Лана Ежова - Ее темные рыцари
Лазарус несколько секунд постоял напротив. Затем, поддернув серые брюки, присел на траву, прямо в пятно света, льющегося из пролома в крыше. Разве вампиры не должны сгорать на солнце? Хм, нужно добавить еще один вопрос в мой список…
Теребя былинку бледными длинными пальцами, он заговорил тихо, не торопясь, будто взвешивая каждое слово:
– У каждого рыцаря Гласа своя специализация. Кто-то «щит», а кто-то «меч». Один закрывает собой, второй уничтожает врагов. И когда возник вопрос, кому кем быть, я вызвался стать твоим разящим клинком. Это не поблажка Руслану, у которого, подозреваю, нет чужой крови на руках. И не бахвальство бывшего наемника, знающего, что такое война. Я не боюсь испачкаться и поэтому делаю грязную работу лучше.
Лазарус замолчал. А я по-новому взглянула на него. Ухоженный, одетый в дорогой костюм, безупречно чистый и выглаженный, в пижонскую бледно-лавандовую рубашку, он больше не казался мне бесчувственным монстром. Скорее продуманно жестоким.
– Поверь, я не испытываю удовольствия, причиняя кому-то боль. Но если от этого зависит твоя безопасность и целостность нашего триумвирата, я буду ее причинять.
Вампир поднялся и подал руку. И я не стала отказываться от помощи. Лазарус не отпускал мою ладонь, пока не довел до серебристого джипа, на котором мы приехали. Угрюмый Руслан встретил нас молча, не задавая вопросов. И я решила не спрашивать, куда подевался охотник, понимая, что ответ может не понравиться.
Когда заводские развалины остались позади, я нарушила тишину, царившую в салоне:
– Простите… за монстров.
– Пустяки, Герда, – отозвался оборотень, сидевший за рулем, – это уже в прошлом.
А блондин тихо обронил:
– Глупо обижаться на правду.
Для меня, погруженной в мрачные мысли, время летело быстро. Или это Руслан – замечательный водитель, который умеет ездить быстро, но аккуратно.
Припарковав джип напротив подъезда, Булатов достал из багажника большую спортивную сумку, и я насторожилась.
– Надеюсь, там не останки охотника, которые вы планируете закопать под окнами? Цветам наверняка понравится, а вот мне – нет.
Мою неловкую попытку пошутить по-черному не оценили.
– Нет, там винтовка с оптическим прицелом. Вдруг в хозяйстве пригодится?
А оборотень как бы между прочим добавил:
– Лазарус вправил мозги охотнику, стерев из памяти допрос, и отпустил, приказав не возвращаться в братство, а бежать из города. Мы – монстры гуманные.
Я скривилась – у его подколки горький привкус. М-да, вот, значит, какие пустяки! Мстительный, оказывается. А еще я испытала нечто вроде гордости: мои рыцари стоят друг за друга, хотя и любят сойтись в словесной дуэли. Да и вообще во время опасности действуют слаженной командой.
Гнетущее чувство, возникшее во время допроса, никуда не делось. И я настояла на том, чтобы на пару часов остаться одной. Хотелось подумать, и сделать это лучше в одиночестве, без отвлекающих факторов в виде голых торсов и двусмысленных фраз. Улегшись на кровать, попыталась вспомнить то, что забыла. Или хотя бы очертить рамки периода амнезии.
Итак, сегодня седьмое июля, Ивана Купала, кстати. Прощаясь до вечера, выпытала у парней, что в должности Гласа я уже два месяца, с пятого мая. Однако, как ни напрягалась, вспомнить День международной солидарности трудящихся не сумела, что странно, ведь моих племянников угораздило родиться в Первомай. Пришлось хорошенько сосредоточиться, но я установила, что последний день, который остался в памяти, – это двадцать восьмое апреля, печальная дата для нашей библиотеки. Четко помню провальную презентацию новой книги местечковой поэтессы: дамочка для храбрости приняла на грудь пятьдесят грамм коньячку, затем, пока я отвернулась, запила их бокалом шампанского – и вырубилась. Пока она отлеживалась в кресле в зале каталогов, мы с коллегами пытались спасти мероприятие. Я помнила аплодисменты зрителей, счастливых, что их, измученных слезливыми белыми стихами, наконец-то отпускают. Приведя в порядок читальный зал, где проходила презентация, мы с девчонками тоже отправились по домам. Помню, как шла по тротуару, освещенному фонарями, а дальше…
Дальше темнота… и мое пробуждение в ванной комнате.
Возбужденная совершенным открытием, я побежала к своим новым соседям. Постучав в дверь, ведущую из кабинета деда в их квартиру, терпеливо дождалась, пока откроют, хотя и знала, что не заперто. Об этом предупредил Лазарус: мол, заходи, Герда, если что, без стука. Вежливый какой, ага… Я зайду, а он в этот момент вкушает кровушку? Брр! Нет, спасибо, смотреть на вампирью трапезу не хочется категорически.
Дверь открыл блондин. Судя по влажным волосам, я его выдернула из-под душа.
– Что-то случилось, Герда?
– Нет. Хочу задать вопрос, можно?
Лазарус отступил назад, делая приглашающий жест рукой:
– Проходи, поговорим.
– Спасибо, в другой раз. – С нервным смешком добавила: – Уж лучше вы к нам.
Странно, я ощущала психологический дискомфорт при мысли, что войду в квартиру холостяков, и при этом спокойно общалась с ними у себя.
Вампир не настаивал, и мы присели на диван в кабинете деда.
– Я выяснила, что провал в памяти начинается с двадцать восьмого апреля. Я, наверное, познакомилась с кем-то из вас и узнала о мире Полуночи?
– Извини, что огорчу, но это случилось третьего мая приблизительно в одиннадцать вечера возле клуба «Золотой рой».
Возле самого злачного места в городе? Должно быть, просто проходила мимо.
– Возможно, это был Руслан?
Лазарус покачал головой.
– Нет. Ты увидела нас вдвоем. Я как раз убивал его, когда заметил, что два мерзавца тащат сопротивляющуюся девушку в машину, и решил вмешаться.
– Ты убивал Руслана?!
– Это кто кого убивал!
Воскликнули мы с шатеном одновременно. А дальше я только слушала, понимая, что в процессе разборок выяснится много интересного, вполне вероятно, что получу и некоторые ответы.
– Думаешь, что справился бы тогда со мной, Рус? – Сократив имя напарника, вампир смерил насмешливым взглядом застывшего на пороге Булатова.
– Само собой, справился бы… Зар, – в свою очередь урезал чужое имя оборотень, входя в мою квартиру и останавливаясь напротив блондина. – И ты это прекрасно понимал, иначе не стал бы предлагать прерваться, чтобы спасти девушку.
Болконский довольно прищурился и, развернувшись ко мне, с иронией протянул:
– Видишь, Герда, не окажись возле клуба меня, Руслан и пальцем не пошевелил бы, чтобы отбить тебя у тех стероидных горилл. А так вынужден был присоединиться…
