Волк Сафо - Сокол и горлица
Она быстро позавтракала сыром и промороженной ветчиной, которые глупая девчонка засунула в ледник вместо того, чтобы положить в погребе на полку. Внутри поднялось сильное раздражение. Проклятая дворянка! Несамостоятельная, глупая, абсолютно бесполезная. Только и делает, что вздергивает свой хорошенький носик и доставляет неприятности.
Впрочем, все это было вполне ожидаемо. Учитывая капризный нрав девчонки, Кьяра специально не ложилась допоздна. Удивило и даже немного впечатлило, что эта дуреха сумела уйти бесшумно. Кьяра обнаружила ее пропажу только через некоторое время, когда решила зайти и проверить подозрительно тихую комнату. Потом был бег через ночную долину. Хвала богам, что дворянка не умела правильно ходить по бурелому. Она передвигалась в облаке хруста, шума и оханья, и найти ее не составило труда. Кьяра в который раз за утро содрогнулась, вспомнив, как летела с того склона, едва успев вцепиться в корень. Зачем я вообще за ней прыгнула? Ни одни деньги не стоят такого риска! Сама едва не погибла.
Она поднялась, достала из комода трубку и уселась на крыльце, медленно раскуривая пахучий табак. Это был ее любимый, из Западного Карта, который привезла ей Равенна. Его оставалось совсем чуть-чуть, но ведь можно было отпраздновать вчерашнее чудесное избавление от смерти. Да и собственную дурость тоже.
Выпустив облачко дыма, Кьяра задумчиво сощурилась. Девчушка-то действительно испугалась. Она помнила ощущение стройного, вздрагивающего от страха тела в своих руках, сладкий запах ее волос, какой-то особенный, успокаивающий. В тот момент она была такой маленькой, такой беззащитной… Равенна тоже однажды плакала у нее на руках. Но это были слезы бессильной ярости и злобы. Тогда она отплыла на своей первой шхуне к восточным островам, и в нескольких милях от берега ее шхуну сожгли другие пираты, не желавшие делиться промысловой зоной. У Кьяры до сих пор перед глазами стояли разъяренные зеленые глаза Равенны, полные слез, ее презрительно кривящиеся губы, с которых сыпались проклятья и клятвы отомстить. Она действительно отомстила. Собрав команду из самых отъявленных головорезов и одолжив у своего приятеля другую шхуну, она сожгла базу тех пиратов, придав огню и мечу всех жителей, разграбив их запасы. Оттуда-то она и привезла Кьяре шкуру белого горного кота. Больше с ней уже никто не связывался.
Воспоминания о Равенне вновь вызвали ярость. Выбив трубку о каблук, Кьяра поднялась и направилась к сараю. Физическая работа всегда отвлекала ее от нехороших мыслей.
В полдень из дома вышла Адель. К этому времени Кьяра уже заканчивала третью грядку. По лицу градом катился пот, короткий белый топ на груди и спине промок и прилип к коже, черные штаны она закатала выше коленей. Солнце нещадно палило с неба и пекло голову, на которую пришлось повязать белый платок. Бросив взгляд на дворянку, Кьяра продолжала работать.
Сегодня утром девчонка одела одно из ее старых платьев, простое желтое, расшитое по подолу крохотными цветочками. Равенне нравилось, когда Кьяра одевала для нее легкие платья, и наемница иногда делала это. Но после долгих лет работы с двумя кривыми саблями плечи сильно раздались в стороны, мышцы на руках наросли, и теперь в платьях она всегда выглядела самым глупейшим образом.
Девочке платье очень шло. Подол заканчивался чуть ниже колен, открывая стройные ноги, покрывшиеся вчера новыми царапинами. У платья не было рукавов, и мягкие плечи соблазнительно белели на фоне ткани. Адель собрала свои длинные волосы и закрепила их на затылке простой веточкой с цветками жасмина. Она выглядела неуверенной и ранимой. Скрипнув зубами, Кьяра нажала на лопату, ожесточенно вгоняя ее в грунт. Проклятье! При первой же возможности поеду в порт и найду ту девку. Это уже просто невозможно!
— Что ты делаешь? — осторожно спросила Адель.
— Могилу рою, — буркнула Кьяра.
Девочка вздрогнула, потом нахмурилась, обиженно глядя на нее. Кьяра раздраженно сплюнула и оперлась на лопату.
— Да грядки я копаю, гарпун мне в ребро! Мы тут надолго застряли, и мне бы хотелось свежих овощей.
— У тебя есть саженцы? — оживилась Адель.
— Нет. Семян кое-каких купила в порту. Их и посажу.
— Я у себя дома разводила цветы, — охотно сказала дворянка. — У нас был садовник, но мне нравилось ухаживать за ними самой. — Она помолчала, потом предложила: — Если хочешь, я могу все посадить и следить за ними.
— У вас руки будут в земле, миледи, — Кьяра картинно поклонилась. Сдерживаемая ярость требовала выхода. Почему эта девка так бесстыдно красива?! — Вы бы не пачкались.
Дворянка вздернула нос и холодно посмотрела на нее. Потом развернулась и ушла в дом. Кьяра помотала головой, набрасываясь на лопату. Нужно сдерживать нрав. Им еще какое-то время здесь совместно существовать, и лаяться целые дни напролет не входило в ее планы.
Через полчаса грядка была закончена. Она отнесла лопату в сарай, разделась и вылила на голову ведро воды, предварительно выставленное на солнце. Освежиться было хорошо. Теплая вода смыла пот и пыль. Между лопаток зачесалось, Кьяра почувствовала чей-то взгляд. Обернувшись на дом, она заметила, как колыхнулась одна из занавесок. Ветер? Или девчонка наблюдала за ней? Почему-то стало приятно. Кьяра знала, что красива, знала, что женщинам нравятся ее сильные руки и тонкая талия. Ухмыльнувшись, она быстро оделась, натаскала воды, выставив новые ведра на солнце и пошла в дом.
Со стола было прибрано, чайник аккуратно стоял возле камина на специально для этого приспособленной лавочке. Посреди стола покоилась запотевшая кружка с ледяной водой. Кьяра удивленно уставилась на нее.
— Я подумала, тебе захочется пить.
Наемница обернулась. Девчонка сидела на тахте с книжкой в руках и смотрела на нее. Кьяра разглядела, что это томик «Сокол и горлица» Фаэра Галота. Равенна называла эту книгу «розовыми соплями» и посмеивалась, когда Кьяра украдкой читала ее. Девчонке нравится этот поэт?
— Спасибо, — неловко ответила она, беря кружку и делая глоток.
Вода была ледяной и вкусной. Опоить-то она меня, положим, ничем не может. Все яды спрятаны у меня в комнате, а дверь заперта. Значит, просто хочет быть любезной? Благодарна за ее спасение? Кьяра скосила глаз. Девчонка внимательно наблюдала за тем, как она пьет, но сразу же отвела глаза, поймав взгляд наемницы. Щеки у нее покраснели. Это еще что? Я ей… нравлюсь?! Да нет, не может быть.
Поставив пустой стакан на стол, Кьяра молча вышла из дома.
Домашние дела полностью заняли ее мысли, и она очнулась от забот уже далеко за полдень, когда желудок громко потребовал еды. К ее глубочайшему удивлению в доме было нестерпимо жарко от догоревшего камина, а на столе стояло большое блюдо с едой. Кьяра недоверчиво осмотрела бедро барашка, посыпанное травами, запеченное с желтым картофелем и пахучими корешками имбиря. Из кухни в этот момент вышла Адель в белом переднике поверх платья, неся в руках запотевший кувшин.
