Мэтт Ваймен - Саведжи
— Джентльмен в кепке и стеганом жилете. Будьте добры, найдите себе место или подождите следующий поезд. Он прибудет с минуты на минуту.
Несколько секунд ушло у Вернона на то, чтобы понять, что проводник обращается по громкоговорителю именно к нему. Он оглянулся. Все смотрели на него. Но, к всеобщему раздражению, он использовал свой вес, чтобы поглубже втиснуться в вагон.
— Простите, — пробормотал он, когда дверь, наконец, закрылась. — Извините, это ваша нога?
Вернону ни за что нельзя было выпускать из виду Титуса Саведжа. Он недолго вел дело, но уже подозревал кое-кого во взятке, врученной в переулке. Вернон с огромной кружкой латте в руке и крошками от миндального круассана на стойке заметил это со своего любимого наблюдательного поста, который находился на высоком табурете в кофейне. Сейчас же он преследовал Саведжа до дома. Было важно составить о мужчине цельную картину, увидеть его не только на работе, но и в быту. Когда поезд метро тронулся, Вернон протиснулся сквозь толпу, чтобы схватиться за поручень. Рядом с ним, на уровне его подмышки, молодая женщина закрыла глаза, сморщила нос и, видимо, попыталась представить себя в каком-то другом месте. Вернон сделал вид, что не заметил ее. Так же поступил и с мужчиной в шелковом шарфе, стоявшем дальше в вагоне. Титус находился возле пары в одинаковых анораках, склонившихся над картой Лондона. Он также держался за поручень и казался полностью погруженным в свои мысли. Частный детектив одарил его беглым взглядом. Титус жил где-то на окраине города, поэтому ехать ему нужно больше восьми станций. До тех пор, заверил себя Вернон, разглядывая рекламу слабительного, он никуда не денется.
Прямо за ухом существовала точка, которую Титус считал ответственной за вину. В конце теплого дня можно было обнаружить незаметный, но о многом говорящий запах. Он был похож на пот, вырабатываемый экзокринными железами. Складка кожи за мочкой интересовала Титуса, потому что в ней образовывалась ловушка, где формировалась особенно жирная пленка на коже. И хотя большинство людей не воспринимали этот запах, опытному человеку он мог рассказать многое.
Наклонившись к паре с картой города, Титус вдохнул, наслаждаясь смешением запахов двух людей. Как знаток вин, он был способен различать компоненты и делать оценку качества. В данном случае оба супруга были здоровы, хорошо сложены и правильно питались. С другой стороны, они оба были слишком зрелыми, чтобы прийтись ему по вкусу. Крайней точкой стало обнаружение Титусом триметиламина. Это природное вещество выделялось во время стресса и могло сделать плоть немного тусклой. Учитывая, что эти ребята явно были туристами и, вполне возможно, находились далеко от дома, было не удивительно, что они чувствовали себя слегка напряженно. Когда поезд прибыл на следующую станцию, пара засомневалась, выходить им или нет. Они переглянулись и снова вернулись к карте, переругиваясь на родном языке.
Титус отступил и улыбнулся сам себе. Это было забавное упражнение. Такое, каким он наслаждался в час пик, чтобы скоротать время в поездке. Саведжи не просто слонялись вокруг, убивая людей изо дня в день, чтобы утолить жажду к человеческой плоти. Она была деликатесом. Пища, которой они наслаждались в особенных случаях. Иногда они готовили трапезу, чтобы отметить особенный момент в жизни. А порой убийство было необходимым, поскольку кто-то чересчур близко подбирался к истине происходящего, чтобы семья могла чувствовать себя комфорно.
— Простите, сэр, — сказал турист на ломаном английском и повернулся к нему. — Как нам добраться до Дворца?
Как иностранные туристы, пара была сильно удивлена вежливостью, которую проявил Титус, и временем, которое он им уделил. Он показал место их назначения на карте, объяснил, что они едут не в том направлении, а затем встал у открывшейся двери и указал на нужную платформу. Когда пара вышла, осыпая его благодарностями, Титус склонил голову и пожелал им хорошего дня. В то же время в дальнем уголке его разума он размышлял, сможет ли соль заглушить вещество стресса в сочном кусочке бедра или ребер. Если это сработает, подумал он, можно будет оставить мясо мариноваться для бефстроганова, томящегося на медленном огне, от которого текут слюнки.
Титус прикидывал время готовки в духовке, когда в вагон через закрывающиеся двери вбежал молодой человек. Это был драматичный вход, и Титус единственный проигнорировал его. Он продолжал наслаждаться приготовлением воображаемого блюда, глядя в потолок, когда поезд снова тронулся. Когда характерный запах достиг его носа, он опустил взгляд и всего один раз моргнул. Юноша напротив него был одет в костюм, расстегнутый у горла. Он ел чизбургер, который привлекал внимание лысого мужчины поодаль. Титус наблюдал, как он кусает, а затем делает это снова в отчаянной попытке предотвратить падение капель кетчупа на его обувь. Судя по его одежде и острой, угловатой стрижке, он был либо агентом по недвижимости на ранней ступеньке карьеры, либо же занимался какого-то рода прямыми продажами. В любом случае, он был чуть старше Саши и казался амбициозным, явно желая оставить след в этом мире.
О чем думает его дочь, размышлял он, встречаясь с вегетарианцем? Этим витаминодефицитным слюнтяям нельзя доверять. С его точки зрения это было неправильно. Он пошел против человеческого инстинкта охотника. Да, что-то можно было оставить, например, картофель, или кресс-салат, но Титус сильно сомневался, что здоровый и достаточно сильный человек, способный преследовать лося и зубра, согласился бы на это. Недостаток мяса делал его нервным. Вот и все. Наблюдая, как юноша заталкивает в рот последний кусок чизбургера, Титус понадеялся, что Саша скоро все поймет. Даже если появившийся недавно в ее жизни парень обладал доброй душой, у него все еще имелись сердце и кишки. В конечном счете, она могла бы все исправить.
Только Титус решил, что поможет дочери прийти к этому выводу скорее раньше, чем позже, вагон остановился на следующей станции. Слизав соус с пальцев, юноша повернулся к двери, ожидая, когда она откроется. До дома осталось несколько станций, и Титус вздохнул и огляделся. В вагоне осталось довольно много пассажиров. Еще парочка в костюмах, выглядящих слишком подавленно, мужчина за шестьдесят в спортивном костюме и чересчур толстый парень в шляпе и безрукавке. Титус лишь подумал, была шляпа кожаная или синтетическая, когда парень поднял голову и поймал его взгляд. В тот же миг он опустил поля шляпы пониже и уткнулся в пол, стараясь не поднимать взгляд. Титус улыбнулся и подумал, что же его дорогая жена приготовила на ужин.
