Лунный свет - Тери Кимен
— О чём это ты?
— Даже прохожие на улице слышали ваши стоны. И разбудили меня, конечно же. Как думаешь, надолго хватит этих твоих отвлекающих манёвров?
— Я… не понимаю…
Нет, на самом деле я поняла, о чём говорит ведьма. Только верить не хотела, что она всё про меня знает. Или не всё?.. Что она вообще про меня знает? А главное, откуда?! Марк спрашивал? Тогда он бы получил ответ. И не было бы смысла в моём обмане, он бы сам сказал, что всё знает. Тогда как?
— Я тоже могу задавать себе вопросы и получать на них ответы, — сжалилась, наконец, надо мной ведьма. — Особенно, если меня разбудили. И даже один простой вопрос, который сорвался у меня с языка, может дать мне неожиданно много информации. Просто так, бесплатно.
— Какой… ещё вопрос?
— Какой, какой… “какого хрена?”
— Ты… всё узнала… просто выругавшись?
— Ну, не всё, конечно. Всё знать невозможно. Но понять, что ты скрываешь от Марка правду о своей прошлой жизни в этом городе, мне удалось быстро.
— Но… как? Кто тебе рассказал?
— Да никто. Я просто узнаю и всё. Если это не идёт вразрез с чьей-то судьбой, конечно. Тогда я могу получить только намёки, а там пойди пойми, что за история ждёт меня впереди. Или не меня…
— Не говори Марку, пожалуйста!
— Если б хотела, рассказала сразу, как проснулась. Ещё до того, как мы пошли завтракать. Тебе самой нужно разобраться со всем. Обязательно нужно. Иначе это испортит твоё будущее и сведёт с ума. Ты не представляешь, как неожиданно может прилететь ответ из прошлого. И чем дольше ты ждёшь, тем тяжелее будут последствия.
— Я справлюсь с ними. Сама. Марку не нужно знать…
— Вот именно, что не справишься, поверь мне. Ты испортишь не только свою жизнь, но и его. Вы же связаны. Прошу тебя, по-дружески, разберись со всем. И расскажи всё Марку, пока не поздно. Он не заслужил такого отношения. Ты можешь довериться ему, ты же знаешь. Он примет тебя любую. Уже принял.
— Но… я так не хочу возвращаться туда…
— Никто и не просит тебя уходить от Марка и переезжать домой. Но поставить точку нужно. Поговори, закрой гештальт, тогда будет проще объясниться с Марком. Ты же смелая, сильная, справишься.
Я тяжело вздохнула и задумалась. “Закрой гештальт” — это, наверное, правильно. Я и сама устала от того, что прошлое постоянно норовит вернуться в мою жизнь. Надо встретиться с мамой, поговорить. В конце концов, рассказать ей про себя, кем я стала. Или не рассказывать. Просто посмотреть, как она живёт. Попрощаться, сказать, что у меня своя, новая жизнь. Наверняка ведь мама меня искала, и продолжает верить, что я где-то есть. И думает обо мне. Она ведь любила меня. И любит, наверное… Ведьма права. Надо сделать это. И лучше сейчас, пока я полна решимости, а то ещё передумаю!
Оставив ведьму доедать свою кашу, я пошла в свой номер. Оделась, тщательно подбирая вещи. Хотелось выглядеть хорошо. Даже не знаю, зачем. Наверное, чтобы создать впечатление, что у меня всё отлично. И зачем я так стараюсь?..
Я вышла на улицу и отправилась по знакомым улицам к самому ненавистному дому. Я шла не спеша, надеявшись, что случится чудо, и меня что-то отвлечёт от этого ужасного события — встречи с мамой. С каждым шагом решимости во мне становилось всё меньше. Мне было страшно. Но, на самом деле, мне действительно хотелось обнять свою маму. Хотелось бы увидеть, что она вылечилась, изменилась, стала лучше. Хотелось услышать от неё что-то хорошее. И чего я боюсь? Я же знаю, что она меня любит. Знаю, что у неё жизнь наладилась. Я своими глазами всё видела!
Подойдя к дому, я уже не боялась. Немного нервничала, да и только. Ввела знакомый до боли код на домофоне — дверь открылась. Не бояться. Не сдаваться. Не отступать. Надо! Я решительно зашла внутрь, поднялась по несчастным шести ступенькам, которые отделяли подвал и первый этаж. Подошла к двери своего бывшего дома и позвонила. Часть меня надеялась, что дома никого не будет, я вернусь в гостиницу и отчитаюсь ведьме, что никого не было дома. А значит, когда-нибудь потом. А там начнутся другие события, одно за другим, мы уже уедем из города, и всё забудется. Но нет. Не повезло… Дверь открылась и на меня вопросительно посмотрела невысокая брюнетка в халате. Мама… “Вы из ЖЭКа?” — с подозрением осматривая меня, спросила она. Мама… разве ты не узнаёшь меня? Я не могла вымолвить и слова. На глаза навернулись слёзы, но я сдерживала их, как могла. Только не плакать. Дышать, надо медленно дышать. Я с трудом сделала глубокий прерывистый вдох, задержала дыхание, и медленно выдохнула. Вот так… так-то лучше.
Мама всматривалась в моё лицо, а затем удивлённо подняла брови. Кажется, она не верила своим глазам, и теперь сама впала в ступор. “Мама…” — еле слышно проговорила я, и слёзы сами покатились по щекам. Она бросилась ко мне, крепко обняла и, зарыдав, завыла: “Кари-и-ина! Де-е-вочка моя-я-я! Ты жива-а-а-я!”
Мы стояли и плакали, не отпуская друг друга. Мама, моя любимая мамочка. Как же я скучала по тебе! Как рада видеть тебя живой! Здоровой! Красивой! Такой, какой ты и должна быть.
Когда мы, наконец, успокоились, мама буквально затащила меня домой. Помогла снять куртку, поставила мои ботинки на полку для обуви. Надо же, всё так изменилось! В квартире явно заканчивали ремонт: новые обои, свежий ламинат постелен, даже мебель новая! Видно, что двери в комнаты недавно поменяли, там ещё остались дырки, в которые вставляются ручки. В углу прихожей стояли ещё не приколоченные плинтуса.
Пахло пирожками и ещё какой-то едой. Наверное, мама готовила. Я ещё обратила внимание, что на полке для обуви стояла и мужская. Значит, она не одна живёт. Что ж, надеюсь, она нашла себе достойного мужчину. Наконец-то.
— Я так рада, что ты вернулась, — запричитала мама, вытирая слёзы. — Иди, скорее, мой руки, я тебя накормлю. У меня пирожки есть, и суп скоро будет готов. Ты ведь голодная?
— Не очень, — смущённо ответила я и отправилась в обновленную ванную. — Я позавтракала.
— Ну, скушай хотя бы пирожок с чаем.
— Хорошо, мам.
Я непривычно оглядывалась в абсолютно чужой для меня квартире. Всё было новое, ярко сияли лампочки в модных светильниках, даже ванную вынесли, а вместо
