Нэй: мой любимый Прародитель (СИ) - Анна Кривенко
Когда с облачением покончено, он хватает из вороха остальных одежд некое подобие гребня, только без ручки, и начинает умело расчёсывать свою золотую шевелюру, пока не закручивает ее в некое подобие крепкого пучка на затылке, скрепляя его острой длинной заколкой с украшением на конце.
Закончив, мальчишка поворачивается ко мне.
Я недоуменно хлопаю глазами и едва узнаю его. Непривычное одеяние, которое, впрочем, немного напоминает одежды зоннёнов, делает его похожим на одного из них, и я отчетливо понимаю — Нэй вообще не человек. Ни капли! Ни в чем…
Он — существо другого мира, как он и говорил о себе с самого начала, а я… не верила. Боялась поверить и… впустить в свое сердце слишком глубоко.
Однако меня мои страхи не спасли.
Я уже люблю.
Безумно.
Где-то бесстыдно, потому что хочу тупо не спрашивать о его подружке, а просто нагло соблазнить. Забрать его себе, даже если он уже начал проникаться к кому-то симпатией.
Кровь ударяет в голову, начинают атаковать неуместные желания.
Вот отброшу сейчас одеяло и просто подойду к нему такой, как есть. А потом сорву с него все эти странные тряпки и…
Закрываю глаза.
Уймись, Ангелика! Отставить! Эмоции и неуемные желания — это первая причина падения эффективности военных действий на вражеской территории!
Ты все еще его командир!
Даже если мы застряли… непонятно где.
Я медленно открываю глаза и серьезно заявляю:
— Нэй! Мне нужны ответы! Срочно! Подойди ко мне и сядь…
Мальчишка уже привычным движением выравнивается, ведь я применила сейчас командирский тон, а потом спешит ко мне, присаживаясь на край кровати. Глаза, правда постоянно отводит, а я не могу понять почему. Грудь вроде бы прикрыла, только плечи и руки видны.
— Нэй, в чем дело? — спрашиваю я, хмурясь.
Он поднимает на меня свои колдовские бирюзовые глаза.
— Ты… очень красивая… — произносит он и начинает густо краснеть.
Улыбка на моем лице возникает сама собою, и я даже не осознаю, что сейчас с потрохами выдаю себя. Если я ему до сих пор нравлюсь, значит, еще не все потеряно! Значит… у меня все еще есть шанс…
* * *
Нэй
Я был шокирован.
Так шокирован, что просто не смог вовремя сориентироваться и… сглупил.
Увидев Ангелику в оранжерее, я почувствовал жгучую боль. Она полоснула по сердцу и мгновенно выбросила меня в подпространство вне времени, в котором я уже когда-то бывал.
Это было столь неожиданно, что я растерялся и едва не порвал одну из нитей, натянувшихся при моем появлении. Это было опасно! Последствия могли быть просто катастрофическими, вплоть, до уничтожения каких-то миров!
Я задержал дыхание и замер. Внутри все еще бушевала буря боли, и спящая тьма начала все активнее шевелиться, но я сбросил с себя ее притязания и затолкал обратно.
Беспечность равно смерть! Это закон!!!
И вдруг я увидел ЕЁ!
Ангелика — она висела посреди струн недалеко от меня и жутко дрожала.
Я машинально ломанулся вперёд, едва не порвав драгоценные нити. Но потом одумался и переместился телепортацией. Обнял ее, с ужасом представляя, что было бы, если бы она, не дай Создатель, случайно разорвала одну из струн. Ее бы закинуло в такую даль, что на этом наши судьбы разошлись бы уже навечно.
Но теперь не отпущу! Ни за что!
А потом все вокруг завертелось, зашумело, струны запели и… нас выбросило в почти забытом мною, но… очень знакомом месте.
Дворец моего отца!!!
О нет! Мы не вернулись в мир Ишира! Нас утащило назад! Столь далеко назад…
Мне было достаточно посмотреть на стены, и я сразу же понял, какой сейчас год: по традиции, стены расписывались ежегодно в строго определённом цвете, и оттенки повторялись крайне редко. Итак, два миллиона триста сорок пятый год со дня начала правления рода Синоарим… Мне тогда было восемнадцать… Я почти такой же сейчас — внешне…
Послышались голоса, и я потянул Ангелику за собой.
Моя теория струн и времени (еще, конечно, не подтвержденная) гласила, что два существа с одной личностью не могут существовать в одно время и в одном месте одновременно. Если «я» сегодняшний появился здесь, то «я» прежний скорее всего временно исчез.
Я нашел потайной ход в мои покои и дал цветку «арэ» испить моей крови. Это растение было моим охранником, не позволяя никому чужому пробраться на мою территорию. Очень важное дело при наличии в семье двенадцати старших братьев, жутко ненавидящих само твое существование. Им прислать ночного убийцу — плевое дело…
Странно было осознавать, что я снова здесь — в моем доме-тюрьме, где я ежедневно боролся за жизнь. Странно, что мои браться еще живы. И отец… Он все еще презирает меня…
Я вздрогнул.
В моих покоях все действительно было таким, каким я помнил: минимум мебели, огромная кровать, чистый воздух…
А может и не было никаких безумных лет в одиночестве и моего невероятного путешествия в будущее???
Но присутствие шокированной Ангелики доказывало: это не так! И я уже не тот… юнец, который частенько мечтал умереть…
Когда появился мой личный слуга Раэлли — мой друг детства фактически — я опешил от неожиданности. Чему-то во мне страшно захотелось увидеть его, обнять, ведь он в итоге стал одним из первых, умерших от яда в свое время. Я даже не успел с ним попрощаться тогда…
Но я затолкал неуместные сейчас сантименты и заозирался, придумывая, куда спрятать Ангелику.
Нет, не спрячешь ее! Никак!!! Раэлли сразу же почует ее присутствие. Он, как иширская ищейка — натаскан раскрывать шпионов и убийц.
Поэтому я принял сложное решение…
Ангелика почти не сопротивлялась, когда я… раздевал ее.
Оставлять иномирное белье было нельзя: Раэлли мог начать что-то подозревать.
Когда же я увидел ее обнажённую грудь, у меня тут же закружилась голова. Едва смог глаза отвести, и, если не бы жгучая опасность разоблачения, я б, наверное, там и завис. Или потянулся бы рукой, дотрагиваясь до прекрасных полушарий, которые наверняка такие мягкие…
О бездна! Предательское воображение!!! Оно же меня сейчас с ума сведет!!!
Едва не взвыв, я и сам разделся, тут же нырнув к Ангелике под одеяло.
Меня обожгло теплотой ее обнаженной кожи, стало еще сложнее сохранить рассудок, а мне еще теперь
