Наследие предков - Даниэль Зеа Рэй
— А что говорил Август по этому поводу? — спросил Радомир, продолжая пытливым взглядом изучать Аврору.
— Когда он ушел, я историй тех еще не знала.
— Почему тогда думаешь, что дядька Савелий принимает во всем участие?
— Именно он родословные книги вел. И в поселении Стелларов, и здесь, на новых землях.
— Ты сводишь все к бракам, деторождению и численности населения?
— Господин Савелий знает генетику и составляет родословные. Это ни для кого не секрет.
Радомир злобно усмехнулся.
— В чем же еще ты собираешься обвинить моего дядю? Возможно, в отравлении Терры? Или, скажем, в убийстве Катерины?
Аврора перевела взгляд на него:
— Ты же понимаешь, что он вполне мог это сделать.
— Побойся Бога, Аврора! Что же ты несешь?!
— Гелиан — сын Августа. Думаю, ты сам давно об этом догадывался. Да все вокруг догадываются, ведь Гелиан — копия моего дяди. Уверена, что господин Савелий знает эту правду. Только он, как и все вокруг, полагал, что Гелиан никогда не женится. Если молодой господин по девкам не ходит, значит, не такой он, как все. Мужелюб, в общем. Господина Савелия мужелюбство Гелиана вполне устраивало. Бездетный Гелиан не мог оставить наследникам земли Птаховых. И главным претендентом Гелиану на смену был ты. Но, Гелиан оказался хитрее. Он всех обвел вокруг пальца. И женился на Терре. Они узаконили брак еще в больнице. Помнишь, как Франя пошла белье к Терре менять? Безусловно, она разнесла эту новость по всему поселку. О-па! А Гелиан-то не мужелюб! А значит, представительница ненавистного рода, новоиспеченная жена мальчишки, которого твой отец ненавидит, родит Гелиану наследников. Эти земли достанутся не тебе — сыну Савелия, и не твоим детям, а потомку Августа Реброва, которого он ненавидел так же сильно, как ненавидит Гелиана.
Радомир стиснул зубы и глазами, полными гнева, уставился на Аврору.
— Повтори, что ты только что сказала!
— Гелиан не знает, кто его отец настоящий, но ты, Радомир… Ты знаешь, кто твой кровный родитель.
— Ты разговор мой с Катериной подслушала. Потому и знаешь!
— Я часто чужие разговоры подслушиваю. И поверь, твое происхождение во всех поселениях ни для кого не новость.
— А твое происхождение? — внезапно, спросил он. — Что скажешь на счет него?
— Я — не его дочь, Радомир.
— А почему нет? Антонина тебя в доме своем принимает. Комнату тебе особую выделила. Покрывает тебя да помалкивает. Ты знала, что твой дядя Август часто захаживал к ней?
— Антонина — не моя мать! — взъерепенилась Аврора.
— Почему тогда она помогает тебе?!
— Потому что дядя долю мне в деле оставил! На его деньги Антонина в этом поселении свой дом построила! И часть прибыли дядя мне завещал!
— Точно так же, как и все нажитое, — добавил Радомир.
— Я тебе душу открыла, а ты подвох везде ищешь? — зашипела Аврора.
— Ты дядьку Савелия в страшных делах обвиняешь! То, о чем ты речи ведешь, называется «геноцид»!
— Да! Геноцид — как основа Евгеники!
— Ты сошла с ума… — тихо произнес Радомир.
— Нет. Это ты сходишь с ума. Все поселение медленно теряет рассудок. Стена для вас — спасение. Вы ушли от Стелларов, чтобы изменить жизнь. А чего добились? Ничего нового! Воскрешение технологий предков позволяет вам всего лишь улучшить комфорт. Вода — в кране, туалет — в доме. Брак, дети, работа, вынос тела за стену. Не нужно бороться за выживание: все и так уже есть. Гелиан найдет способ всех спасти! Всесильный Гелиан! А сами-то что сделали? Чего добились за столько лет? Да, ничего… Все приняли, как подачку, и «спасибо» не сказали. Дядя ушел. Никто не заплакал. Годы прошли — и все забыли о нем. Тоже самое ждет и Гелиана. И Терру. И даже тебя. Открой глаза, наконец! Мы живем в загонах, где численность населения годами не меняется! Почему, Радомир?
Он надменно хмыкнул:
— И почему же, Аврора?
— Потому что есть те, кто следят за нами. Здоровое ограниченное общество — вот их цель. Постоянная численность населения — их метод. Чтобы еды на всех хватило. Чтобы работать было кому. Чтобы в Блудном доме девки для развлечений были. И так из года в год, поколение за поколением. Им не нужно лекарство от черного крапа. Зачем искать лекарство от страха, который удерживает всех взаперти? В добровольцы идут не самые сильные и выносливые, а те, кто не вписался в эту идеальную жизнь. Большинство из них не утруждаются даже новые маршруты искать. Бредут по старым картам, в надежде дойти до очередного поселения, где денег заработают, а затем все на баб и питье спустят. Какие книги читают наши дети? Чему они учатся в школе? Как урожай вырастить? Как руду добыть? Как сдачу посчитать? Они даже не знают, где теперь живут… У них даже не хватает мозгов спросить себя об этом…
— Вот, значит, что ты обо всех нас думаешь, — усмехнулся Радомир. — Аврора Реброва, умело выдающая себя за дурочку, попросту ненавидит всех тех, кого за нос столько лет водила. Ты ведь на самом деле считаешь себя выше всего этого, не правда ли? Об одном только позабыла: без еды, воды и стены ты и недели в пустоши не протянешь. А все те, кто ниже тебя по развитию и «Авророй-дурой» кличут, жизни свои положили на то, чтобы ты ела, пила и жила за этой стеной. Кому-то звезды на небосклоне рассматривать интересно да интриги чужие разгадывать, а кому-то пахать в поле днями приходится, или руду в шахтах добывать, или людей лечить за кусок жесткого вяленого мяса, от которого ты нос воротишь!
Хруст. Стержень самолюбия Авроры только что треснул. Она отвернулась, чтобы слабости не показать. Он не понял
