Джанин Фрост - На дне могилы

— Я просил предоставить нам надежную незаметную машину, — набросился на моего дядю Кости, — а вы встречаете нас в лимузине у самого трапа. О чем вы думали?

Дон потянул себя за бровь:

— Подожди две минуты с критикой.

— Просто мы оба устали, — объяснила я и подумала для Кости: «Никто не знает, что мы в Штатах. Перестань бросаться на людей!»

В то же время я сжала ему руку, обещая, что, когда прибудем на место, нас обоих ожидает что-то приятное.

— Я нервничаю, Дон, прости, что наорал, — сказал Кости, ответно пожав мои пальцы. — И ты извини, Хуан, но окажи мне услугу: сведи комплименты к минимуму. Я сейчас слишком чувствителен к этой теме.

— Bueno, pero cuál es el problema?

— По-английски, — напомнила я Хуану.

— Он хочет знать, в чем дело, милая. — Кости откинулся назад и похлопал меня по бедру. — Пристегнись. Не хватало мне только, чтобы ты пострадала в дорожной аварии.

Я защелкнула ремень безопасности:

— Доволен?

Мимо нас прошуршал черный лимузин. За ним еще один и еще. Выглянув в заднее стекло, я с изумлением увидела не меньше дюжины лимузинов.

— Съемочная группа «Мирамакса» наконец получила разрешение на выезд из аэропорта. — Дон напоследок самодовольно закрутил кончик брови. — Бедняги, их задержали. Служба безопасности. Пришлось ждать несколько часов.

Кости заулыбался:

— Ах ты, хитрый старый паук!

— Я, как ты помнишь, навострился ее прятать.

— Да уж помню, — недовольно фыркнул Кости.

— Не ссорьтесь, — попросила я.

Выяснение отношений нам сейчас было совсем ни к чему.

Кости сжал мои пальцы:

— Не дергайся, милая. Я уже давно на него не сержусь. Вообще-то, он может нам пригодиться. Вот скажи мне, старина, никто из твоих высоколобых не разработал пилюли, от которой перестают видеть сны?

Дон мрачно выслушал мое краткое описание истории с Грегором, рассказ о моем возможном отношении к нему и объяснение клички Ночной Хват. К тому времени, как я ответила на все вопросы, прошло два часа и дядя выглядел почти больным.

— Хуан, свернешь на следующем съезде, на заправке «Шелл» нас ждет другой транспорт, — распорядился Кости. — Котенок, в твоем распоряжении всего несколько минут.

— Я узна́ю, нельзя ли подобрать таблетки для Кэт, — опомнившись, пообещал Дон. — Думаю, найдут что-нибудь, что ей поможет.

Хуан свернул направо, к заправке «Шелл».

— Ну, вот мы и на месте. Хуан, vaya con Dios,[4] а ты, Дон, — Кости протянул ему руку, — береги себя.

Дон встряхнул протянутую руку:

— Я немедленно прикажу заняться разработкой таблеток.

Я обняла дядю на прощание, хотя мы оба плохо умели проявлять свои чувства. Но кто знает, когда мы снова увидимся? Кроме матери, Дон был моим единственным родственником.

— Спасибо, что составил компанию, Дон. У тебя, верно, все расписание полетело к черту.

— Любое свидание можно отложить. — Дядя сжал мне плечо. — Будь осторожна, Кэт.

— Обещаю.

Первыми из машины вышли Классики с Замом. Быстро обошли по периметру территорию заправки, поднятыми вверх большими пальцами показали, что все чисто. Кости прошел к бордовому внедорожнику, поздоровался с водителем. Значит, это наша новая машина. Я вышла и подошла к водительскому окну:

— Не обнимешь меня, дружище?

Хуан, оставив машину с включенным мотором, выбрался наружу и заключил меня в медвежьи объятия, не забыв облапать задницу.

— Hombre не в настроении, — шепнул он мне.

— Просто не выспался. Все наладится.

— Котенок… — Кости притопывал ногой, — мы здесь как на ладони. Не задерживайся.

— Хорошо. — Я улыбнулась Хуану. — Не попади в беду.

— И ты, querida.

Я направилась к двери с надписью «женский», предупредив Кости, что стеречь дверь не обязательно. Внутри было, прямо скажем, похабно, но мне выбирать не приходилось. Единственный способ больше не посещать общественные туалеты — это превратиться в вампира. А раз я сама решила остаться полукровкой, то и винить за неудобства приходилось только себя.

Двадцатидвухкилометровый мост к Новому Орлеану мы проехали уже вечером. Я там прежде не бывала: во время моей работы у Дона в том не было надобности. Город удовольствий, может, и не отличался низким уровнем преступности, но, как ни удивительно, преступления там совершали люди без примеси нехороших вампиров и вурдалаков.

Кости за пять часов пути от Талахасси к Новому Орлеану ни разу не вздремнул. Думаю, боялся с меня глаза спустить из опасения, что и я закемарю. Машину вел Классики, а Зам помещался рядом. Уже на мосту я наконец спросила, что нам понадобилось в прославленном городе.

— Мне нужно поговорить с королевой Нового Орлеана, — ответил Кости. — Если положение с Грегором обострится, она окажется сильной союзницей, однако она не выносит, когда ее просят о помощи по телефону.

— Еще одна королева?

В Европе августейших особ было меньше, чем не-умерших.

Он искоса глянул на меня:

— Королева Нового Орлеана — Мари Лаво, хотя теперь ее называют просто «ее величество». Она — одна из самых могущественных в расе вурдалаков. Слухи о вуду? Никакие это не слухи, милая.

Мне все это не понравилось. Последняя известная мне королева с мистическими способностями чуть нас всех не прикончила. Лично меня женщины пугают больше, чем мужчины.

— А не опасно ли с ней встречаться, если она так углублена в темное искусство и тому подобное?

— Мари соблюдает строгий этикет. Если она соглашается тебя принять, тебе гарантирована безопасность по пути к ней и обратно и во время самого визита. Она может предупредить, что после убьет тебя при первой возможности, но отпустит целым и невредимым. Потом, конечно, лучше убираться без задержки.

— Может, она и вежливая хозяйка, а как насчет остального населения, лишенного пульса? Знаешь: «Извините, ваше величество, я тут укокошил пару туристов»?

Кости угрюмо хмыкнул:

— С Мари «извините» не пройдет. Если она нас поддержит, никто не посмеет задеть нас на ее территории. Даже Грегор.

— Мы остановимся в отеле?

— У меня там есть дом, хотя я им теперь редко пользуюсь. Там живет старый друг, присматривает за порядком. Не знаю точно, на сколько нам придется задержаться, поскольку встреча с Мари еще не назначена. Мари предпочитает, чтобы люди, которых она желает увидеть, были под рукой.

Улицы становились у́же. На подъезде к Французскому кварталу все они были с односторонним движением. Штукатурку и бетон сменили кирпич и камень, и город как будто состарился в одночасье. Однако самая поразительная особенность не имела ничего общего с архитектурой.