Маргарет Стол - Прекрасный Хаос

Лена положила руки мне на грудь, отодвигаясь от меня. Карта упала на землю между нами. “Не говорите этого! Ты не сделаешь это!”

Я наклонился и поднял карту, в которой отметил все места, где мечтал попутешествовать прежде, чем я наконец выяснил к чему принадлежу. “Тогда, просто держись за нее для меня.”

Лена смотрела на сложенную бумагу, как будто это самое опасное в мире. Потом она протянула руку и сняла с шеи свое ожерелье. "Если оно будет у тебя".

"Ли, нет." Но это висело в воздухе между нами, и глаза ее умоляли меня принять его. Я открыл свою руку, и она положила колье — серебристую кнопку, красный шнурок, звезду с Рождественской елки — все ее воспоминания в моей руке.

Я протянул руку и поднял ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. "Я знаю, тяжело, но мы не можем притворяться, что это не происходит. Мне нужно, чтобы ты пообещал мне кое-что. "

— Что?

Ее глаза были красными и опухшими, когда она посмотрела на меня.

"Ты должна остаться здесь и скрепить Новый Порядок, какая ни была твоя часть в этом. В противном случае, все, что я собираюсь сделать, будет ни для чего. "

"Ты не можешь просить меня сделать это. Я прошла через это, когда думала, что дядя Мэйкон был мертв, и ты видел, как хорошо я справилась." Ее голос дрогнул. "Я не буду делать это без тебя".

Обещай мне попробовать.

— Нет!

Лена качала головой, ее глаза безумны.

— Ты не можешь сдаться. Должен быть другой способ. Еще есть время.

Она была в истерике.

"Пожалуйста, Итан."

Я схватил и обнял её, не обращая внимания на то, как её кожа жгла мою. Мне будет не хватать этих ожогов. Я буду скучать о всем, что связано с ней. "Шшш. Все хорошо, Ли."

Это не так.

Я поклялся себе, что найду способ вернуться к ней иначе, как моя мама нашла свой путь обратно ко мне. Это было обещание, которое я сделал, даже если бы я не мог сдержать его.

Я закрыл глаза и спрятал лицо в ее волосах. Я хотел помнить это. Чувствовал ее сердцебиения напротив своего, поскольку я держал ее. Запах лимонов и розмарина, который привел меня к ней прежде, чем встретить ее. Когда придет время, я хотел, чтобы это было последней вещью, которую я запомню. Моя последняя мысль.

Лимоны и розмарин. Черные волосы и зеленый и золотой глаз.

Она не сказала ни слова, и я бросил пытаться, потому что только могла слышать сокрушительные шумы сердца и нарушение надвигающейся тени последнего слова, которое мы отказывались говорить.

Тот, который прибыл бы так или иначе, не зависимо сказали ли мы его или нет.

Прощай.

Двадцать первое декабря. Разбитые бутылки

Когда я вернулся Амма сидела за столом. Ни Сестер, ни карт, ни кроссвордов и даже Red Hots исчезли из поля зрения.

Только старая потрескавшаяся бутылка колы стояла на столе. Это была одна из бутылок, неспособных поймать призрака, за которым приглядывала Амма. Моего.

Я репетировал этот разговор в моей голове с того момента я понял, что испытанию подвергнусь я, а не Джон, думая о сотнях различных способов сказать человеку, который любил меня так, как моя мама, что я собираюсь умереть.

Что ты говоришь?

Я еще не понял это, и теперь, когда я стоял в кухне Аммы, глядя ей в глаза, это казалось невозможным. Но у меня было чувство, что она уже знала.

Я скользнул в кресло напротив нее. "Амма, мне нужно с тобой поговорить".

Она кивнула, прокатив бутылкой между пальцами. "Разве все не так на этот раз, я считаю. Думала, что вы были одним тыком проделаете дыру во Вселенной. Оказывается, это была я".

"Это не твоя вина."

"Когда ураган хитов, это не вина автора синоптиков не больше, чем Боги, независимо от того, что говорит мама Уэсли. В любом случае, не имеет значения для тех людей, оставшихся без крыши над головой, в настоящее время, не так ли? "Она посмотрела на меня, победил. "Но я думаю, что мы оба знаем, что все это было мое дело. И эта дыра является слишком большой для меня чтобы залатать".

Я положил свои большие руки на ее маленькие. "Это то, что мне нужно сказать тебе. Я могу это исправить".

Эмма откинулась на спинку кресла, от волнения на её лбу углубились морщины. "О чем ты говоришь, Итан Уэйт?"

Я могу остановить это. Жара и засуха, землетрясения и Маги теряющие контроль над своими силами. Но вы уже знали это, не так ли? Вот почему вы стали жрицей".

Она побледнела. "Разве не вы говорите о том, что дьявол в этом доме! Вы не знаете-"

"Я знаю, что ты пошла повидаться с ним, Эмма. Я последовал за тобой." Не осталось времени для игр. Я не мог уйти, не попрощавшись с ней.

Даже если она не хотела это слышать. "Это что-то, что ты видела в картах? Я знаю: ты пыталась изменить ситуацию, но Колесо Судьбы давит на нас всех, так ведь?"

В комнате было так тихо, что она почувствовала, как кто-то высосал воздух прямо из нее.

"Это то, что ты сказала, не так ли?"

Никто из нас не двигался или дышал. На секунду, Эмма выглядела такой напуганной, что я был уверен, что она собирается сбежать или посыпать весь дом солью.

Но ее лицо, и она бросилась на меня, сжимая руки, как она хотела, чтобы пожать мне. "Не тебя! Ты мой мальчик. Колесо не имеет с тобой дело. Это моя вина. Я иду, чтобы установить его право".

Я положил руки на её тонкие плечи, смотря как слезы побежали по её щекам. "Ты не можешь, Эмма. Я единственный, кто может. Это должен быть я.

Я уйду до того, как завтра взойдет солнце-"

"Не говори так! Ни слова больше!" завопила она, цепляясь за меня пальцами в объятиях, как будто старается удержать утопленника.

"Эмма, послушай меня-"

"Нет! Ты послушай меня!" взмолилась она, и выражение её лица стало неистовым. "У меня уже все продуманно. Существует способ изменить предсказание, вот увидишь. Я делаю свои дела. Ты должен только подождать." Она что-то бормотала себе, как сумасшедшая. "У меня уже все продуманно. Вот увидишь."

Эмма ошибалась. Я не был уверен, что она знала это, но я знал. "Это то, что я должен сделать. Если я не стану — тебя, папы, всего города не станет."

"Меня не заботит этот город!" Прошипела она. "Он может сгореть дотла! Ничего не случится, мой мальчик! Ты слышишь меня?" Эмма покачала головой, от одной стороны комнаты к другой, как будто ищет кого-то, скрывающегося в тени.

Когда она посмотрела на меня, её ноги подогнулись, и она опасно качнулась в сторону. Она собиралась упасть в обморок. Я схватил Эмму за руки и потянул вверх, что бы наши глаза встретились. "Я уже потерял свою маму. Не могу потерять и тебя тоже."

Я опустил её на один из стульев и присел на колени рядом с ней, наблюдая как она медленно приходит в себя. "Дыши глубже." Я вспомнил, что Тельма сказала Тети Мерси, когда она чуть не потеряла сознание. Но мы были далеки от глубоких вдохов.