Мы сделаем это вдвоём - Салма Кальк
- Выходит, так, - кивнул Асканио.
- Отлично. Рассказывайте. Кто представит огонь?
- Любой боевой маг, - тут же откликнулся Асканио.
- Да, я помню, что Каданаевы духи так определили господина генерала. Вас, кстати, определили словом «знание», как и Дуню. И если любой – то у нас подходят Анри, господин полковник…
- И я, - влез Платон.
- И вы, - не стала я спорить. – Дальше. Воздух?
И увидела дивное – все эти важные маги взялись переглядываться.
- У меня есть, но немного, всегда было немного. Наверное, нам нужно больше, - заметил Анри.
- Госпожа Васильчикова отменный воздух, хоть и не обучена. Для необученной – превосходный воздух, - сообщил Асканио.
- Да ладно вам, - не поверил Платон.
- А вы, Платон Александрович, тоже думали, это всё так, любая баба умеет, как все деревенские, да? – ласково сказала я. – А вот и нет. Хорошо, Ульяна. Идём дальше. Вода.
И снова переглядывания.
- Нужно деревенских спросить, - выдал Платон после некоторого молчания.
- Вроде я видел в ком-то сильную воду, - сказал Асканио. – Нужно вспомнить. В ком-то, кто… кто нечасто тут бывает, наверное.
- Ладно, записали, что нет пока, - кивнула я. – Земля.
- Он, - палец Асканио упёрся в Каданая.
Каданай нахмурился.
- Не поверю, что больше нет. Я пойду, а за меня кто будет? Даже и не думайте, ясно вам?
- Но если вы не пойдёте, нас тут прихлопнет, и всё. Докуда там лёд дошёл уже? – я глянула на Платона, он тоже не ночевал здесь, а пришёл снаружи.
- У Воронов посередине двора. Гаврила ругается, Софья плачет, госпожа Пелагея ходит мрачнее тучи.
- Так что выбирать нам не из кого, - заключила я. – Далее. Смерть, я полагаю, Северин, вариантов нет.
Тот прямо расцвёл улыбкой – да, мол, я готов. Герой малолетний, мать его.
- А что насчёт жизни?
И тут все подвисли посильнее прочих разов.
- А если мы как-нибудь так? – спросил полковник. – Потому что стихийники все стихийники, а вот чтобы прямо жизнь…
- Та, что ведёт свой род от прародителей, может стать любой силой, - изрёк Каданай.
- Это кто ещё? – не сообразила я.
- Госпожа Евдокия, - ответил Асканио со вздохом.
Я поняла, что он-то себя пока не анонсировал никуда, интересно, почему? Он же маг не из слабых.
- Будем иметь её в виду, - кивнула я. – И что у нас там с божественной правдой?
- Отец Вольдемар сильный менталист, - откликнулся Платон. – Но он тут единственный, кто хоть какая-то власть, его не будет – жители совсем страх потеряют, даже и перед господом. И разум тоже. Начнут бегать по деревне, голосить и вовсе в тумане потеряются.
- Рогатьен изрядный менталист, - заметил полковник.
Анри кивнул, раздумывая о чём-то.
- Рогатьен не воин, нисколько. Он, конечно, не убоится явной напасти, но сможет ли противостоять неизвестно чему?
- Значит, дорогой друг Анри, тебе от меня не избавиться, - сказал Асканио. – Я могу быть водой, а могу и менталистом.
- Куда это вы собрались, господин маг? – в наружных дверях, оказывается стояла Дуня.
И слушала наши прения.
- Наверх, - пожал плечами Асканио. – Но очень вероятно, что вам тоже придётся с нами отправиться. И тогда вы лично присмотрите, чтобы со мной всё было в порядке.
- Так, а огненный-то у нас кто? С остальными вроде решили. Почти, - хмыкнула я. – Если что, водой могу попробовать я. Этому искусству я обучилась в нынешней своей жизни прежде всего.
- А ты, пришелица, и так с нами, без тебя мы куда? Никуда, - весело сказал Каданай. – Ты то, чего не знают и чего не должно быть. Не должно, но вдруг есть. Чудом. Ты – знак высших сил, что мы должны попробовать. И что можем справиться.
- Тогда кто у нас вода? – нахмурилась я.
- Вспомнил я про воду, - усмехнулся Асканио.
- Что же вы вспомнили?
- У кого аура водяная. У того подлеца, что у нас наверху связанный сидит.
- Астафьев, что ли? – не поняла я.
- Он самый. Правда, я не вижу возможности заставить его идти с нами.
- Пойдёт – выживет, - пожал плечами полковник. – Пообещаем отпустить.
- Выживет, потому что тогда все выживут, - добавил Каданай.
- А вдруг не поверит? – усомнился Платон.
А я вспомнила прекрасное. Напыщенное лицо и пафосные слова того самого Астафьева.
- Господа, он пойдёт. Потому что в этом самом доме он клялся, что сделает всё на благо здешних честных обывателей. А мы его слышали. Дуня, Дарёна, Марьюшка.
- И стены дома, и огонь в печи, - добавила молчавшая Меланья. – И я, только меня видно не было.
- Прямо клялся? – изумился Асканио.
- Да, так и сказал – клянусь. Я его ещё поддела, что раз маг, то должен соблюдать ту клятву, и он сказал, что непременно, или как-то там ещё, - усмехнулась я.
Дверь снова стукнула, на пороге появилась Ульяна.
- Кажется, меня здесь ждут, - улыбнулась она.
- Ждут, - кивнула я. – Проходи да располагайся. Пообедаем, соберёмся, и вперёд, да?
Ульяна выслушала всё, что мы тут нарешали, прикрыла глаза и улыбнулась.
- Судьба, значит. Ждёт меня Елисеюшка, не дождётся. Скоро, скоро я к нему приду.
- Значит, так, - я строго на неё посмотрела. – Про Елисея твоего – это уж как выйдет, никто обещать не сможет. Но без тебя мы с тамошним злом не справимся, так все говорят.
- Я ж разве спорю? – улыбнулась она. – Всё верно говоришь, Женевьева, только вместе. Я готова.
Потом ещё попробовал что-то сказать полковник Трюшон, но Анри парой слов унял его, только слов тех никто больше не расслышал. И стало понятно – за огонь пойдёт он. Вот и хорошо. С ним не страшно. Или не так страшно, как было бы без него.
Что-то ещё говорили о том, что брать с собой, но разве ж тут сообразишь, что брать с собой? Нет, конечно. Но всё равно нужно было собрать еду, оружие, немного одежды на смену. Дуня пошла к себе за какими-то снадобьями, взяла с
