Скандал в Академии монстров. Жена для чудовища - Мара Вересень
Терять мне было нечего, кроме сомнительного замужа, репутации нет совсем, осталось только зубами вцепиться и доказывать, что я достойна, а это они все неправы. Совесть и остатки воспитания, поистратившегося в дороге между Райтоном и Декаем, тихонько попытались возражать, что я и сама могла бы быть внимательнее и смотреть, что подписываю, но я запинала их туда, откуда они возражали. Рывком открыла тяжелую дверь в солидное двухэтажное здание с колоннами, с деловым видом “мне назначено” миновала привратника, прогрохотала по лестнице на второй этаж и свернула… Ой, не туда… В другую сторону…
Табличка была шикарная: “Ректор Академии” — крупно, разное бла-бла-бла — меленько и “Р. Ашти” — очень крупно. А пониже еще одна — “Приемная”. Ну что же, принимайте!
На мой вежливый стук никто не отозвался. На невежливый тоже и я вошла так.
Приятное помещение в светлых тонах, высокие окна, теплые жемчужно-бежевые шторы, кремовый ковер, ясеневая мебель, уют, порядок, цветочки какие-то в кашпо, стульчики с мягкими спинками вдоль стены у двери, стол литерой “ти”, такие же стулья для посетителей и один посолиднее, видимо, для работника. На столе небольшой беспорядок и… никого. Рабочее место пустовало.
Две двери. Одна серьезная темная с очередной табличкой с указанием, что “Р. Ашти” обитает именно здесь. И одна в цвет стен, поуже, почти напротив. Подсобное помещение? Туалетная комната? Там шумела вода и раздавались звуки горя — всхлипывания, вздохи и прочее. Рыдали самозабвенно. Похоже, отсутствующая на рабочем месте секретарь ректора. Мешать не стала, свернула налево.
В процессе открывания двери сообразила, что знать не знаю, как расшифровать “Р”, а как именно здесь принято обращаться к главе Академии, не прочла, но часть меня уже была внутри и отступать — поздно.
— Здр-рашти, — выговорилось у меня, потому что я ожидала увидеть кого-то вроде ректора Листа, серьезных лет мужчину с наметившимися залысинами и глазами уставшими от непосильных трудов по руководству. А тут…
Глаза, впрочем, были. Как раз нужной степени заморенности и сонные впридачу. Принадлежали они симпатичному и, не побоюсь, красивому, плечистому блондинистому типу, использующему ректорское кресло вразрез канонам. Он сидел в нем поперек, беззастенчиво задрав длинные ноги на картотечный шкаф, и до того, как я вошла, дремал над стопкой разложенных на ногах бумаг. Волосы пребывали в художественном беспорядке, на рукаве светлого камзола угадывались следы пыли. Такой же художественный, с намеком на рабочий, беспорядок имелся на полу рядом со стеллажом с распахнутыми дверцами и частично на широком столе. На нем бы я улеглась свободно раза три в ширину и полтора в длину. На столе. На типе тоже, но… Откуда вообще такие мысли, если я сюда не за этим, а за справедливостью?..
— Это еще что за… явление? — вяло оскорбился на меня Р. Ашти. Вроде бы. На двери же подписано, что должен бы быть он, но поза… Ректоры так сидят? Стоп, погодите, явление?
— Это не явление! — возмутилась я. — Это безобразие и произвол. Я хочу подать жалобу на работу приемной комиссии и требую пересмотра решения.
— Что? Какую еще жалобу?
Ноги опустились, бумаги посыпались, шелест разбавило упоминание демонов, а я решительно прошагала в столу и шлепнула бланк с ответами как можно ближе к господину/лорду/магистру/профессору Ашти и для пущей убедительности потыкала пальцем в мелкий шрифт. Пришлось слегка изогнуться, упершись бедрами в край столешницы.
— И?
— Это не мои ответы.
Бланк перевернули, изучили верхнюю строку, собрав брови к переносице, но левая продолжала задираться вверх, и пытливо заглянули мне в глаза. От волнения заложило уши и пятка зачесалась. Тоже левая. Захотелось пригладить волосы и одежду поправить, например, корсет, которого на мне не было. А Р. Ашти уже изучал поданное, и его правая бровь пришла в согласие с левой, задралась на лоб.
— Имя ваше?
Я слегка смутилась, так странно он на меня смотрел, но кивнула решительно.
— Значит и бланк ваш.
Я издала негодующий вопль и принялась с жаром объяснять, что произошло.
— Вы провалили пятнадцать тестов из пятнадцати! — прервал меня Ашти на рогочешуистом ядохвосте с некоторым восхищением в голосе. — Ни единственного правильного ответа! Да даже статистически вы бы пару раз ткнули куда нужно! Это просто талант.
— Ну вот раз талант, то и принимайте, — выходя на какой-то новый для меня уровень наглости, заявила я.
— С нулевым результатом за экзамен? Кем?
— Да… Да… Да хоть пыль вытирать! А то у вас вот! — и беззастенчиво ткнула на следы на его одежде. Меня несло куда-то не туда, но возвращаться домой было еще страшнее.
— Кто вас вообще сюда пустил? — окончательно проснулся блондин и включил ректора, даже привстал для внушительности.
— Никто.
— Тогда как вы?..
— В приемной никого не было, только сморкался и всхлипывал кто-то в ванной я решила не мешать и вошла.
Глава 4
Райн
— При всем уважении, ректор Ашти, ничего не выйдет. У меня их нет, упрямилась старший архивариус Академии.
— Что значит, нет? Госпожа Ривс, вы должны. Это ваша обязанность. Я к вам лично пришел, потому что вы отказались выдать документы моему секретарю. А теперь заявляете, что у вас их нет. Ваш архив, единственное место во всей Академии, где всегда порядок и все на своих местах, а теперь у вас, оказывается, ведомости пропали.
— Уважаемый ректор Ашти. Они не пропали. У меня их и не было. Потому что вы мне их не сдали.
— Что значит, не сдал? Это экзаменационные ведомости выпускной группы мого курса за прошлый год, я не мог их не сдать, потому что точно помню, как передал их Илантэ, чтобы она отнесла их вам. Да с запозданием, но имейте снисхождение, у меня на плечах Академия, факультет прикладной магии и учебные часы на почти на всех курсах.
— Ваша секретарь их приносила. Но там была ошибка. У вас в ведомости до сих пор значатся двое выбывших адептов, поэтому я вернула документы, что бы вы их исправили, но обратно не получила. Так что нет, я ничего не могу вам выдать. Ищите у себя. И сдайте их уже наконец. А заодно…
Едва Райн
