Любовь по науке, или на практику в другой мир - Лидия Миленина
— Хм… Даже интересно! — усмехнулась Лагерра. — Что же… Только не рассчитывай на жалость! Я всего лишь дам тебе умереть, выполнив твой странный «религиозный долг». Не более того.
— Хорошо. Я буду признательна тебе до конца своих дней!
— Недолго же продлится твоя благодарность! — рассмеялась Лагерра и шагнула ко мне.
Наклонилась, с явной брезгливостью взяла за плечи и сверху вниз посмотрела мне в прямо в глаза. Как я и просила…
…Говорят, глаза — зеркало души. Правильно говорят. Но не совсем точно. Ведь в зеркале отражается тот, кто в него смотрит. А глаза выражают душу того, кому они принадлежат. Вот и моя душа рванула и раскрылась через мои глаза прямо навстречу легкому ментальному посылу Лагерры.
Мгновение она изумленно вглядывалась в меня, потом ее трясущаяся кисть нежно коснулась моей щеки. А еще спустя миг она сползла к моим ногам со стоном:
— Мама?! Мама…
Одновременно пресс, вжимавший меня в стул, рухнул.
— Да, моя хорошая… Это я, — со слезами на глазах прошептала я и положила руку на голову своей непутевой рыдающей дочки. Дочки драконицы Таратты.
Глава 39
— Может быть, еще чаю, мамочка? — суетилась Лагерра.
Теперь лицо у нее было совсем другое. Ехидную змеиную улыбку смыло. Хитро прищуренные глаза расширились, и она стала похожа на девочку, что я помнила из прошлой жизни.
А еще она все продолжала радоваться. Порой смотрела на меня изумленно и улыбалась невинно, по-детски. Я же ощущала ту неизбывную ласку, ту безусловную любовь, что мы чувствуем к своим детям, независимо от того, какие они и что натворили. Чувство, еще незнакомое мне в этой жизни, жизни Маши Мошкиной, но воскресшее в душе, когда я выпила эльфийской крови и вспомнила свои прошлые жизни.
Помнится, Мэйгар говорил, что могут быть индивидуальные «побочки». В моем случае проявилась такая, совершенно неожиданная. Я вновь упала в пламя вулкана, сгорела в нем, а потом увидела все, что было до и после.
— Ну, давай еще чаю! — улыбнулась я и ласково погладила Лагерру по руке. Дочка-из-прошлой-жизни разве что не замурлыкала от удовольствия. Видимо, с тех пор, как Таратта погибла, ей и верно почти не доставалось ласки.
И виновата в этом, по сути, была я одна… Вернее — Таратта, качества и свойства которой я теперь ощущала внутри, как свои собственные. Конечно, личность моя изменилась. Личность вообще сильно зависит от места, времени рождения и условий воспитания. Но вместе с памятью вернулось и многое, что было у той драконицы. Например, уверенность в себе. И осознание, как я ошиблась тогда, увы, вернулось тоже…
Если бы не моя ошибка и не моя смерть, то Лагерра не выросла бы такой несчастной и неуравновешенной девушкой — даже с некоторыми психическими отклонениями, по правде говоря. И Гарон, и мой тогдашний муж не страдали бы так, потеряв меня!
Я помрачнела и опустила глаза.
— Град, тащи нам чай и твои пирожные! — радостно крикнула Лагерра монстрику, который изумленно глядел на нас и не смел вылезти из угла.
— Добрый хозяйка! Такой хозяйка еще лучше, красивее! — наконец сказал он и бросился выполнять приказ.
— А ты правда убила бы его вслед за мной? — осторожно спросила я. — Он же дурачок безобидный… И даже полезный! Не жалко?
— Нет, конечно, не убила бы, — искренне вздохнула Лагерра. — Так, припугнула бы, чтобы слушался. По правде… я и тебя не убила бы! Тоже напугала бы — до полусмерти, держала бы у себя, чтобы Гарон подергался и помучился. Может, издевалась бы еще как-то… Прости меня, мамочка, пожалуйста! — она с мольбой поглядела на меня. — Я ведь не знала, что это ты! Но все равно не убила бы… Ты права, что я «наряжалась» тобой, чтобы ощущать твое присутствие! Я так по тебе скучала! Но, думаю, сейчас я предстала перед тобой Тараттой, потому что… знала, что не убью тебя. Чтобы ты не могла потом указать на меня как на похитителя.
— Алиби себе, значит, обеспечивала, — улыбнулась я. От ее голоса, ставшего звонким, как в детстве, на душе полегчало. Я правильно чувствовала, что убивать даже просто Машу Мошкину ей не хочется. Да она вообще не убийца, сколько бы ни хорохорилась! И да, мое подозрение, будто она пришла в образе Таратты, чтобы скрыть, что она похититель — значит, убивать и не собирается, подтвердилось. — И обеспечивала, кстати, весьма по-умному!
— Но как же так получилось, что ты оказалась в этом теле? — с сожалением спросила Лагерра. — Нет, ты не подумай, я теперь буду тебя любить и в нем! Только не бросай меня… Буду защищать тебя, раз ты теперь слабый человек! Но почему ты не воплотилась в драконицу?
Я опустила глаза, разглядывая чаинки на дне чашки.
…И видела вместо них всполохи пламени, извергающуюся лаву…
— Вы думали, что я совершила своего рода самоубийство, — вздохнула я. — Но нет. Напротив, в тот день я собиралась вернуться домой и… исправить все. Подожди, милая, я позже расскажу тебе, что именно я хотела исправить! Я не собиралась погибать. Все было просто и прямолинейно. Вулкан начал извергаться, множество людей погибло бы — мне просто некогда было звать на помощь! И я полетела к вулкану одна. А когда я практически полностью остановила извержение, то потеряла все силы. Помню неуправляемое падение в жерло вулкана! Помню всполохи огня, кипящую на дне лаву. Помню, как кувыркалась в воздухе, как потом меня обожгло и… как больно было гореть. Но, к счастью это длилось недолго! Мое тело сгорело. А вот дальше — ты была права — в вулкане был портал. Спонтанный, не созданный магами, а образовавшийся на точке соприкосновения миров. Его не закрыли, когда закрывали все порталы, ведь о нем никто не знал. Мой перепуганный бестелесный дух скользнул в портал. Увы, но он вел в одну сторону…
— И ты не смогла вернуться? — со слезами в голосе переспросила Лагерра. — Разве наш дух не может свободно бродить между мирами?
— Не знаю, милая, — вздохнула я. — Наверное, есть какие-то ограничения. Одни духи могут, другие — нет. Может, зависит от мира. Например, возможно, когда закрывали порталы в наш мир, укрепили стену
