Любимая для эльфа (СИ) - Astra Maore
Магнус счастливо улыбнулся Эрику в ответ.
— Спасибо, что ты в меня веришь, брат! Раскройщик тебя не подведет!
Глава 135. Путь к Наоко
Память Наоко решила себе оставить.
А еще у нее больше не было причины сидеть в темноте сутками и не ходить на работу в ресторан.
Управляющим ресторана по-прежнему оставался Лукас. Сначала Наоко это бесило, но по здравому размышлению она не могла найти никого лучше.
А Лукас продолжал вести ее проект столь же безупречно, как все остальные.
Как они с Магнусом первыми не почувствовали Дамира в Городе?
Кэйли Дамира спрятала.
Но никаких причин, чтобы Дамира тут не было, ни Лукас, ни Магнус найти не могли.
Все договоренности анамаорэ остались в мире анамаорэ, а тут он на тех же правах, что они.
По большому счету гости.
Исцеловав Наоко до одури, Дамир заверил, что больше не отпустит ее. Не может на нее наглядеться. И действительно весь день работы в ресторане Дамир ходил за Наоко по пятам то невидимкой, то материализовался там, где никто их не видел.
Наоко кокетливо улыбалась и строила Дамиру глазки.
Она многое не рассказывала подругам. Они так и не подозревали о ее прошлом и уж тем более о том, что бывшая оперативница всегда помнила анамаорэ с удивительно зелеными глазами, цвет которых напоминал цвет ее собственных глаз.
Что Наоко догадывалась о его чувствах, но Дамир тогда не проявлял инициативу, а Наоко тем более не считала нужным делать первые шаги.
Ей не хотелось ни привязывать, ни привязываться.
Наоко спросила у Дамира, как он вообще узнал о Кэйли.
С замиранием сердца выслушала ответ.
Конечно, сам Дамир и остальные уполномоченные следили за Наоко, когда она отправилась на то задание по Лукасу.
Разумеется, они узнали о провале операции.
А когда связь перестала существовать, они стали ждать ее душу.
Душа все не возвращалась, и наступили кошмарные дни.
Дамир понял, что такое могло случиться, если оперативницу сослали в миры беспамятства.
Наказание, не соизмеримое с ее поступком.
Лазутчики Дамира подтвердили, что так оно и было. Наоко ушла из мира анамаорэ насовсем. Перестала осознавать себя, превратилась в игрушку в руках врага.
К кому же неприятели обратились, чтобы насильно стереть девушке память? К каким могущественным существам?
Дамир был знаком с богами, помогавшими анамаорэ его родов, но и только.
И тогда он начал поиски, ведь главная женщина его жизни бесследно пропала.
Сколько миров он ни исследовал, скольких богов ни спрашивал — безвестность оставалась мглой.
Дамир решил ждать, сам не зная, чего, какого уже светлого будущего.
Женщины его не интересовали, он не мог ни к кому из них относиться серьезно.
Оставалась надежда, что враги так жестоко казнили Наоко ради какого-то демонского умысла, и это давало слабую надежду на ее возвращение. Хоть в каком виде — Дамир принял бы Наоко любой.
И пусть все его родственники выступили бы против нее, Дамир отрекся бы от них ради любимой, такой восхитительно смелой и отчаянной.
Боги не предлагали Дамиру свою помощь. Всем словно нравился порядок вещей, при котором Дамир никак не мог дотянуться до возлюбленной.
Пока не появилась Кэйли.
К Дамиру пришла слабая весточка от неведомой богини незнакомого мира.
Царевич Дамир услышал ее и пошел ей навстречу.
От Кэйли он узнал, что Наоко начала жить с треклятым Лукасом, что их пара не сложилась, что Наоко страдает, и потому Кэйли взялась разыскать тех, кому Наоко была в самом деле дорога, и кто мог бы обеспечить ей достойную жизнь.
И вот Дамир и Наоко вместе, теперь совсем вместе.
Вся бюрократия анамаорэ — такие пустяки по сравнению с их сущностью детей любви!
Глава 136. Болтушка и сплетница
— Мы в ловушке, Тамико! — Магнус редко выглядел настолько отчаянно, и Тамико перепугалась.
Бросилась к Магнусу, прижалась к его груди. Сердце Магнуса учащенно билось.
— Что такое, любимый?
— В Городе будет… моя сестра!
Уууф, всего-то. Нашел из-за чего панику разводить.
— Какая из?
Сестер и братьев в клане пиарщиков и артистов у Магнуса было дикое количество. Тамико их даже не считала.
— Анеля, болтушка и сплетница, — Магнус улыбнулся. — И ты зря думаешь, что это не опасно.
Тамико пожала плечами. Те еще у Анели оружия.
— Чем это нам грозит? Она будет докладывать о нас твоим родителям? Пусть. Хотя их прием был не самым теплым в моей жизни, мы же поладили. Они согласны на Церемонию. Да и вообще, что «о нас» она увидит в Городе?
Магнус пояснил:
— Дело не в нас, Тамико, а в Люции. И в Эрике с Джунко.
— Люции?! Причем тут она? — Тамико обдало неприятным жаром.
Люция была младшей сестрой своих братьев, царевной, и почему-то Магнус не хотел, чтобы Тамико и Люция знакомились.
Магнус предотвращал их встречу под самыми разнообразными предлогами.
Лукас тоже не поддерживал идею знакомства со словами: «Не рекомендую, Тами. Люция очень специфическая, я этот грех на душу не возьму».
У Макса Тамико в свою очередь ничего не добилась: «Я не особо общаюсь с Лю».
С Эриком Тамико не дружила и к нему насчет Люции даже не обращалась.
— Мда… Вот и пришло время тебе рассказать, — Магнус выглядел удрученным.
Сердце Тамико опять бешено заколотилось.
— Ты изменяешь мне с Люцией?! Да?! А ну говори!
— Милая, нет. Но Люция рьяно этого хочет. Царевна втемяшила себе в голову, что любит меня. Правды в этом ноль, но ты уже знаешь царскую семейку, они всеми силами добиваются желаемого.
— Боги, — Тамико вспомнила хитрую настойчивость Лукаса, неприкрытую упертость Эрика и почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног.
Магнус продолжил объяснять:
— Поэтому я и скрываю тебя. Мало ли, что Люция выкинет. Ее собственные братья тоже это понимают. А Нели подруга Лю и по совместительству шпионка.
Тамико занервничала.
— Почему Люция так? У вас все же что-то было?
— Неа. У Люции слишком нездоровое влечение. Случись что, отвадить ее стало бы сложнее. Я не поддавался Люции в принципе и дальше не собираюсь. Даже когда я не знал тебя, я ей не поддавался, а теперь не стану тем более.
— Но если она, как ее братья…
Магнус растолковал:
— Милая, одержимые бывают разные. Лукасу всегда проще уступить, он потеряет интерес и отстанет. Я не вижу ни малейшего смысла мешать вам общаться. Насколько знаю, до нашей с тобой встречи вы с Лукасом уже были знакомы и не проявляли друг к другу повышенной симпатии,
