Щит Спэрроу - Девни Перри
— Почему семь? — мой голос дрогнул. — Почему это число так важно? И почему самки?
— Чтобы изменить цепь жизни, — сказал парящий жрец. — Убийство семи особей женского пола разорвет цепь. Разорвите ее в достаточном количестве мест, и она перестанет быть прочной.
Было нелегко убить столько монстров и выжить. Значит, древние правители награждали их за такие подвиги? Те, кто победит, получат приз.
Даже невесту.
Бэннер был прав. Это звучало как история из детской книжки.
— «Цепь Семерок» ненастоящий договор. Это всего лишь легенда. — Отец вздернул подбородок. — Единственная невеста, которую отдадут принцу Завьеру, — это Мэй, которая соответствует «Щиту Спэрроу». Я не отправлю Одессу вместо Мэй из-за такого архаичного мифа, как «Цепь Семерок».
Парящий Востер смерил отца пристальным взглядом.
— То, что ты называешь архаичным мифом, на самом деле древняя магия. А древняя магия — это все еще магия, мальчик. Это вполне реально. — После последних слов жреца по тронному залу пронесся ледяной ветер. Подол моего платья взметнулся вокруг лодыжек, а прядь волос Марго упала мне на лицо.
Затем ветер стих, словно его и не было. Подол моего платья со свистом опустился на мои тапочки.
Марго выпрямилась, наконец ослабив хватку на моей руке.
Облегчение было недолгим. Востер опустился на ноги, и его стопы, наконец, коснулись пола. Должно быть, это укрепило его магию, каким-то образом усилило ее. По мере того, как его магия наполняла комнату, покалывание по моей коже становилось все сильнее.
Ветер стих, но холод оставался, опускаясь все ниже и ниже. На окнах образовались кристаллы. Пол покрылся инеем. Мое поверхностное дыхание превратилось в белые облачка. Мои зубы стучали.
Время медленно ползло, минуты проходили в безмолвной агонии, а температура все не повышалась. Если он будет держать нас здесь, если он запрет нас в этой комнате, мы все замерзнем насмерть.
Как будто Востер недостаточно ясно выразил угрозу, температура снова упала, став такой холодной, что я почувствовала металлический привкус крови на языке. Вкус замороженных легких. Мои ноздри горели при каждом вдохе.
Марго, стоявшая рядом со мной, начала дрожать. Мэй, на этот раз, выглядела испуганной. Даже отец побледнел.
Туранцы стояли неподвижно, как статуи, и, казалось, их это не трогало. На мгновение я подумала, что Востер избавил их от своей демонстрации, но корона принца покрылась инеем. Завьер и Страж обменялись взглядами, в которых было не беспокойство, а предостережение.
Отец зашел слишком далеко, подвергнув сомнению магию Востера.
— Я запечатал «Цепь Семерок» своей собственной магией и кровью древних королей, — голос Востера был таким же смертоносным, как осколки льда, образующиеся на потолке. — Помни о том, что ты называешь архаичным мифом.
Отец склонил голову. Впервые в жизни я видела, как он кланялся кому-то другому. Он не сделал этого даже для своего собственного жреца Востеров. Конечно, этот жрец собирался убить нас всех, так что сейчас самое время проявить немного смирения.
— Простите, Верховный жрец, — пробормотал отец.
Верховный жрец? Верховный жрец? На сегодня я уже почти закончила с сюрпризами.
В моей голове не хватало места, чтобы запомнить всю эту новообретенную информацию. Предполагалось, что эта встреча будет всего лишь формальностью. Если бы я знала, что здесь будет присутствовать Верховный жрец Востеров, я бы продолжала плавать.
Согласно одной книге о братстве, жрецы жили долго, но не были бессмертны. Поскольку Верховного жреца не видели и о нем ничего не было слышно десятилетиями, большинство считало, что он умер.
Нет, он просто скрывался у туранцев. Он был эмиссаром принца Завьера? Жил в Туре?
— Она ваша дочь, да? — спросил Верховный жрец.
— Да. — Отец кивнул.
— Тогда она станет невестой принца и для «Щита Спэрроу», и для «Цепи Семерок».
Она.
Я.
Пять
Воздух потеплел после заявления Верховного жреца.
Марго выдохнула, ее тело покачнулось, и дыхание больше не было облачком. Она ненавидела холод, потому что от него болели колени.
Лед растаял, когда температура вернулась к норме. Плеск капель воды, падающих на мрамор, эхом разносился по тронному залу.
Эмиссар отца поднял руку и, точно так же, как он делал с моими волосами, закрутил пальцем по кругу. Потоки воды устремились к закрытым парадным дверям, просачиваясь сквозь щели.
Представление о магии Востеров закончилось так же быстро, как и началось. Кроме раздражения на моей коже, от него не осталось и следа, как будто лед и ветер никогда не касались этого места.
Принц Завьер кивнул братьям Востерам, затем повернулся и направился к выходу. Его рейнджеры выстроились в шеренгу и следовали за ним по пятам.
Полагаю, они закончили? Он пришел за призом в виде невесты — я подавилась — и добился своего.
Страж ушел следующим, не удостоив никого прощальным взглядом.
Верховный жрец оторвался от пола и поплыл рядом со Стражем.
Только когда за ними с глухим стуком закрылись двери, я рискнула перевести дыхание.
— Брат Дайм. — Глаза отца были умоляющими, когда он обращался к своему эмиссару. — Должно же быть что-то, что мы можем сделать.
Дайм. Странно, что я никогда не знала его имени.
Он не был частым гостем в замке, но за всю мою жизнь он бывал здесь несколько раз. На похоронах дедушки. На королевском пиру, который отец устраивал пять лет назад. Представление Арталайуса как наследника короны куэнтинов.
Мне следовало представиться раньше. Возможно, брат Дайм вступился бы за меня, выступил бы против Верховного жреца, если бы я потрудилась узнать его имя.
— Мэй станет туранской королевой, — сказал отец. — Это не может быть Одесса. Она ни на что не способна.
Ауч. Ладно, я не была избранной дочерью, но неужели мысль о том, что я стану королевой, была такой уж немыслимой?
Не то чтобы я хотела быть королевой. Совсем.
— О, боги. — Я прижала кончики пальцев к вискам, потирая боль, разрастающуюся в моем черепе.
Этого не могло быть. Это было не по-настоящему.
Брат Дайм подошел ко мне, и от его близости пульсация в моей голове усилилась.
Мои руки опустились, когда я встретила его бездонный взгляд.
— Пожалуйста.
— Это твое счастье, дитя. — Он потянулся ко мне, протянув длинные тонкие пальцы.
Но прежде чем он успел коснуться моего лица своими костлявыми пальцами, я отпрянула и прижалась к Марго, надеясь, что ее тело впитает в себя его магию.
Дайм долго изучал меня, склонив голову набок, как и раньше. Он моргнул своими жуткими глазами, а затем выскользнул из тронного зала, исчезнув там, где останавливался, когда приезжал в Росло.
У
