыре лапы. И лицо.

Но, поскольку место, где отметился Киван, до сих пор горело, то от встречи с холодом боль даже поутихла. Я торопливо – пока ноги еще шевелились, – побежала прочь от адского пристанища психопатов.

Огни деревни смотрелись манящим миражом. Мерцали, уплывали волной за горизонт и снова появлялись… Наверное, виной тому был снег, который так некстати посыпался с неба крупными хлопьями.

А может, и кстати. Ведь рано или поздно первый охранник пойдет в обратную сторону, и будет полным идиотом, если не заметит отдаляющееся алое пятно размером с меня.

Все! Ровным счетом все мои проблемы из-за красных платьев!

Но в метели опознать беглянку будет труднее, да и велик шанс, что Жозеф наденет капюшон и ограничит себе обзор. Иначе зачем им такие практичные балахоны, если в непогоду не использовать?

Довольно быстро хлопья облепили влажную юбку и волосы, превратив меня в весьма изысканную снежную бабу. С почерневшими ногтями и локонами, уложенными теперь не «голливудскими волнами», а «сибирскими сосульками».

Теперь-то соседка по «Эншантели» не заикнулась бы о том, и чего это я такая «примороженная»? А вот того… Сама бы прошлась в тонких бальных тканевых туфельках, мокрых, ледяных и соскальзывающих с ноги, по неутоптанному рыхлому снегу. Шурша и похрустывая заиндевелым подолом. Позади меня оставалась этакая «взлетная полоса», но петлять зайцем и заметать следы не было никаких сил.