Бессмертный - Джейми Эпплгейт Хантер
Глава 54
Эрдикоа
Гедеон отпустил шею Рори, и она попыталась втянуть воздух в легкие, когда ее ноги соскользнули, заставив цепи натянуться на ее руках. Она упала с беззвучным криком, ее горло больше не могло издавать звуков.
Боль охватила все ее существо, когда она сидела на коленях, широко раскинув руки, наблюдая, как тьма захватывает власть, заключая их в адский гроб.
Она умирала?
Она надеялась на это.
Тьма расступилась, и вот он, прекрасный кошмар с черными прожилками, проступающими из его почерневших глаз. Он выглядел как монстр, но она не боялась; она чувствовала себя в безопасности.
По крайней мере, ее разум утешал ее в последние мгновения, позволяя ей увидеть того, кого она любила больше всего.
Гнев Кая был осязаем, даже в ее снах, и он бросился на Гедеона. Последний выглядел невменяемым, хватая лапой воздух.
Что он делал?
— Ты думаешь, я позволил бы тебе получить доступ к свету после того, что ты сделал с моей парой? — Кай зарычал так, словно в него вселился сам Оркус.
— Что случилось, дорогой брат? — Спросил Гедеон с отвратительной улыбкой.
— Она прекрасно заживает. Даже не скажешь, что ее использовали.
Тень повалила короля Лакса на землю, пригвоздив его к месту, когда Кай размеренными шагами направился к нему. Когда он встал над своим братом, он присел на корточки и схватил его за подбородок, дернув его, чтобы посмотреть на него.
Тени сковали тело Гедеона, а голос Кая был убийственным.
— Ты, блядь, больше не будешь говорить о ней.
Гедеон маниакально расхохотался, и Рори отшатнулась от шума. Кай ударил его кулаком в лицо, и голова его брата откинулась в сторону, разбрызгивая кровь по полу.
Он продолжал смеяться в лицо Кайусу.
— Даже сейчас ты не можешь заставить себя убить меня.
Его смех затих, и его лицо скривилось, но было слишком темно, чтобы Рори могла разглядеть выражение его лица.
— Ты слаб. Серафимы никогда бы добровольно не отдали Винкулу кому — то вроде тебя. Она принадлежала мне, а ты украл трон у меня, — выплюнул он.
Руки Кая скользнули по крови возле рта его брата, когда он держал его голову неподвижно, и Рори могла сказать, что самообладание ее мужа висело на волоске.
— Ты всегда был слабаком, но я не считал тебя глупцом, — сказал Кай и со злобной улыбкой ударил головой Гедеона об пол.
— Если ты думаешь, что кто — то в королевствах может изменить судьбу, то у тебя проблемы посерьезнее, чем не наследовать трон Умбры.
Рори прижалась всем телом к стене, наблюдая, как Кай играет со своей добычей. Он был разрушителен. От него исходила спокойная ярость, и чернота в его глазах поглощала его. Она не знала, почему ее разум вызвал его таким образом, но она была рада этому.
— Пошел ты, — попытался сказать Гедеон, но пальцы Кая не позволяли его челюсти сильно двигаться.
Рори наблюдала, как ее муж пристально смотрит на своего брата, ища хоть каплю порядочности.
— Ты нас вообще любил? — спросил он, и Рори увидела намек на печаль в его глазах.
Гедеон громко рассмеялся, и Кай снова ударил головой об пол.
— Это та часть, где мы добираемся до корня моего гнева и восстановим наши отношения? — спросил он, насмехаясь над Каем и драматично нахмурившись.
Если бы Рори не была прикована, она бы перерезала ему горло за то, что он так обращался со своей парой, даже в этой ложной реальности.
Смех Гедеона затих, и его голос замер.
— Убей меня и покончи с этим.
Она едва могла видеть, как его глаза скользнули, чтобы посмотреть на нее сквозь темноту, и сверкнули белые зубы.
— Вспоминай обо мне и о том, как нам было весело вместе, когда ты будешь трахаться с моим братом, ладно?
Рори в замедленной съемке наблюдала, как сдержанность Кая лопнула. Он поднял Гедеона в воздух за шею.
— Ты не разговариваешь с ней. Ты даже не думаешь о ней, или я не дам тебе утешения в виде смерти. Я буду держать тебя запертым в гребаном железном ящике без доступа к свету и позволю тебе вечно валяться в собственном дерьме.
Кай медленно склонил голову набок.
— Интересно, каково это — жить бессмертной жизнью без еды и воды, тонуть в гробу, полном собственной мочи, но никогда не умирать?
Гедеон задыхался в объятиях своего брата, не в силах пошевелиться, потому что тени все еще сковывали его. Его лицо приобрело синеватый оттенок, а глаза расширились от страха. Тошнотворное удовлетворение наполнило Рори, и она позволила себе широко улыбнуться. Он заслуживал страданий за все, что сделал.
Это казалось реальным, и она позволила себе надеяться, что так оно и было. Действительно ли Кай успел вовремя? Она обратила более пристальное внимание на свое окружение, изучая себя как можно лучше. Ее разум больше не был таким затуманенным, и ее тело исцелялось.
Если это было реально, почему Гедеон не сопротивлялся? Мог ли Кай действительно перекрыть ему доступ к солнцу? Должно быть, она спала.
Но затем слова Терни вернулись к ней.
День исчезнет.
Кай разжал руку, опуская Гедеона на землю, и последний медленно, как червяк, полз на животе со связанным телом, хватая ртом воздух.
— Как это ощущалось? — прохрипел он, глядя на Кая.
Кай не ответил, только наблюдал, как его брат откашливается, чтобы глотнуть воздуха, но его молчание не помешало Гедеону заговорить.
— Что ты чувствовал, когда кровь Атарахи покрывала твои руки? Что ты почувствовал, когда понял, что я буду новым королем?
Кай пнул своего брата в бок, отчего тот со стоном полетел по полу.
— Ты не заслуживаешь произносить имя нашей сестры, — усмехнулся он и схватил Гедеона за волосы, откидывая его голову назад.
— Ты никогда не был достаточно хорош, чтобы быть одним из нас. Мы пытались включить тебя в нашу семью, но ты был мерзким, даже будучи ребенком.
Рори слегка подпрыгнула, когда ее муж впечатал лицо Гедеона в пол. У нее кружилась голова, и она не могла сказать, спит она или бодрствует.
Пейзажи душ казались реальными, — напомнила она себе.
Возможно, это был пейзаж смерти.
— Я должен был убить тебя, пока ты, блядь, спал, — сказал Гедеон, перекатываясь на спину.
— Я планировал это, когда нам было семь.
С каждым словом, сказанным Гедеоном, количество вен Кая увеличивалось. Чернота в его радужных оболочках перетекала в белки глаз и разливалась, растрескивая кожу.
— Мама узнала и перевела меня в другую комнату. Ты помнишь? — Гедеон драматично вздохнул.
— Я был неаккуратен и оставил кухонный нож под подушкой, и его нашла служанка.
Пожав плечами, он ухмыльнулся Кайусу.
— Если бы
