Дом горячих сердец - Оливия Вильденштейн
Война уже не на нашем пороге.
Она прямо здесь.
ГЛАВА 59
«И мы выиграем эту войну», — рычит Лор, сотрясая всё моё существо, и в этот же самый момент небо взрывается.
По куполу начинает барабанить дождь, попадая по тому месту, которое я посчитала открытым, но, похоже, это не так.
«Это магический барьер».
Я смотрю на Лора, потеряв дар речи после его признания.
«Я не знала, что вороны могут устанавливать магическую защиту».
— Её создали шаббианцы, — объясняет он.
Сиб так пристально сморит на наши руки, что её глаза готовы вылезти из орбит.
— Почему бы нам всем не присесть? Обед уже подан, — Лор кивает на один из общих столов, на котором рядами расставлены дымящиеся блюда.
Мой отец уводит Габриэля и приказывает ему «усадить его чертову фейскую задницу».
Капитан Люса подчиняется и, осторожно нащупав рукой стул, садится.
— Я понимаю, зачем ты надел мне повязку на глаза, Рибав, но клянусь, что не увезу ваши секреты домой.
— Многие давали мне подобные клятвы, Мориати.
Лор подводит нас к столу.
— Но мало кто их сдерживал, даже те, чьи сделки отпечатывались на коже.
— Как это возможно? Фейские соглашения… я имею в виду магические соглашения нельзя нарушить.
Лор выдвигает стул напротив Габриэля и кивает мне, чтобы я села.
— Большинство предпочло смерть выплате долгов.
Габриэль делает резкий вдох, вероятно, представляя, как железный клюв обрывает его жизнь.
— Где Фибус? — спрашивает Сиб, которая собирается сесть рядом со мной.
— Я здесь, скацца.
Мы с Сиб замечаем своего друга, одетого в тёмные штаны и тонкую розовую рубашку, которая подчёркивает его светлые волосы.
— Поскольку завтрак так и не пришёл ко мне, мне пришлось идти к нему.
Я быстро произношу одними губами «Прости», а Сиб шлёпает его по груди и произносит «Скацца, серьезно?», после чего обхватывает его руками за шею и прижимает к себе его высокое тело.
Брови Фибуса изгибаются, и с её губ срываются рыдания.
— А ты думала, что я превращусь в вяленое мясо?
Из её груди вырываются новые всхлипывания.
— Святой Котёл, ты действительно так подумала…
Он гладит её по спине.
— Как видишь, я жив и у меня всё тип-топ…
— Риккио мёртв, Фибс, — плачет она. — А Антони пропал. И Джиану арестовали.
Хорошее настроение Фибуса исчезает точно следы на мокром песке. Он моргает и смотрит на меня поверх головы Сибиллы, а затем переводит внимание на Маттиа, который сжимает побелевшими пальцами спинку стула и не сводит глаз с тарелки.
Когда Сиб отпускает Фибуса, он кладёт руку на плечо светловолосого моряка и сжимает его.
— Я сожалею о твоей потере.
Маттиа не смотрит на него, а только кивает, и от этого движения из его опухших глаз начинают течь слёзы, а затем беззвучно падают на его дрожащий подбородок. Его тихое горе заставляет меня начать разминать кожу в области сердца. Единственная мышца, которая осталась нетронутой после прошлой ночи, болит теперь, как и все остальные.
Фибус осматривает стол, за которым сидят вороны. Он улыбается Эйрин, которая заняла место чуть дальше, так как все места рядом с Лором оказались заняты членами Круга. Ну, кроме моего.
Когда Лор садится на стул рядом со мной, мой отец опускается рядом с Габриэлем. По другую сторону от капитана сидит Эрвин, такой же огромный и страшный, как и мой отец. Габриэль напоминает теперь буклет, зажатый между двумя толстыми томами. Хорошо, что у него на глазах надета повязка.
— Скажи мне, Мориати, — хотя голос Лора звучит спокойно, капитан подпрыгивает. — Почему ты помог преступникам сбежать? На что ты надеялся?
— Ни на что.
Лоркан потирает свою острую челюсть.
— Говори правду.
— Это и есть правда. Тебе не кажется, что я бы заключил с ними сделку, если бы хотел что-то получить?
Немного помолчав, Габриэль говорит:
— Дайте мне соль, если вы мне не верите.
— Соль больше не действует на вашего короля, — говорит Лор, когда Фибус придвигает стул и ставит его между мной и Сиб.
Кадык на шее Габриэля дёргается.
— Я не Данте.
— Значит, ты не принимаешь тот же яд, что и он?
— Какой яд?
Лор наклоняется вперёд, и его стул и доспехи скрипят.
— Ты капитан, разве нет?
— Я не понимаю…
— Мой капитан знает обо всех моих действиях.
Габриэль сжимает губы.
— Мы с Данте в последнее время не сходимся во мнении. На случай, если вы ещё не слышали, он подумывает восстановить Даргенто в должности.
— Мы слышали.
Края Лора расплываются, и его тени окутывают меня, словно желая защитить от этого ужасного человека.
— И где вообще эта остроухая вошь?
— С Данте.
— Где?
— Мне не сказали, где. Мне только сказали, что Таво и мне следует оставаться на Исолакуори, чтобы защитить остров в отсутствии короля.
— Он, похоже, безумно доверяет тебе и Таво, учитывая приток солдат из Неббы.
Щёки Габриэля западают, словно он надкусил что-то кислое.
— Их прислали к нам ради защиты его невесты.
Я фыркаю, что заставляет нескольких человек посмотреть в мою сторону.
Мой отец наклоняет голову.
— Что такое, ínon?
— Рою плевать на дочь. Он, вероятно, поставил их там, чтобы закрепиться в Люсе.
— Фэллон? — вскрикивает Габриэль.
— Привет, Габриэль.
— Ты жива?
— Ты только что слышал, как я говорила.
— Я забыла сказать, — Сиб наклоняется мимо Фибуса и смотрит на меня, — люсинцы думают, что ты умерла. Благодаря Имоген мы узнали, что это не так.
Она осматривает стол, и её взгляд падает на Ифу, которая сидит рядом с Эйрин с застывшей шеей, застывшей спиной и застывшей челюстью.
— Данте тоже думает, что я умерла? — спрашиваю я, чтобы увести разговор от её пропавшей сестры.
— Именно он объявил об этом, — говорит Габриэль. — Он предупредил всех, что вороны вернутся, чтобы поквитаться, поэтому Рой отправил к нам своё войско.
— Как думаешь, почему мой племянник решил спрятаться, Фэллон? — спрашивает Бронвен, входя в таверну. — Он, может быть, и не отдавал приказа убить тебя, но твоё мнимое убийство произошло в его части королевства.
Мой отец встаёт и подходит к ней. И хотя Бронвен не просила его о помощи, и она ей обычно не нужна, она принимает его протянутую руку. После того, как она садится напротив Маттиа, Кахол возвращается на место.
— Племянник? — плечи Габриэля становятся такими же острыми как его уши, торчащие из-под повязки. — Данте имеет родственные связи с вашим видом?
— Через её мужа, — отвечает Лор.
— Вы одна из сестёр его матери?
— Вообще-то, я старшая сестра Андреа. Единокровная сестра.
Габриэль делает резкий вдох, после чего произносит на выдохе:
— Аврора? Я думал…
