Средь бала лжи (СИ) - Сафонова Евгения

За всю свою долгую и насыщенную жизнь господин Гирен редко когда чувствовал себя столь скверно и беспомощно.

— Лив, понимаешь, взрослые порой… мхм… им приходится…

Но девочка уже не слушала — повернулась и рванула вперёд по коридору, расталкивая учеников. Те даже не злились, лишь удивлённо смотрели ей вслед: злиться на маленький темноволосый метеор в школьном плаще было трудно.

— Стой! — крикнул старик, со всей возможной скоростью ковыляя за приёмной внучкой. — Стой, несносная девчонка! Ах ты…

— Она никуда не убежит, — успокаивающе заметил Зельевар, возникший вдруг за его спиной. — А тебе бы не мешало ногу поберечь. Ты ведь не хочешь до конца жизни передвигаться исключительно на коляске? Как я и думал.

Господин Гирен замер: тяжело дыша, плечом прислонившись к белой стене, опершись на трость обеими руками.

— Мхм, — яростно выдал он.

— Ничего, остынет, образумится. Поймёт, что так лучше для неё. Мы сколько поколений таких детишек воспитали, знаешь? Только моих выпусков было — уже не вспомню. — Мастер Зельевар потеребил ус. — Нянчиться с ними нечего. Знаешь, почему? Повзрослеют быстрее.

Господин Гирен почти не слушал — стоял под любопытствующими взглядами проходящих мимо учеников, напряжённо вглядываясь в распахнутую вдалеке дверь.

— Она, мхм, точно никуда не убежит?

— Калитка её не выпустит. Дракон улетел. Какие ещё у неё есть выходы? Правильно, никаких.

Звездочёт пожевал губы.

— Наверняка, мхм, на Драконью Скалу побежала, — пробормотал он. — У неё теперь, мхм, тяга будет с Кесом разговаривать…

— Пусть бежит на здоровье. Упасть не упадёт, а больше бояться ведь нечего? Нечего.

После недолгих колебаний господин Гирен решительно похромал вперёд:

— И всё-таки пойду посмотрю, как она там.

Он вышел из Школы как раз вовремя, чтобы Лив смогла услышать его крик.

Который, впрочем, уже ничего не мог изменить.

— Жду ответа на свой вопрос, — скрестив руки на груди, сказал Алексас.

— А я — на свой, — ответила Тальрин, сопроводив слова аналогичным жестом. — Как детей отца Кармайкл могло занести в подобное… общество?

— А как в него могла попасть примерная мать и бабушка, пользовавшаяся доверием всего Пвилла?

Какое-то время они сверлили друг друга взглядами. Эти взгляды были некоей… повышенной материальности. Таше показалось, что если ей или Найджу сейчас вздумается встать между импровизированными дуэлянтами — даже если в них немедленно не прожжётся дыра, без неприятных последствий дело точно не обойдётся.

— Ладно, уступает обычно более мудрый, — наконец усмехнулась Тальрин. — Я здесь, потому что иначе мою семью убьют.

— Как? — вырвалось у Таши.

— Предпочитаю об этом не думать. Но полагаю, что не слишком быстро и довольно болезненно. — Женщина опустилась на краешек кровати. — Ваша очередь.

Алексас чуть склонил голову набок, раздумывая над ответом.

— Мы здесь, — медленно молвил он, — потому что иначе Ташиных друзей ждёт гибель.

Таша мысленно поаплодировала правдивому, но ничего не раскрывавшему ответу. Действительно раскрывать Тальрин правду — как бы Таша того ни хотелось — им было заказано: даже если та немедленно не доложит вышестоящим лицам обо всём, что видела и слышала в этой комнате, эйрдалям ничего не стоит прочесть её мысли.

К тому же, судя по всему, госпожа Ингран ничего не знала о превращении дочери отца Кармайкла в Морли-малэн.

— А вас двоих это каким образом касается? — Тальрин уколола Найджа оценивающим взглядом. — К слову, с этим молодым человеком мы ещё не знакомы.

— Я Ташин друг, — очень серьёзно ответил тот. — Мы за ней в огонь и воду.

— И как же Арон… отец Кармайкл допустил, чтобы вы оказались здесь?

— Боюсь, у него своих проблем по горло, — очень естественно вздохнул Алексас. — Он вам не рассказывал про одного нехорошего… не-совсем-человека, который портит ему жизнь вот уже… очень много лет?

Взгляд Тальрин стал самую чуточку обеспокоенным.

— Нет, — произнесла она тихо. — И этот не-совсем-человек настолько силён?

— Настолько. И пока Арон разбирался с ним, мы прибыли сюда. — Алексас склонил голову. — Ваша очередь. Что с вашей семьёй?

Лицо женщины вновь сделалось непроницаемым.

— Ничего особо страшного. Ташины друзья, я так понимаю, остались где-то в Долине?

Таша кивнула, не совсем понимая, к чему вопрос — но ответ Тальрин всё прояснил.

— Моей семье не так повезло, — просто сказала госпожа Ингран.

— Они здесь? — ужаснулась Таша.

— Да. Лир и Мэл служат в замке. Обращение с ними не лучше, чем с другими слугами, но смерть им не грозит. Впрочем, их убьют при первой же моей попытке к сопротивлению, — голос Тальрин был ровным. — А ещё раньше эта участь постигнет Киру. Её-то пока милуют по полной — она даже в кормлении не участвует.

— Кормлении?..

— Должны же эйрдали в замке чем-то питаться. Много сил за раз им пить не разрешают — расходного материала пока не так много, людям нужно успевать восстанавливаться. Но иным и того хватает, чтобы умереть.

Равнодушие в её голосе пугало. Впрочем, госпожа Ингран наверняка тоже помнила о том, что эйрдалям не стоит труда прочесть мысли твоих собеседников.

— Так ваша внучка тоже здесь. — Алексас мрачно кивнул. — Сколько ей лет? Шесть?

— Потому её пока и не трогают. От неё будет больше пользы, если она окрепнет и подрастёт.

Найдж слабо кашлянул.

— И сколько в «Рассвете» таких, как мы? — невозмутимо продолжил допрос Алексас. — Тех, кто попал сюда не по своей воле?

— У нас не принято делиться историями о прошлом. Когда ты попадаешь сюда, твоё прошлое остаётся там, в Долине, а твоим единственным будущим становится то, что определит для тебя Госпожа. Я сделала исключение для вас, лишь чтобы достойно отплатить за своё любопытство. — Тальрин поднялась с постели: глаза её были спокойны. — Надеюсь, с Ароном всё в порядке?

Я тоже на это надеюсь, подумала Таша тоскливо.

— Да, — твёрдо ответил Алексас.

— Это главное. — Скинув одеяло — мужчины при этом деликатно опустили глаза, — госпожа Ингран прошествовала к выходу. — Желаю удачи на непростом поприще покорителей мира.