Попаданка в семье драконов 2 - Любовь Свадьбина
Тяжко вздохнув, Арен всем видом показывает, как он жалеет об этой опрометчивой клятве, но огненно-золотой вихрь все же переносит нас на телепортационную площадку возле дворца.
После свадьбы порядок уже навели: сняли с дворца ажурные украшения, опять кругом зеленеют газоны, стоят на своих местах шары-беседки, а стены снова цельные, и над ними больше не качаются кроны эльфийских деревьев. Напоминанием о свадьбе служат только клумбы с цветами вдоль живых изгородей.
В тишине отчетливо музыкально квакают лягушки.
Откуда в императорском парке лягушки? Мы с Ареном растерянно переглядываемся. Он, отбросив свадебный костюм, подхватывает меня вместе с моим белоснежным платьем и взлетает над дворцом.
С высоты прекрасно виден источник звука: перед нашей с Ареном башней возвышается окруженная прудиком статуя — копия гоблинского памятника мне. От неожиданности чуть не роняю платье. Статуя выглядит пухленько, и в этом изящном парке совсем неуместно, аляповато. А лягушки знай заливаются, выводят хвалебную песню.
«Арен, мне нужно поставить на ягодицу Элоранарра метку. Срочно».
«Зачем?» — зависнув в воздухе, Арен оглядывается по сторонам, но при этом ему действительно очень интересно, зачем это мне метка в таком интересном месте Элоранарра.
«Прижигать ее, когда он говорит глупости. Арен, это ведь из-за него гоблины прислали нам это!» — взмахиваю в сторону своего болотного изображения. Вот кто Элоранарра за язык тянул? Если бы не он, нам бы это не подарили.
«Не волнуйся, Лера, эту статую Элор хотел, мы ему ее в Новый Дрэнт отравим, пусть наслаждается».
— Когда он в этот Дрэнт поедет? А статуя вот здесь уже и лягушки квакают, и все на нее смотрят, а я тут такая страшная.
— Теоретически Элор уже должен хотя бы ночевать в Новом Дрэнте. Дворец зачистили для его переезда.
— Зачистили?
— Сняли заклинания прежних правителей, — Арен проносится над короной с болотными гнилушками. Перед нами распахивается окно, и он бережно устраивает меня на подоконнике.
Спрыгнув на пол, — у Арена от беспокойства перехватывает дыхание, — прохожу к кровати и, положив корону на подушку, аккуратно падаю на постель: шкуры, конечно, были мягкими и уютными, но кровать после двухнедельной разлуки особенно мила.
— А что будет, если те правители вернуться? — разглядываю бархат полога. — Наверняка они узнали о победе над Безымянным ужасом и хотят королевства обратно.
— Никто не поддержит их притязания. Мы давно живем мирно, но правителями всегда становились войны, готовые за свою землю порвать врагов, и отрекшийся от престола однажды теряет на него право.
— А еще Элоранарр брат дракона с денеей.
— И это тоже, — Арен, снимая корону, присаживается рядом. — Лера, ты что-нибудь хочешь? Пить? Есть? Прогулку? Почитать тебе?
— Хочу знать, что случилось за прошедшие две недели. И почему во дворце так тихо, пусто? Пока мы висели над парком, ни один караульный не показался. Даже возле нашей башни их нет.
— Возле нашей башни видеть никого не хочу, — неожиданно зло произносит Арен, и я чувствую, как у него на хребте проступают шипы от мысли, что кто-то приблизится к нашему гнездышку. Глубоко вздохнув, он почти успокаивается и вытягивается на постели рядом со мной. — Дежурство в парке приостановили, чтобы я немного освоился, привык к тому, что рядом с тобой другие существа.
Опять Арена охватывает трепет, из-за которого он боится ко мне прикоснуться. Очень осторожно прижимается лбом к моему плечу и касается родовой метки на своей руке:
— Сейчас все узнаю...
Свернувшись калачиком, прижимаюсь к Арену, дую ему на шею. У него мурашки ползут от щекотного ощущения, он целует меня в лоб. Только доносящиеся до меня эмоции подсказывают, что что-то не так, что-то Арена тревожит и раздражает.
— Арен, что случилось за прошедшие две недели? — Приподнимаюсь на локте. — Давай-давай, рассказывай, я почувствовала, что тебе что-то очень не понравилось. Не заставляй меня нервничать.
Арен вздыхает:
— Фламиры.
— Что с ними? — поглаживаю его по груди.
— Отец собирался, прежде чем отправлять Элора в Киндеон, разобраться с заговором Фламиров, арестовать кого надо, Шарона прижать.
— Но?
— Прежде, чем он успел это сделать, Шарон Фламир обвинил ректора Дегона в пособничестве культу Бездны, шпионаже против Эерана и краже семейного боевого артефакта, того самого, который Дегон использовал в битве с Безымянным ужасом. И что удивительно, представил доказательства связи Дегона с Культом.
— Но ректор же раскаялся, он нам помогал и артефакт использовал всем на благо.
— Он Фламир, глава рода Фламиров обладает правом его судить, а пока глава рода проводит такой суд, сам он не подсуден. Они собрали в Старой столице большой совет драконов правящих родов и...
Понятно же, что Шарон Фламир оттягивает свое наказание, и так жалко ректора Дегона: он столько хорошего сделал, меня за разграбление сокровищницы не покусал. И теперь его треплют на каком-то суде.
— Что «и»?
— Отцу эта ситуация не нравится, Элор считает ее провокацией с неясными целями, на Жэнарана Кофрана, нашего главного свидетеля, покушались, он сейчас в тяжелом состоянии, целители борются за его жизнь, а суд над Дегоном превратился в шоу. И это все не похоже на Шарона Фламира: трусоват он для таких масштабных и скандальных интриг.
— Да что они все не уймутся никак? — мотаю головой. — Одно дело, когда они пытались убить меня, считая, что я всего лишь избранная, и у Изольды есть шанс стать твоей женой, но теперь после битвы с Безымянным ужасом пора бы смириться с тем, что золотые драконы останутся на троне империи.
Арен поглаживает меня по разметавшимся волосам, разглядывает лицо.
— Шарон боится потерять власть. Но глупо было надеяться, что я спущу попытку тебя убить. Рано или поздно, я бы докопался до истины и отомстил, даже если бы пришлось делать это незаконным путем.
Меня умиляет его
