Елена Саринова - Сотая бусина
- Ну, неужели ты думаешь, что для Зигмунда лучше оставаться в неведении, чем попытаться изменить свою жизнь на благо других?
- Да, думаю, - упрямо мотнула я челкой. - Я знаю этого мудреца уже десять лет и, поверь мне, ему так будет спокойнее. Он не борец, Ветран, он созерцатель. И для него это знание - лишь тяжкое бремя.
- Тяжкое бремя, - невесело усмехнулся мужчина, глядя на свои сцепленные руки. - Поэтому ты решила поиграться с чужой памятью запрещенным даже у вас заклятием?
- Я просто пытаюсь исправить собственную ошибку. Потому что иначе... Ну, послушай, - присела я перед мужчиной и накрыла ладонями его руки. - Не всем же совершать подвиги во имя возвышенных целей? К тому же Зеня и так приносит людям пользу своими целебными притчами. А теперь он даже этого боится... Он сам себя теперь боится.
- Делай, как считаешь нужным, Анастэйс, - со вздохом сдался мужчина. - А я, так и быть, буду держать рот на замке. Будто ничего и не было... Обещаю, - в ответ на мой выразительный взгляд, попытался улыбнуться Ветран...
- Ну-у...
- Ты вопрос свой по слогам решила выдавать? - нетерпеливо дернул хвостом кот.
- Не-ет, - скосилась я на замершего на своей лежанке Ветрана и, наконец, отбарабанила. - Скажи мне, Зеня, мне обязательно нужно знать, когда ты начнешь прием клиентов?
- Ух, ты! - растерянно шлепнулся на задницу умник. Потом подскочил, глянул на нас по очереди исподлобья, вздохнул, и тоже, видимо, решился. - Спокойной всем ночи. Пусть вам приснятся облака и рыцари и еще что-нибудь, совсем уж неопису...
- Стоять!
- Ста-ся, - медленно попятился к краю постели кот. - Я тебя боюсь, когда ты на меня вот так смотришь. Ста-ся, ты помни, что на моей стороне мораль и закон об исчезающих видах... О-ой...
Пальцы с непривычки, да еще из-за сильного волнения, никак не хотели складываться в нужный знак. Тонкая огненная нить, витиеватой петлей взметнувшаяся над головой умника, растаяла еще до того, как опуститься на покатые котовьи плечики, а я уже припечатала к выпуклому зениному лбу свой оттопыренный палец... Да, у Глеба оно, как-то ажурнее получалось... и незаметнее... Хотя, не это сейчас главное:
- Зеня, чудесный мой, ты как себя чувствуешь?
- Я?.. - обвел нас ошалелым взглядом кот. - Не зна-ю... Что-то повело меня... куда-то в бок, - неуклюже завалился он прямо в подставленные руки Ветрана. Мужчина глянул на меня настороженно, мол, так оно и должно всегда быть? А ахирантес его знает, как оно должно быть! В первый раз ведь упражняюсь:
- Это ничего, - склонилась я над часто моргающим умником. - Это пройдет. Просто, день был тяжелый. А завтра проснешься, как младенчик... Ты только на вопрос мой не ответил. Когда клиента своего примешь? Он сегодня уже приходил.
- Клиента?.. Какого клиента? - теперь уже на пару с Ветраном, вопросительно воззрился на меня кот, а потом, вдруг, просиял. - А-а... Так завтра приму. Что у него, кстати? Хотя, не имеет значения.
- Ну да, - с чувством выдохнула я. - Правильно подобранная тематика и все такое прочее, оздоравливают организм в целом... Зеня, а можно тебя попросить? Мне очень твои притчи нравятся. Ты мне разрешишь их слушать? Я буду тихо-тихо за занавеской сидеть.
- А что, сильно хочется? - самодовольно оскалился умник и неожиданно зевнул.
- Очень сильно, - как можно убедительнее закивала я головой.
- Ну, ладно. Только, без комментариев потом... и аплодировать в конце тоже не надо... А теперь, как я ранее заявлял, спокой-но... - ретировался кот в крепкий здоровый сон.
Ветран, сильно смахивающий на картину из тайрильского музея 'Освободитель с дитём войны на руках', удивленно поднял глаза:
- И надолго он вышел из строя? - ну, точно, 'солдат победы', ни дать, ни взять.
- До утра, как минимум, - уже вполне авторитетно заявила я. - Да ты его уложи. Колыбельные то петь поздно.
- Угу, понятно, - как-то, уж больно хмуро буркнул мужчина. Видно, у него, на сей счет, свои ассоциации возникли.
Зеня, пригревшись под боком у Ветрана, то истерично подергивал лапками во сне, то начинал что-то басом внушать про достоинства воды. Мужчина, наблюдая эти мытарства, лишь вздыхал, тяжко скованный 'висячим замком' на губах. Я тоже. Правда, по своей причине: надо было еще и на эту 'больную' тему коту отсекновение наложить. Да, что уж, теперь...
- Анастэйс, - видно лопнуло терпение у мужчины. - Ты не спишь?
- Неа... Я слушаю.
- Слушаешь... Я про тяжкое бремя... Что ты молчишь?
- Я слушаю.
- Угу... Скажи, тебе то оно зачем?
- А ты водой, водой его полей!
- Сойдет за ответ? - повернула я голову в сторону перил. - Нет?.. Тогда, не знаю, Ветран. Может я, действительно, наконец, повзрослела и поняла, что мир вокруг, не прекрасная, выдуманная страна. А, может, в отличие от Зени, больше поддаюсь дурному влиянию некоторых... Давай спать?
- Угу, - еще раз вздохнул Ветран. - Спокойной ночи, Анастэйс, - произнес он с такой надеждой в голосе, словно от этого ночного спокойствия напрямую зависела вся его жизнь...
___________________________________________
1 - Все, кроме 23-го числа каждого месяца.
2 - Риторика - ораторское искусство.
3 - 'Жрицы любви' из древнего далматского племени, описанные еще Плутархом. По мнению же местных жителей, данные дамы имеют тесную связь с миром духов, так как 'сперва заманивают мужчин, ублажают их, а потом превращаются в ворон, и целыми ночами кружат над своими жертвами, наделяя их невероятными мужскими силами, но лишая рассудка'.
4 - Топор для колки дров.
5 - Логотипами.
6 - ' ...Все перемены, в натуре случающиеся, такого суть состояния, что, сколько чего у одного тела отнимется, столько присовокупится к другому, так ежели где убудет несколько материи, то умножится в другом месте...' М. В. Ломоносов.
7 - Привлекательный, видный мужчина.
Глава 10
Она пришла перед самым рассветом. Зависла темным размытым пятном на фоне лоскутной занавеси и будто решала, что ей делать дальше. Вроде и трансформироваться уже поздно и исчезать так сразу как-то не вежливо, раз уж пришла. И было в ней столько бездонной непроглядной пустоты и какой-то чужой боли, что язык мой не сразу смог отодраться от нёба, и произнести единственно верное:
- Дух этого дома, призываю тебя долгом твоим, скрепленным ключом и тремя словами клятвы: явись пред своей хозяйкой, - сдернув вниз ноги, сползла я с кровати.
Ветран лежал на боку, у самого края матраса, и в правой руке, спущенной на пол, сжимал меч, на который я сейчас чудом не напоролась. Кот же распластался в аккурат, вдоль перил. И над ними обоими, тускло светящейся дымкой мерцало заклятие сна, наложенного явно не мной. Ну что ж, примерно такого оборота я и ожидала. Значит, остаемся лишь мы вдвоем: я и моя... Кратагусом меня накрой!
