Кристина Золендз - Шрамы и песни (ЛП)
Ее глаза округлились, и, хихикая, она наклонилась к нему.
— Нет, спасибо, Алекс, ты настоящая шлюшка, — сказала она, закатывая глаза.
— Я дам тебе время подумать, — смеясь, ответил он.
Потом она перехватила мой взгляд и продолжила удерживать его.
Я чуть не набросился на нее, видя, как она посасывает свою нижнюю губу. Я изо всех сил вцепился в кресло, чтобы мое тело не рвануло к ней членом вперед.
На ее щеках вспыхнул румянец, а вся кожа груди покрылась мурашками. Долбанный черт, да у нее в голове вертятся такие же как у меня грязные мыслишки.
Она сменила позу, вытягивая ноги перед собой, крепко сжав колени, сильнее кусая губу. Долбанный черт, да ее мыслишки куда грязнее моих.
О да.
Глава 29
После окончания первого фильма и до того, как следующий вставили в DVD-плеер, Грейс подскочила со своего места и схватила пустую миску из-под попкорна, лежавшую передо мной. Она одарила меня легкой ухмылкой.
— Ты съел весь попкорн.
Я, пожирая взглядом каждый сантиметр ее тела с головы до ног, улыбнулся в ответ.
— Я был так... голоден.
Она подошла ближе, касаясь меня коленом.
— Да, ты выглядишь таким оголодавшим.
Я наклонился вперед, упираясь локтями в колени, обхватил ее за ноги и медленно пробежал пальцами по икрам. Возвышаясь надо мной, она задрожала.
— Да, Грейс, я ужасно оголодал.
Готов поклясться, она немного развела мои колени и встала у меня между ног (или, возможно, это я придвинул ее к себе, не уверен). Знаю только, что все мои силы ушли на то, чтобы НЕ посадить ее себе на колени, чтобы она обхватывала меня ногами, а я мог вцепиться в ее волосы, пока облизывал бы каждый доступный мне обнаженный участок кожи.
Она бросила взгляд на лежащие на столе коробки с пиццей и сказала:
— Неужели ты не видишь здесь ничего вкусненького?
Она намекает на пиццу? Потому что в моих мыслях она распластана на журнальном столике и выкрикивает мое имя...
Мои ладони скользнули по обратной стороне колен до ее бедер.
— Ооо, вижу я тут кое-что очень вкусненькое, Грейс. На самом деле у меня слюнки текут от гребаного желания вкусить это.
Мне в лицо швырнули стопку бумажных салфеток, и я повернулся в сторону, откуда они прилетели. Серьезно, я был в шоке.
Алек и Такер корчили мне идиотские рожи.
— Эй, ты, Шейн. Может отвянешь от Грейс и дашь ей приготовить попкорн, пока я не блеванул от сексуальных намеков, которыми вы забрасываете друг друга? Как тебе мое предложение, а?
Я отпустил ее ножки.
Грейс хихикнула и ушла на кухню вместе с пустой миской.
Такер протянул руку и пихнул меня в плечо:
— Да быть не может, чтобы Грейс позволила тебе «вкусить» ее, тупое ты подобие шлюшки. Это я обналичу ее Д-карту. Я в состоянии предложить ей... например, будущее. А ты только идиотскую гитару и комнату-на-одну-ночь. — Он встал и вышел на кухню.
Алекс и Итан дико заржали. Итан зашвырнул в него бумажными тарелками.
— Так, у тебя ни шанса!
— Да, старик. У нее в трусиках уже есть киска, так что еще одна, которая мечтает забраться на нее и обналичить Д-карту, ей не понадобится. Кроме того, доза алкоголя, которая понадобится Грейс, чтобы переспать с тобой, будет смертельной. И тебе для развлекух останется только труп, — пошутил Алекс.
— Заткнитесь! Идите нахрен, парни, я опробую эту попку и неважно, живой или мертвой. Вот для чего-то же придумали продолговатую хрень, которая называется плойкой? — выкрикнул Такер, заходя на кухню.
Алекс подавился.
— Какая еще продолговатая хрень? Чуваки, это отвратительно, он уже продумал такой сценарий, фуу. Не пускайте его к ней. Просто не пускайте.
Все посмотрели на меня. Все.
— Что? — спросил я в замешательстве.
Алекс ткнул в сторону кухни.
— Ты позволишь ему зажимать ее на кухне? Да он скорее всего уже показывает ей свое хозяйство, резюме и весь пакет своих ценных бумаг, уговаривая ее выйти за него. Причем, на всякий случай, с продолговатой хренью в руке.
Все продолжали смотреть на меня.
Я встал и потянулся.
— Я не волнуюсь за Такера. Она не подпустит его и на расстояние вытянутой руки. — Но я все равно побрел следом за ним. Какой же я неандерталец!
Алекс тихонько усмехнулся.
— Теперь благодаря тебе я представляю себе Грейс с рулеткой или с рукой от манекена, измеряющей расстояние до Такера.
И тогда я услышал, как Леа шлепнула его и спросила:
— Причем тут плойка?
— Чтобы согревать трупы изнутри, — усмехнулся ей в ответ Алекс. До меня снова донесся звук шлепка, а потом и крик: — Это слова Такера, а не мои!
На кухне Такер стоял, прислонившись к столешнице, с двумя бутылками содовой в руках, пока Грейс стояла к нему спиной, глядя, как попкорн лопается в микроволновке. Ее ножка нетерпеливо топала по полу.
Не успел я выйти к ним, Такер начал нести свою херню:
— Так ты разобралась со своей проблемкой?
— С какой еще проблемкой, Такер? — спросила она, даже не заботясь о том, чтобы повернуться и посмотреть на него.
— С девственностью, — шепнул он, придвигаясь к ней.
— Видишь ли, Такер, у нас с тобой на этот вопрос совершенно разные взгляды. Я не вижу в этом проблемы. Проблему представляют высокомерные придурки, считающие, что я отдамся им, таким хорошим, после идиотского ужина с отвратительными суши и дорогим шампанским, — огрызнулась она на него.
Он еще ближе придвинулся к ней.
— Если ищешь хорошего парня, Грейс, вот он я.
— Твои родители, случайно, не грешили инцестом? — спросила она. Я уже задавал ему такой же вопрос, было дело.
— Ты так очаровательна, когда грубишь. Ты подумала о предложении работать на меня? Я же знаю, что твои медицинские счета просто безумны, а ты нигде не работаешь, я могу помочь. Становись моим личным помощником. Будем проводить обеденные перерывы вместе, только вдвоем, каждый день у меня в офисе. — Он скользнул еще ближе. — Я умею удовлетворять женщин, Грейс. — Если он подойдет еще ближе, я сломаю ему член, а потом запихну ему в горло ту продолговатую хрень.
— Тогда удовлетвори меня, оставив в покое, — ответила она.
— Хорошо, хорошо. Без обнаженки в обеденные перерывы, но серьезно, соглашайся на работу, узнаешь меня лучше. Ты не пожалеешь.
— Ты в детстве не падал на голову или, может, мама била тебя об стену?
— Грейс, ты так красива, мне так хочется тебя поцеловать. — Он начал приближаться к ней, и она сжала кулаки, готовясь ударить.
